От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

Сохранившаяся в архиве Королевского географического общества переписка 1867–1876 годов начальника Большой тригонометрической съемки Индии полковника Джеймса Уолкера с российскими географами, военными топографами, геодезистами и картографами свидетельствует о том, что, невзирая на соперничество двух империй в сфере геополитики, представители военно-топографических служб старались объединять усилия в исследовании неизвестных европейцам уголков Центральной Азии. Что касается англичан, то они данное сотрудничество всячески поощряли, стремясь выудить у наших ученых как можно больше ценной информации. При этом действия английской разведки прикрывались флером чистой науки, которая развивается в интересах всего человечества, и тому подобными баснями. Поэтому, было ли данное сотрудничество равно выгодным, большой вопрос. Справедливости ради следует сказать, что взаимодействовали с англичанами прежде всего гражданские ученые, что касается нашей военной разведки, военных топографов и офицеров Генерального штаба, то они с англичанами в плане обмена информацией, за редким исключением, не контактировали.

Разумеется, физическое устранение Федченко не могло остановить Россию в ее геополитических устремлениях, но задержать их на несколько лет, устранив наиболее активного игрока, вполне. До сих пор расследованием таинственной гибели Федченко, к сожалению, серьезно никто не занимался.

* * *

После смерти Федченко его путь на Памир продолжил друг и сокурсник Василий Ошанин, оставивший свой след в Большой Игре.

Ошанин родился 1844 году в селе Политовка Данковского уезда Рязанской губернии в мелкопоместной дворянской семье. Первоначальное образование получил дома, затем в Рязанской гимназии, а в 1861 году поступил в Московский университет на естественно-историческое отделение физико-математического факультета, где познакомился и подружился с однокурсником Алексеем Федченко.

Университетские годы Ошанина (с 1861 по 1865 год) прошли в занятиях преимущественно зоологией беспозвоночных. Вместе с Федченко Ошанин стал членом-основателем Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии и активным членом старейшего естественно-исторического общества нашей страны – Московского общества испытателей природы.

Ошанин создал обширные энтомологические коллекции для Зоологического музея Московского университета и напечатал ряд научных работ, в том числе и результаты обработки полужесткокрылых Зеравшанской долины на материалах, собранных первой экспедицией Федченко. В 1868 году для завершения образования Ошанин едет за границу и работает у профессора Лейкарта в Гисенском университете. Влияние экспедиций Федченко и Северцева в Среднюю Азию побудило Ошанина в 1872 году переселиться в Среднюю Азию, где он занял должность директора Туркестанской школы шелководства в Ташкенте.

Сразу же по прибытии в Ташкент Ошанин был привлечен прагматичным Кауфманов к участию в разведывательных экспедициях.

Первой по времени стало для Ошанина участие военной экспедиции на Памир генерала Скобелева 1876 году. В составе отряда Скобелева Ошанин пересек Алайский хребет через перевал Арчатдаван и вышел в восточную часть Алайской долины. Там он отделился от экспедиции и направился вниз по долине, пройдя ее с востока на запад до устья реки Коксу.

Затем Ошанин поднялся на перевал Караказык и на пути в Ферганскую долину вторично пересек Алайский хребет. Таким образом, он первым из европейцев полностью прошел Алайскую долину, составив ее карту. Наиболее важным результатом этой первой его крупной экспедиции было обстоятельное физико-географическое описание Алайской долины. Составил Ошанин и набросок морфологии Алайского хребта и добыл сведения о высоте его снеговой границы.

* * *

Более значительной разведывательной экспедицией Ошанина была его поездка в Каратегин (который был тогда одной из малоизвестных территорий) в 1878 году. В состав экспедиции вошли военные топографы Г.Е. Родионов и М.П. Невесский, принявшие на себя «описание пройденных стран и составление зоологических коллекций». Маршрут экспедиции намечался очень большой, но в силу сложившихся обстоятельств памирская часть маршрута не была выполнена и работы ограничились одним Каратегином.

Выступив в июле из Самарканда, экспедиция прошла через перевал Тахта-Карача в современную Кашкадарьинскую область, откуда перевалом Лян-гари-мардан в Яккабагском хребте (отроги Гиссарского хребта) вышла в долину Сурхандарьи и через Файзабад вступила 18 августа на Каратегинскую территорию у истоков Обигармской реки. Следуя дальше правым берегом реки Сурхаба, экспедиция обнаружила на левом берегу реки величественный хребет, «почти не замаскированный предгорьями», который «встает высокой стеною и тянется от устья Муксу вдоль всей южной границы Каратегина». Открытый хребет Ошанин назвал хребтом Петра I.

Этим открытием было положено начало систематическому исследованию большой горной области. Наряду с открытием хребта Петра I Ошанин описал еще один горный хребет, идущий вдоль правого берега Сурхаба, высокий и сильно расчлененный, который был назван Каратегинским.

Не имея возможности выйти к перевалу Алтын-Мазар прямым путем вверх по реке Муксу из-за непроходимости ущелья, Ошанин направился от устья Муксу кружным путем через перевал Терсагар в Заалайском хребте. Спустившись к Алтын-Мазару в долине Муксу, русские разведчики увидели грандиозную картину Алтын-Мазарских вершин.

Сам Ошанин писал об этом так: «Мне пришлось видеть достаточно горных местностей и в Альпах, и на Кавказе, и в Средней Азии, но ни одна еще не поражала меня так своим суровым величием».

Увы, попытка пройти на Памир не удалась. Из-за трудностей пути пришлось вернуться. Тем не менее на этом небольшом отрезке маршрута Ошанин сделал чрезвычайно важное открытие.

Двигаясь по долине реки Сель-су, Ошанин увидел перед собой огромный валун, преградивший речную долину. «Каким образом река не размыла этого, по-видимому, ничтожного препятствия?» – подумал Ошанин. Когда подъехали ближе, увидели на темной поверхности валуна белые блестящие пятна. Что это? Лед? Темный валун оказался оконечностью ледника. На следующий день Ошанин сделал попытку подняться туда. Путешественник определил на глаз, что «открытый им ледник не короче пятнадцати – двадцати верст, а по сведениям одного охотника-киргиза, тянется верст на тридцать – сорок».

Поняв, что сделал важное открытие, Ошанин не колеблясь назвал ледник именем своего друга Федченко. «Я посвятил его (ледник) памяти Алексея Павловича Федченко, – писал Василий Ошанин. – Я желал этим выразить, хотя в слабой степени мое глубокое уважение к замечательным трудам моего незабвенного товарища, которому мы обязаны разъяснением стольких темных вопросов в географии и естественной истории Средней Азии. Я желал, чтобы имя его навсегда осталось связано с одним из грандиознейших глетчеров среднеазиатского нагорья, – желал этого потому, что изучение ледниковых явлений особенно занимало Алексея Павловича. Пусть «Федченковский ледник» и в далеком будущем напоминает путешественникам имя одного из даровитейших и усерднейших исследователей Средней Азии!»

Впоследствии выяснилось, что ледник этот оказался одним из величайших горных ледников Земли. Ошанин дал и первое описание ледника.

За Каратегинскую экспедицию Ошанин получил золотую медаль Географического общества.

Впоследствии Василий Ошанин предпринимал многочисленные поездки и экспедиции. Так, в 1881 году он объехал Ташкентский, Джизакский и Ходжентский уезды. В 1887 году он был командирован для описания последствий землетрясения, разрушившего город Верный, причем посетил, кроме Верного, северный берег