Во имя грядущего - Светлана Подклетнова

горную гряду. То, что открылось мальчику за цепью гор, показалось ему воистину удивительным. В отличие от другой стороны горной гряды, здесь растительность была высокой, сочной и красивой. Окрас листвы местных деревьев радовал глаз различными цветами, на листьях каждого вида присутствовал зелёный цвет. Арону особо понравилось дерево, листья которого от основания к периферии меняли окраску от зелёного к красному. Листва этого дерева была широкая и сочная, словно содержала в себе много влаги. Арон не мог с высоты драконьего полёта оценить толщину листа, но мальчику казалось, что она была не ýже его ладони.

Но даже неведомые Арону виды растительности не шли ни в какое сравнение с обитателями этой стороны горной гряды. Полностью скалистая порода была испещрена углублениями-пещерами, из которых то и дело вылетали или влетали внутрь драконы самых разнообразных оттенков. Были тут синие, зелёные, красные, оранжевые, а некоторые сочетали в себе несколько цветов. На спинах таких разноцветных драконов красовались великолепные узоры. Арон успел детально рассмотреть практически всех рептилий, снующих туда-сюда над своими гнёздами (как мысленно назвал мальчик пещеры, в которых обитали рептилии). Более всего внимание Арона привлекли именно разноцветные драконы, а точнее – рисунки на их спинах. Узоры были симметричными, и Арон готов был поклясться, что каждый из этих узоров что-нибудь, да значил. Но как только это знание начало проникать в голову мальчика, чёрный дракон, сделав несколько кругов над домом своих собратьев, полетел дальше, оставив горную гряду позади.

Горы скрылись за горизонтом, сменившись зелёным ковром леса.

Под широкими крыльями гигантской рептилии расстилались дикие земли, заселённые большим количеством зверья. Арон не сомневался, что здесь никогда не ступала нога человека. Не было ничего похожего даже на заброшенное человеческое жильё или проложенные в старину тропы. Природа здесь была поистине первозданна. Мальчик выхватывал взглядом стадо быстроногих оленей, спасающихся от дракона бегством по ярко-зелёному лугу, он ясно видел ныряющих под корягу кроликов, медленно бредущую бурую медведицу, за которой семенили уже немного подросшие медвежата, ветвисторогого горбатого лося, выводок утят, стайкой плавающих по голубой глади лесного озера, заросшего жёлтыми кувшинками и белыми лилиями. Всё здесь было настолько хаотично и слаженно одновременно, что, казалось, природа сама устанавливает свои правила, не позволяя живущим в этих местах осознать, что они являются частью чего-то бóльшего, а не просто самостоятельными существами, обитающими в диких лесах.

Дракон сделал несколько кругов над лесами и полями здешних мест, пролетел над широкой, длинной рекой со множеством песчаных островков, на которых обитали огромные стаи чаек, цапли, дикие гуси, утки и множество других пернатых водоплавающих жителей. И прямо над всем этим речным миром, высоко над рекой хозяйственно парил одинокий орёл, словно всё здесь принадлежало именно ему, и именно он призван следить за порядком в этих краях. Арон заметил и промелькнувшее под ним гнездо орла на высоком дереве на утёсе, где копошилась пара маленьких орлят. А дракон, оставив эти места, продолжил свой полёт, повернув по направлению к юго-западу. Снова перед глазами мелькали леса, простирающиеся от горизонта к горизонту и колышущиеся, словно море, под дуновением ветров, небольшие полянки болот и озёр, масса живности, обитающей здесь и уже совершенно непохожей на известные Арону виды. Мальчик заметил, что чем дальше он удалялся от дома, тем больше открывал для себя новых видов животных. Теперь попадалось множество зверьков, которые могли цепляться острыми коготками за древесные стволы, при этом их детёныши находились в углублениях, напоминающих карманы, на их животах. В этих местах намного больше было рептилий. Огромные змеи, о которых Арону не приходилось слышать ни разу, обвивали толстые древесные стволы. Были среди них и такие, которые по цвету сливались со стволом дерева или листвой, долго, не двигаясь, поджидали своих жертв – маленьких пичужек либо существ, похожих на белочек, но всё же чем-то отличающихся от них – и мгновенно заглатывали их, как только те неосторожно приближались к охотникам.

Арону показалось очень необычным, что он мог видеть то, что происходило под ветвями деревьев, хотя летел он в лапе дракона намного выше их крон, целиком скрывающих дернистую почву, стволы и ветви. Не напрягаясь, мальчик легко мог уловить любое движение под собой, будь то быстрая летающая белка, или трусливый, прячущийся под коряги, заяц. Он знал, где именно находится каждая живая тварь в этом лесу. Он мог настроиться на конкретного муравья, комара или муху, или по своему желанию найти большое животное с длинной шеей, объедающее листву с верхних веток деревьев. Он понимал каждое желание живущих здесь, но при этом не сливался с их духом. Он был другим, обособленным от них. Он был хозяином. Внезапно в голову Арона пришла мысль. Он был как тот орёл, который парил над рекой. Он был… охотником. Охотником, понимающим все мысли и чаяния своих жертв. Осознание этого поселило в Ароне тревогу. Сейчас он был тем, чем не желал быть. Понимая душу зверя внизу, он не хотел его гибели. Но ведь если он ощущает себя охотником, он должен убивать этих зверей… В голове Арона прозвучали слова возницы, когда он, будучи в его доме, попросил мяса: «Ты ешь мясо? Я думал, уже много веков никто не ест мяса в этих краях…» Он вспомнил выражение его лица. Возница был удивлён. Люди не едят мяса. Арон понимал, что он отличается от других. Но только сейчас ему пришло в голову, что отличие это может быть и в худшую сторону. Он охотник. Охотник, призванный убивать. Но… он не хочет убивать! Арон только сейчас заметил, что некоторое время не дышал. Мальчик глубоко вздохнул, и с глотком свежего воздуха к нему пришла новая мысль. Возможно, он ошибается… Ведь может же он ошибиться!? Долгий полёт на драконе – самом великом охотнике, о котором он когда-либо слышал, – мог сказаться на нём так, что в голову полезли невероятные мысли. Если бы он был таким, разве его воспитывали бы в храме? Если бы в нём было столько зла, разве не самым простым для монахов было бы уничтожить его ещё в колыбели? Нет! Конечно, они его боятся, но вряд ли из-за того, что он способен убивать просто по велению своего духа, просто потому что ему хочется именно этого. Ведь он не хочет убивать! Он страшится этого.

Внезапно дракон завалился на одно крыло, что отвлекло Арона от недобрых мыслей. Перед глазами мальчика предстала бесконечная зеленовато-голубая гладь воды, уходящая далеко в южную сторону. Лесистый берег резко обрывался, в нескольких метрах нависая над усыпанной