Опальная принцесса - Мария Ирисова

едва слышно перешёптывались, глядели друг на друга насторожено, скорбно поджимали губы и молчали. Вот это вот молчание почему-то тяготило сильнее всего. Я видела по глазам — народ возмущен решением градоправителя. Мало того, что он собирался казнить хорошего человека, так еще и выбрал для этого самый неподходящий день. Хотя нет, хуже могло быть только если бы казнь была назначена на День почитания весны.

Я глянула в центр, там на невысоком постаменте, стоял Рустам, он был еще жив, но петля уже лежала вокруг его шеи.

Недалеко от постамента в плотном окружении стражи расположился главный мерзавец Коттама — Бенджамин Миллер.

— Остановите казнь! — взмолилась я, глядя на Джереми. — У вас ведь есть все улики!

— Не могу! — вдруг уперся лорд Барлоу. — Я здесь никто! Может случиться так, что стражи по приказу градоправителя поднимут нас на пики.

— Совсем ничего? Что и королевская печать не сработает? Впереди ведь полно аристократов!

— Риск слишком велик…

— А может быть вы просто не желаете спасать Рустама! — вклинилась в наш разговор Мелисса.

— Мои желания не играют никакой роли! Градоправитель ответит за свои преступления, но именно сейчас я сделать ничего не могу.

Спрыгиваю с лошади и чувствую, что меня всю колотит от негодования. Столько усилий и ради чего? Чтобы этот треклятый сноб получил почести за поимку преступника. Я глянула туда, где был Рустам, тень крутилась во круг глашатая всячески мешая зачитать тому приговор.

Что же делать? Приказать тени спрятать Рустама? Нельзя! Возможно это сохранит ему жизнь, однако, если он исчезнет на глазах у сотни людей, церковники признают его колдуном и объявят на него охоту. Ему придется скрываться до конца своих дней. Нет — фейри сейчас точно не выход. Что же делать?

Сжимаю пальцы в кулаки! Это же не справедливо — казнить невиновного! А еще мерзко и подло, я должна что-нибудь сделать. На глазах выступили сердитые слезы.

— Нет! — рыкнула я и резко вытерла лицо, у меня остался ее один ход в запасе. Пускай я выросла на задворках империи, пускай я никогда не видела великолепия королевских увеселений. Мне никогда не доводилось быть тем, кто я есть — принцессой Витании, но если это спасет чью-то жизнь, то я должна попробовать.

Решительно стягиваю с плеч котомку и лезу на самое дно, где таится резная шкатулка. Пускай королевская печать для местных аристократов ничего не значит, но вот с принцессой будет другой разговор.

Поворачиваюсь к Лауре, окидываю ее взглядом, а потом прошу.

— Одолжишь свой плащ?

— Ты что-то задумала? — догадалась она.

Кивнула, но ничего объяснять не стала. Лаура протянула плащ, а в глазах светилась надежда.

— Я сделаю все возможное, чтобы его спасти, — тихо говорю ей, накидывая одежку. Достаю из котомки шкатулку, и отдаю торбу Лауре. — Присмотри, пожалуйста.

Дальше подхожу к Гравису.

— Капитан, мне нужна ваша помощь. Ваша и ваших людей…

Мужчина смерил меня взглядом, затем слегка поклонился и произнес:

— Приказывайте.

— Куда?! — Барлоу заметил, как я суечусь. — Я запрещаю!

Я перевожу взгляд на Неяна, парень стоит рядом со мной.

— Аккуратно задержи его, сможешь?

Парень улыбнулся и кивнул, а я взглянула на Грависа.

— Мне нужно пройти сквозь эту толпу! — киваю в сторону горожан.

— Сделаем, — заверил наш бравый капитан, а затем они со здоровяком Дином встали плечом к плечу и словно таран пошли вперед, а я следом за ними. По правую руку от меня встал наш замечательный повар — Ральф, а по левую его товарищ — Эндрю.

— И я пойду с вами! — крикнула Мелисса и ловко втиснулась между стражниками.

Меня колотила нервная дрожь, но все же я нашла силы и благодарно улыбнулась девушке. Пусть наше знакомство не задалось, но Мелисса оказалась доброй и отзывчивой.

— Спасибо, — сказала я ей и накинула на голову капюшон.

Затем вытащила из шкатулки и еще одну маленькую, но очень драгоценную деталь, которую, как я надеюсь, опознают аристократы, и надела на голову. Металлический ободок неприятно холодил кожу, а еще давил на волосы, оттого хотелось почесаться, а то и вовсе снять украшение как можно скорее. Где-то глубоко в душе царапал острым коготком страх, нашептывая — кого ты пытаешься обмануть? Разве ты принцесса? Что ты вообще можешь, девочка из захолустья?

Наверное, моих сестер учили быть принцессами. Какие-нибудь специальные уроки, чтобы даже мельком увидев, сразу становилось ясно, что перед тобой будущая владычица нашего или же какого-нибудь соседнего королевства. Думаю, у них даже интонация в голосе должна быть особенная, такая с повелительными нотками.

В моем плане занятий подобных наук не значилось. Вилая учила манерам, реверансам, кто кому должен кланяться и прочим особенным жестам. Единственное чего моя воспитательница при всем желании не могла мне дать — ощущения, что я дочь короля. Всю жизнь дворец был для меня чем-то далеким, недосягаемым, а потому титул я воспринимала ну как приставку к имени. Есть она там или нету, разницы никакой.

И вот сейчас мне предстоит выдать себя за принцессу. Но как? Никогда в жизни мне не доводилось приказывать людям. Мне совершенно не удается изображать высокомерие, я ненавижу подобного рода притворство. Да, что уж там в моей голове никогда даже мысли не возникало воспользоваться правом, дарованным с рождения.

От страха заледенели руки, а мы шли все ближе! Как быть? Что говорить? Я не знала, совершенно не знала. И мысль, что от меня сейчас зависит жизнь Рустама, натягивала нервы до предела.

Я закрыла глаза и медленно выдохнула, в голову постучалось воспоминание пятилетней давности:

Вытьянка глядела на меня черными глазами, а маленький рот фейри скалился. Голова духа была покрыта серыми волосками, тельце худое, кажется будто ее вот-вот ветром переломит, а тонкие пальцы увенчали острые коготки, словно у кошки. Я сглотнула и попятилась, вот только бежать некуда. Поляну по периметру обступили кусты, можно сколько угодно пытаться через них пройти или пролезть, но проще металлическую ограду согнуть, чем перебраться через колдовские заросли.

— Вержик, контролируй страх, — слышу голос крестного.

Легко ему говорить, перед ним любой дух падает ниц, а я — человек, и вот эта Вытьянка считает меня своей законной добычей. Как можно контролировать свой страх?

Фейри облизнулась, язык у нее был тонкий почти как у змеи.

— Ты можешь остановить ее, — изрек Добриэль.

— Как?

— Просто прикажи!

Я не сдержалась и фыркнула, легко ему сказать — прикажи. Во мне ни грамvа чародейской крови нету. С чего бы им меня слушаться?

— Низшие из духов смутно различают, кто перед ним — полукровка, чародей или человек. Этим многие