Наварин (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

прошу вас, адмирал, не оставлять Варну без морского присмотра. По сведениям лазутчиков, недавно в Шумлу прибыл верховный визир, и турки там быстро усиливаются. И как знать, не попытаются ли они вернуть себе Варну. А теперь приглашаю вас со мной отобедать!

Просьба Рота заставила Кумани держать линейные корабли на рейде Варны, посылая к Босфору лишь фрегат с бригом.

Спустя пару недель отряд Кумани был усилен отрядом кораблей контрадмирала Стожевского. Вначале предполагалось, что Стожевский сменит Кумани, но именно в этот момент пришли письма от Витгенштейна и Грейга, разрешающие диверсию на Сизополь.

Так как начальником экспедиции был изначально определен Кумани, Стожевский без промедления согласился быть у него младшим флагманом. Адмиралы хорошо знали друг друга еще с мичманских времен и всегда прекрасно ладили.

Генерал Рот слово сдержал и выделил для десанта батальон Камчатского полка, роту селенгинцев, саперов-пионеров, а также полсотни кубанцев- пластунов, для вылазок в стан врага.

– Постарайтесь если уже не захватить Сизополь, то хотя бы разорить и его, и главное выбить всю артиллерию! – напутствовал Рот Кумани.

– Я хорошо понимаю всю ответственность, на меня возлагаемую! – ответил контр-адмирал.

Солдаты грузились весело:

– Где наша не пропадала!

* * *

11 февраля, с попутным остовом ветром, отряд контр-адмирала Кумани покинул рейд Варны. Провожающий моряков генерал от инфантерии Рот, пожимая на прощание руку контр-адмирала, сказал:

– Желаю вам, адмирал, традиционных семи футов под килем!

– У нас еще желают попутного ветра, который нам, морякам, так всегда необходим! – рассмеялся в ответ Кумани.

Катер с генералом убыл к берегу.

– Курс на рейд Сизополя! – объявил контр-адмирал.

Поднимая паруса, корабли сразу же выстраивались в походный ордер. Головным «Пимен» под флагом Кумани, за ним «Императирица Мария» под флагом Стожевского и, наконец, «Пантелеймон» замыкающим. По траверзу линкоров зарывались во встречную волну фрегаты «Рафаил» и «Евстафий». Сзади канонерки: «Сердитая», «Барсук» и «Тарантул», вместе с несколькими зафрахтованными транспортами.

Штурмана расстелили на прокладочных столах карты Фаросского залива. Кумани пил обжигающий кофе, не сходя со шканцев. На траверзе острова Кириоса отряд неожиданно попал под огонь береговой батареи. Над палубами с воем пронеслось несколько ядер. Мешая ложкой в фарфоровой чашке, кумани кивнул командиру «Пимена»:

– Всыпьте-ка горяченьких!

Ответным залпом дерзкую батарею тут же заставили замолчать.

– Ну, вот и славно! – Кумани с удовольствием допил свой кофе. – Поднять сигнал: «Сократить дистанцию между мателотами!»

Офицеры в зрительные трубы разглядывали берег. Там в легкой предутренней дымке проступали зубчатые стены Сизополя – крепости, которую им предстояло захватить.

– Кораблям положить якоря, согласно утвержденной диспозиции! – велел Кумани. – Спустить гребной катер с парламентером!

– Разумеется, я понимаю, что комендант Сизополя ответит отказом, но я обязан сделать все возможное, чтобы предотвратить будущее кровопролитие! – прокричал в рупор Кумани контр-адмиралу Стожевскому, глядя на, спешащий к берегу, катер под белым флагом.

Через пару часов парламентер вернулся с ответом коменданта Сизополя. Халиль-паша был краток: «Пока не умрем. Города не сдадим!»

– Начать обстрел крепости! – махнул рукой Кумани.

Контр-адмирал набил табаком любимую пеньковую трубку. Он был спокоен. Над планом захвата Сизополя Кумани думал давно и теперь был уверен в его успехе. Линейные корабли открыли пальбу по турецким батареям, и по каменной стене, отделяющей город от перешейка. Фрегаты, тем временем, начали обстрел укрепленной высоты, что господствовала над Сизополем. Три канонерские лодки подошли вплотную к берегу поддержали линкоры стрельбой во фланг батареям. Спустя несколько часов, каменные стены были сметены, а батареи сбиты. Над Сизополем поднимались клубы густого дыма.

– Шлюпку на воду! – скомандовал вахтенный лейтенант.

Вместе с подполковником Генерального штаба Кеком контр-адмирал Кумани пошел к самому берегу, чтобы лично определить место высадки десанта.

А затем прибыл Таир-эфенди от двухбунчужного Вендерли-Халиль-паши.

– Мой господин весьма огорчен разрушением укреплением и человеческими жертвами! Полный печали, он согласен передать вам город, если жители не подвергнутся бесчинствам, а гарнизон будет отпущен со всем оружием!

Русские моряки бесчинствами не занимаются! Гарнизон же я отпустить не могу. В случае капитуляции все объявляются военнопленными! Это мое последнее слово! – в разговоре с посланцем коменданта Кумани был предельно холоден.

– Усилить бомбардировку! – распорядился он, откланявшись парламентеру. Через пару часов Таир-эфенди вернулся. Вид у него был весьма унылый.

– Мой господин согласен на ваши условия! – сказал он с вздохом. – А мне велено оставаться при вас аманатом!

Но Кумани этим не обольстился.

– Я грек и хорошо знаю вероломство турок. Ели паша что-либо замыслил, он не пожалеет и своего аманата! – сказал он контр-адмиралу Стожевскому. – А потому пошлите мое требование коменданту самому прибыть на борт и… готовьте десант! Судя по всему, драки нам не избежать!

В ожидании ответа канонерские лодки продолжали безостановочно крушить ядрами береговые редуты. После каждого выстрела во все стороны летели камни и щебень. Отвечать турки уже и не пытались.

Как и ожидалось, в назначенное время паша не прибыл. В 4 утра 16 февраля, пользуясь густым туманом, десант был уже на берегу. Батальоны Камчатского и Селенгинского полков, и моряки-гвардейцы под началом подполковника Лисецкого, быстро захватив берег, готовились к следующему броску. К Халиль-паше отправился лейтенант Джоли с переводчиком титулярным советником Батьяновым.

– Десант уже высажен! – объявили они ему. – Ели вы и теперь не прибудете к нашему адмиралу, то все переговоры прекращаются и Сизополь будет взят штурмом!

– Вывесить на башне белый флаг! – велел комендант, не поднимая глаз на своих посетителей. – А я вместе с вами еду к его превосходительству! Другого выхода у меня нет. Этой ночью большая часть гарнизона разбежалась!

– Если вы не возражаете, с вами поедет господин Батьянов, у меня же еще есть дела на берегу! – учтиво поклонился Халиль-паше лейтенант Джоли.

Всего с десятком матросов он занял береговые батареи. К русским моряками сбежались местные греки и криками приветствовали своих освободителей. Джоли искренне жал руку старейшинам.

– Мне нужна ваша помощь! – попросил греческих старшин лейтенант.

– Можете не сомневаться, мы сделаем все для наших русских братьев! – заверили его старшины.

Русские матросы и греческие мужчины быстро заняли основные укрепления Сизополя, благо, те были уже пусты. Теперь, находящимся на укрепленной высоте около города арнаутам Дервиш-аги, просто не было куда отступать.

Тем временем Лисецкий повел десант на занятые турками высоты. Не дожидаясь неизбежной развязки, арнауты бежали. Впереди всех мчался на арабском скакуне храбрый Дервиш-ага.

Кумани встретил Халиль-пашу на палубе «Пимена». Тот, сдерживая рыдания, отдал греческому контр-адмиралу ключи от Сизополя и саблю. Теперь пленного пашу ждала каюта фрегата «Рафаил» и Варненская крепость.

Спустя час солдаты и морские гвардейцы вступили в город. Временным комендантом Сизополя стал известный своей строгостью на флоте капитан 2 ранга Кошкин, который сразу же