Агдика - Александр Владимирович Быков

плечами мужик, – ну коли так, не гневайтесь, ваша дорога прямо, к ночи будете у Кубены. Деньги ваши употребим на иконостас, другой раз будете проезжать, полюбуетесь.

Кибитка с госпожой Черепановой и Агдикой покатилась вперед, каменная баба так и осталась лежать в прилеске.

«Бог Солнца-то будет посильнее Христа, – подумал Агдика, – он людей в камни превращает, а тот за себя самого постоять не мог».

Буря на озере

Когда-то давно, еще маленькой девочкой Агдика проделала длинный пусть от берегов Камчатки, куда привез ее Степан Черепанов после похода к ближним Алеутским островам за пушниной, до Тотьмы. Она пересекла огромное Охотское море, тысячи верст тайги, побывала на берегах большой реки Амур, видела подданных китайского императора, потом много месяцев добиралась в Тотьму через горы, бурные реки, мимо великого Байкальского моря, все дальше на закат солнца.

Теперь, спустя годы, она снова ехала на запад, и казалось, что конца этой великой стране, именуемой Российская Империя, нет и не будет.

Достигнув переправы через реку Кубену, Матрена Ивановна распорядилась отдыхать, утром по холодку возница обещал быстро доставить паломниц в село Устье, откуда они хотели продолжить путешествие на лодке и посетить древний Спасо-Каменный монастырь. Но случилось непредвиденное. Повозка, пережившая бездорожье Тотемского и части Кадниковского уездов, развалилась в аккурат в самом конце пути.

– Что за селение? – поинтересовалась Матрена Ивановна, выйдя на дорогу и оценивая размеры поломки.

– По всему видать, это деревня Бакрылово, она на самом берегу реки стоит, мне мужики говорили, отсюда до Устья час езды, не больше, только вот беда, надобно детали новые ковать в кузнице для колесного ходу, без них дальше никак. А есть ли кузня здесь, не ведаю.

– Так пойди и узнай, – повелительно сказала купчиха.

Возница вернулся радостный, в деревне был кузнец, и он подряжался отремонтировать кибитку. Просил два дня на все работы.

– Нет, я не буду ждать столько!

В голосе Матрены Ивановны слышались гневные нотки.

– Пойди и найди нам лодку, мне все равно на чем ехать.

Возница снова ушел в деревню и через час привел мужика. Тот, как оказалось, имел лодку и был готов доставить путешествующих до самого Устья за какой-нибудь гривенник.

Черепанова не торговалась. Она приказала перенести нужные в дальнейшей дороге вещи в лодку, вознице надлежало чинить повозку и потом, как и думали, возвращаться назад.

Решение продолжить путь без единственного мужика, возницы и защитника, выглядело весьма смелым. Впереди находилась Вологда – центр наместничества и конечная точка пути. Там Матрена Ивановна хотела молиться преподобным Димитрию Прилуцкому и Галактиону Вологодскому, после чего по реке вернуться в Тотьму. Ей и в голову не могло прийти, что на пути могут возникнуть лихие люди, чтобы лишить ее имущества и даже жизни.

– Все готово, ваша милость, – поклонился купчихе лодочник.

Лодка была достаточно велика, чтобы принять груз и двоих паломниц. Мужик оттолкнул судно от берега шестом, и судно, подхваченное быстрыми водами реки Кубены, устремилось к Устью. Скоро течение замедлилось, зато река стала заметно шире Сухоны в районе Тотьмы. Навстречу-то и дело попадались большие и малые речные суда, в заводях мужики окружали рыбу сетями.

– Тоню ставят, – деловито заметил хозяин лодки.

– Что еще за тоню? – спросила Черепанова.

– Рыбу окружают в реке сетью и тянут к берегу, это и есть тоня, потом выбирают, и вся рыба остается в сетке. Тут рекой живет половина, если не больше, народу, – ответил хозяин лодки.

Через час пути вдали показалась колокольня храмового комплекса. Она стояла на самом берегу реки на выступе.

– Лысая гора, – махнул рукой лодочник, – на ней церкви Богородицы и Афанасия Александрийского, а прежде бывал монастырь. Супротив ее и будет Устье. Только вам надо не туда, а в Лахмокурье.

– Это что еще такое? – спросила купчиха.

– А это деревня рядом с Устьем, через речку там мужики живут, которые реку хорошо знают и вас в самую Вологду доставят, коли попросите.

– Приставай, где народу побольше, – приказала Черепанова, увидев на берегу скопление людей.

– Так это торжок, рыбу продают и всякое домовое изделие, – отвечал хозяин лодки. – Вам подалее надо выходить, но мне что, доставлю, куда прикажете.

Черепанова приказала править к зданию церкви, что возвышалась на берегу, как раз напротив Лысой горы.

Разгрузили имущество. Агдика осталась караулить его, а купчиха пошла в храм. Местные ребятишки сразу заинтересовались приезжими. Девушка с диковинной внешностью произвела на них впечатление, и дети стали поддразнивать Агдику. Та старалась не обращать внимания и все думала, когда вернется Матрена Ивановна.

Черепанова все устроила как надо, на то они и купцы, чтобы уметь с людьми договариваться. С ней подошли какие-то люди, взяли вещи и понесли стоящему недалеко амбару. Рядом, в соседнем доме уже ждали дорогую гостью с пирогами, мочеными ягодами и свежей, только что собранной черникой. Агдика наконец-то смогла отдохнуть как следует, сходить в баню, где сначала терла спину Матрене Ивановне, а потом мылась сама.

По утру вещи были уложены в большую лодку под парусом. Купчиха с Агдикой разместились ближе к носу судна. А на корме уселся мужик. Он управлял парусом и ходом судна. Отплыли в начале третьего часа дня[29]. В нижнем течении Кубена была медлительной и ленивой. Лодка скользила по водной глади мимо низких берегов, каких-то проток и заводей.

Мужик на корме от скуки начал горланить песню:

Лахмокурски мужики

Ловить рыбу не с руки.

Перву тоню заметали,

Им два мерина попали.

Втору тоню заметали,

Им кобыла с жеребцом.

Третью тоню заметали,

Им три девушки попали.

Возвратилися домой,

Рыбы нету ни одной.

– Тебе за такие слова лахмокурские могут и в рыло дать! – заметила Черепанова.

– Так они же не слышат, – засмеялся мужик.

– Почто вы их не любите? – снова спросила купчиха.

– Так не за что любить, разбойный люд, ушкуйники, чуть зазевайся, ограбят и убьют.

– А что, тут полицейских чинов разве нет?

– Чин один есть, порядку нет, – ответил мужик.

– Отчего же?

– Нельму он уважает сверх всякой меры.

– Кто это?

– Не кто, а что. Это рыба такая озерная, вкуснее нет ничего. Вот чину разные люди посулы[30] нельмой и несут. Оттого у нас порядку и нет. В прошлом годе приезжали чины из самого Петербурха, смотрели, нельзя ли тут город учинить, так местные их тоже нельмой потчевали со словами: «никак нельзя». Те так и записали. Слыхали, будто город в другом месте решили строить.

– Точно, – кивнула головой купчиха, –