Преступления фашизма в годы Великой Отечественной войны. Знать и помнить - Нина Константиновна Петрова

мы узнали об открытии второго фронта. Заключенные, работавшие на плантации, в основном выращивали лекарственные травы. Когда-то здесь было большое болото, по трясине которого не ступала нога человека. Территория лагеря и эсэсовский городок, а также швейная, обувная, фарфоровая фабрика, все это было построено руками заключенных на их же костях. Все это было собственностью Гиммлера. На полуметровой глубине вся эта площадь в несколько квадратных километров была усеяна человеческими костями.

Весна в Баварии наступает рано. В 1945 году она была особенно ранней. В конце марта уже было тепло так, что администрация лагеря поснимала шинели с заключенных. Воздух был до того прозрачен, что Баварские Альпы, расположенные в нескольких десятках километров от Дахау, по утрам были отчетливо видны.

Зачастили визиты союзной авиации. Особенно упорно бомбили в начале апреля. От рабочих команд, которые выезжали в город, было известно, что Мюнхен полностью уничтожен. Однако Новый Мюнхен, где, в основном, были виллы нацистов, финансовых заправил и фабричных королей, остался нетронутым.

Вот уже несколько дней лагерь живет напряженной жизнью потревоженного муравейника. После утренних поверок на лагерной площади не раздается команда «Все на работу!».

Уже 4 дня рабочие команды не покидают территорию лагеря. Только несколько уголовников под усиленной охраной выходят на плантацию. Заключенные, эвакуированные с других лагерей при приближении фронта, лежат тут же на земле, не в силах подняться. Это люди, истощенные до крайности и безразличные уже к тому, что происходит вокруг. В воспаленных глазах только ненависть к фашизму. На крик лагерного полицая «Кто еще жив?» они даже не могут ответить, и кое-где поднятая рука говорит о том, что в этом человеке еще теплится жизнь.

По утрам можно услышать тяжелые вздохи земли – вестник приближения фронта.

Дисциплина в лагере ослабла. Лагерная полиция, блоковые и штубовые стали относиться к заключенным с добротой, зачастую до тошноты. Прошел слух об эвакуации лагеря. Штабеля трупов, уложенные на дворе крематория, которые при своей пропускной способности не могла сжечь, обливались керосином и жглись на дворе. Из тифозных и дизентерийных бараков не справлялись увозить умерших. Появились люди уже с номерами сто двадцать пятой тысячи. После меня в лагерь угодило около девяносто одной тысячи человек, однако людей в лагере не прибавлялось. Где люди? А крематорий черным столбом дыма разносил смрадный пепел по лагерю день и ночь…

Слухи об эвакуации лагеря подтвердились, и 27 апреля 1945 года стали готовить лагерь к эвакуации. Приказано было эвакуировать в первую очередь русских и немцев. Вот в это время и заработала русская подпольная организация в широком масштабе. Все время (во время) нахождения в лагере мы чувствовали ее направляющую руку, но эти люди находились среди нас в подполье. Да это и понятно. Дознайся об этом гитлеровцы, полетели бы тысячи голов, и этим самым было бы сорвано большое дело. Подпольщики разъясняли заключенным, куда их собираются эвакуировать, – путь до ближайшего ущелья в Альпах. Есть срочный приказ Гиммлера: Дахау уничтожить.

Чешские и польские товарищи стали настаивать на том, чтобы, использовав суматоху внутри лагеря, русским не эвакуироваться. Но было уже поздно. Первую партию заключенных русских и немцев, примерно около десяти тысяч человек, уже вывели зa ворота. Как потом выяснилось, поднять восстание в пути этой колонне не удалось, в самый последний момент немецкие товарищи на восстание не решились. На подходе к Альпам колонна была освобождена союзническими войсками, но все же многих товарищей не досчитались, пo дороге отставших расстреливали.

Я остался в лагере. После ухода колонны людей в лагере стало меньше. Наступила жуткая тишина. Все чего-то ждали.

С утра 29 апреля на территорию лагеря не зашел ни один эсэсовец. Были усиленные караулы на вышках. Было принято решение с лагеря не выходить, а если станут выгонять, то поднимать восстание внутри лагеря. Но этому не суждено было свершиться. Того же дня после обеда лагерь был освобожден американскими войсками. Часовые с вышек от пулеметов были сняты живыми. Впоследствии небольшая лагерная газетка «Лагерный бюллетень», выпускаемая от руки под копирку, сообщала, что после частичной эвакуации лагеря было приказано авиации, базирующейся около Мюнхена, разбомбить лагерь. Сделать это авиация уже не могла. Воздух был полностью в руках союзников. Тогда-то и была поднята эсэсовская дивизия, расквартированная в Мюнхене. Она была двинута на уничтожение лагеря. Немецкий коммунист по имени Макс, перейдя линию фронта, сообщил о готовящейся бойне в Дахау союзному командованию. Со стороны союзников, которые в то время не очень спешили, были приняты меры, и подходившая дивизия на подступах к Дахау была остановлена.

Долгожданное освобождение не изменило положения заключенных. Они так и остались за проволокой, только началась усиленная обработка людей. Появившиеся люди в гражданских костюмах, разговаривающие на всех языках мира, стали советовать полякам, чехам, болгарам, югославам не возвращаться на родину, так как родины у них уже нет – Россия все заберет, а их бросит обратно в лагерь. Русским стали забивать голову, что по возвращении на Родину всех без суда отправляют в Сибирь. Появились агенты с услугами о предоставлении райской жизни в Австралии, Америке, Канаде. Открылись широкие возможности записаться в иностранный легион, а то и просто давалась возможность остаться на Западе. Надо только подписать контракт. Часть людей поверили этой лживой пропаганде, о чем глубоко сожалели, уже будучи на скамье подсудимых как шпионы, заброшенные позже на свою Родину.

Бывшие заключенные из русских, видя все это, только сильнее сжались в кулаке. Был создал «Русский комитет», которому было поручено добиваться через союзников встречи с советским командованием для решения вопроса о скорейшем возвращении на Родину. Руководство комитетом было поручено военнопленному генерал-майору тов. Михайлову. Для поддержания дисциплины и порядка был организован русский сводный полк. Так как наша отправка на Родину всячески откладывалась, нас из бараков концлагеря перевели в бывший лагерь СС. И только после нескольких наших протестов и требований через два с половиной месяца нас передали в распоряжение Советского командования.

Такова история концлагеря Дахау.

Что же сталось с бывшим концлагерем теперь? Может быть, там поставили памятник узникам, которых сотни тысяч сжег лагерный крематорий? Может быть, из лагеря сделали музей в назидание потомком о зверствах фашизма? Нет. Хотя несколько лет тому назад и был принят закон о превращении бывшего концлагеря в исторический памятник, однако аденауэровское правительство до этого времени ничего этого не сделало. После ухода из лагеря последнего заключенного в 1945 году концлагерь был превращен в лагерь для военнопленных эсэсовцев…

Из людей, оставшихся живыми после Дахау, многие помнят священника Леонарда Рота. Последнее время он находился в