Наварин (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

Праводы, оборонявшийся отрядом генерала Рота, стал теперь целью главных сил турецкой армии.

– Вперед! Вперед! – торопил воинов Решид-паша. – Нас ждет величайшая из побед!

Но переиграть Дибича ему не удалось. Оборонявший Праводы генерал от инфантерии Рот, оставил там сильный гарнизон под началом генерал-майора Павла Куприянова, а сам скрытным фланговым маневрам двинулся в тыл турецкой армии. Туда же скрытным маршем шел и сам.

Взять с хода Праводы туркам не удалось. Наши держались стойко. По ночам в русском лагере играла полковая музыка, и пели хоры песенников. Такая веселость бесила неприятеля, но ничего поделать они не могли. Все атаки отбивались с огромными потерями для нападавших. Наступили некоторое затишье. Противники переругивались. За турок кричали казаки-некрасовцы, оставшиеся на службе султану.

– Убирайтесь отсюда и отдайте туркам их город! – кричали изменники- некрасовцы.

– А то что? – отвечали наши.

– А то всех перережем! – злобно вопили с той стороны.

– В начале попробуйте! – нехотя отзывались с нашей стороны.

– Отдайте голову вашего генерала, и султан осыплет вас золотом! – снова начинали свою незатейливую агитацию некрасовцы.

– У нас своего богатства девать некуда! Лучше уж вы тащите нам башку вашего султана! Вот потеха-то будет!

После этого турки и некрасовцы, как правило, не выдерживали. Происходила небольшая перестрелка, после чего опять продолжалась перебранка.

Время шло, и это было не в пользу неприятеля. Генерал-майор Куприянов раз в несколько дней слал донесение Дибичу: «Ваше высокопревосходительство! Будьте уверены, что город, защищаемый русскими, навсегда останется за ними!»

Великий визир Решид-паша был вне себя:

– Объявите всем, что идущие на приступ будут провозглашены неустрашимыми, и каждый из них получит по 500 левов!

Но желающих штурмовать Праводы больше не было.

– Зачем покойникам титулы и деньги? – резонно говорили между собой измученные атаками ополченцы. – Лучше уж вернуться живыми домой!

– Желающих нет, наш повелитель! – доложили визирю помощники.

– Пусть воины хорошо отоспятся, напьются кофе, накурятся и насладятся кейфом! После этого намешайте им в похлебку опиум и можно начинать атаку! – велел мудрый визир.

Опиум был старым испытанным средством турецких полководцев. К нему они прибегали всегда, когда видели, что войска не слишком храбры. Опоенные опиумом турки яростно кинулись на приступ, но снова были побиты. Одолеть Праводы не помог даже опиум.

В это время лазутчики, наконец-то, донесли Решиду-паше о том, что русские войска вышли ему в тыл, прервав сообщение со столицей. Теперь Решиду- паше стало уже не до Правод. Его главные силы оказались отрезанными от Шумлы. Впору было думать о собственном спасении.

И здесь великий визир допустил еще одну ошибку, трагическую! Вместо того чтобы попытаться как можно быстрее прорваться к отрезанной Шумле, он решил нагнать и уничтожить отряд генерала Рота. О подходе главных сил русской армии паша и не предполагал! Армия Дибича шла, соблюдая строжайшую тишину, без барабанов, песен и огней. Наконец, полки выстроились на равнине Эски-Арнаут-Лара. Священники окропили солдат святой водою и отслужили молебен на дарование победы христианскому воинству. Добыча сама спешила в хитроумно расставленную Дибичем западню. Этой западной стали крутые теснины Кулевчи.

* * *

Главнокомандующего постоянно информировали о начавшемся передвижении турок. Самые нетерпеливые советовали нанести удар немедленно.

– Не будем торопиться, – качал головой барон. – Дадим Решиду забраться в ловушку полностью! Не будем лишать себя удовольствия!

Ранним утром 30 мая Дибич велел командиру авангарда генералу Отрощенко атаковать высоты перед деревней Чирковка.

– Открыть огонь из всех пушек! – махнул рукой главнокомандующий.

Так началось главное сражение всей войны. В несколько залпов турки были забросаны сотнями ядер и отошли за горные скаты в лес.

– Гусарам занять высоты! – нетерпеливо топнул ногой Дибич. – Грех не воспользоваться османской вежливостью!

Трубачи приложили к губам звонкие трубы, играя «Марш, марш». В четверть часа Иркутские гусары аллюром взлетели на оставленные турками горы. За ними бегом туда же взобрался батальон Муромского пехотного полка. Пытаясь воспрепятствовать нашей пехоте, открыла огонь замаскированная турецкая батарея, но тут же была атакована егерями. Турецкую батарею егеря замолчать заставили, но сами были тут же контратакованы сами. Завязалась ожесточенная рукопашная схватка. Наши подтянули резервы, турки тоже. Все новые и новые батальоны втягивались в разгоравшееся побоище. До последней капли крови отбивался штыками батальон Муромского полка.

Из хроники сражения: «Окруженный со всех сторон, он (батальон муромцев – В.Ш.) не переставал мужественно защищаться, даже и тогда, когда турецкие дельбаши врезались, наконец, в сомкнутое каре его. Произошла страшная, кровопролитная сеча. Звуки сабельных ударов, ружейные и пистолетные выстрелы, вопли и крики сражающихся слились в один дикий, ужасный гул и вскоре бедствующий батальон, подавленный многолюдством. Был изрублен турками до последнего человека. Рассвирепелые бросились они на остальную пехоту авангарда нашего».

После ожесточенной схватки вынуждены были начать отход и егеря. Пал несший знамя портупей-юнкер. Командир полка подполковник Севастьянов взял из рук убитого знамя, и, неся его, ободрял своих солдат.

– Ребята не робей! Нам ли бояться басурманина!

Егеря отходили, отбиваясь ружейным огнем и штыками. Три батальона сдерживали напор всей турецкой армии.

– Пушки вперед! – скомандовал генерал Отрощенко, видя, что ситуация аховая. – Лупить картечью до последней возможности!

Артиллеристы дерзко выкатили шесть пушек прямо навстречу атакующим туркам. Сняли с передков, подпалили фитили:

– Хватай подарки, никого не обделим!

Бьющая в упор картечь, выкосила среди атакующих целую улицу. Но удержать разъяренные толпы врага, артиллеристы не смогли. Турки по трупам, вновь ринулись на ослабленные егерские батальоны.

Теперь кидаться в пекло пришел черед и гусарам. Звонко пропели трубы, взметнулись ментики. Вперед конных рядов вылетел на гнедом жеребце полковник Тутчек. Усы лихо закручены, кивер набекрень:

– Кто смерти не боится, за мной!

– Бей их в песи, руби в хузары! – раздалось в ответ старое гусарское.

Спася товарищей, в гибельную атаку пошли эскадроны Иркутских гусар. Через четверть часа их уже не будет…

Из хроники сражения: «Турки, укрывшиеся за ущельями с левой стороны нашей позиции, бросились на первый батальон 12-го егерского полка и принудили его к отступлению. Теснимый всею их силою, авангард наш должен был уступить. Неприятели с ужасным криком шли вперед, осыпая русских градом пуль. В это время были ранены генералы Отрощенко и Глазенап».

Ободренные первым успехом, турки с криком бросились на наш правый фланг. Начальник резервного отряда граф Пален немедленно послал навстречу им Невский и Софийский пехотные полки генерал-майора Любомирского с десятком пушек.

– Умри, но атаку останови! – велел Пален.

Полки пошли в бой с распущенными знаменами и офицерами впереди. Турки, по-прежнему, неукротимо рвались вперед. Поняв, что перед ним главные силы русской армии, Решид-паша стремился теперь любой ценой пробиться к Шумле.

На линии огня