Прекрасные маленькие глупышки - Оливия Хоррокс

— Хорошо, — резко сказала она, и я забеспокоилась, не задела ли ее за живое. — В кругах, в которых мы вращаемся, к этому относятся иначе. Сообщество художников достаточно терпимо. Уверяю тебя, что дома, в Лондоне, он совсем другой. И тем не менее мои отношения с Эдди вряд ли когда-нибудь осложнятся.

— Ну так считай, что и у нас с Александром то же самое. Если бы он даже захотел охмурить меня, то я не поддалась бы. Этим летом у меня слишком много работы, и я не готова тратить время на скандальную любовную интрижку.

— Слишком уж ты предана своей работе, хотя пробудешь здесь всего несколько месяцев, — заметила Нина. — Большинство девушек в этой ситуации ухватились бы за шанс пофлиртовать.

— Ну, я надеюсь остаться здесь подольше… — неопределенно протянула я. — Я хочу заниматься живописью всю жизнь. Нужно только убедить родителей. И если я собираюсь это сделать, то времени на летние романы у меня не будет.

— Обещаешь? — Нина вдруг схватила меня за руки и пристально вгляделась в мое лицо угольно-черными глазами. Этот ее жест застал меня врасплох. Она будто сломала один из многочисленных барьеров, которые выстроила вокруг себя, и была готова впустить меня внутрь.

— Вот тебе крест, — ответила я и шутливо добавила: — Лопни мои глаза!

— Ну смотри у меня, а то получишь в глаз! — пригрозила она с усмешкой и соскочила с кровати.

— Не сомневаюсь, — кивнула я со всей серьезностью.

И Нина исчезла за дверью. Наконец-то оставшись одна, я улеглась на кровать, и тут же что-то острое впилось в мое бедро. Я достала из кармана камешек, который Александр нашел на заброшенном руднике. Я покрутила его в пальцах, рассматривая, и снова задумалась об аналогии между живописью и структурой горных пород. Можно ли соединить эти два явления?

Глава 6

Казалось бы, за три недели, проведенные в школе, я научилась хорошо различать оттенки настроения мистера Блая. Но, зайдя в Сент-Агс в первый понедельник мая, я увидела, что он в еще худшем расположении духа, чем обычно. Прихрамывая, он расхаживал по студии, переставляя банки с краской и пытаясь счистить пятна со стен. При этом бормотал что-то себе под нос и огрызался на каждого, кто попадался под руку. Опустив голову, я сосредоточилась на своей работе. Камешек, который дал мне Александр, стоял на моем мольберте, и я рассматривала его слои. Прошло больше недели после пикника на заброшенном руднике, но Александр не давал о себе знать. Он предупреждал, что будет занят несколько дней. Однако выходные наступили и минули, а он так и не объявился. Стараясь отогнать эти назойливые мысли, я вглядывалась в причудливые узоры на камне и размышляла, можно ли использовать их для создания абстрактного пейзажа… Мистер Блай подошел и остановился за моей спиной. Затаив дыхание, я приготовилась к потоку оскорбительных замечаний.

— Что вы делаете? — осведомился он, и я объяснила свой замысел. С минуту он молчал; складка между его бровями стала глубже, и я еще сильнее напряглась. — Очень хорошо, — сухо обронил он, и я выдохнула с облегчением. — Все сюда! — крикнул он, и студенты ринулись со всех ног к моему мольберту, чтобы не вызвать гнев педагога. — Днем нам нанесут визит важные лица, и я хочу, чтобы все были в наилучшей форме. Вот пример достойной работы, — указал он на мой лист. — Именно такой уровень мастерства я прошу продемонстрировать сегодня каждого из вас. Даю один час на подготовку. — Все закивали, рассматривая мою картину. Наконец мистер Блай повернулся и обвел собравшихся взглядом. — Ну, чего вы ждете? За работу! — Он хлопнул в ладоши, и студенты, словно жуки, разбежались к своим мольбертам.

Пока мы трудились, мистер Блай обратился к классу:

— Семейство Тремейн давно является попечителем нашей школы. Сегодня они прибудут, чтобы взглянуть на ваши творения и познакомиться с некоторыми из вас. — Он сделал театральную паузу. Эдди посмотрел на меня из-за своего мольберта, выразительно приподняв брови. — Я не хочу, чтобы их смущали, — продолжил мистер Блай и бросил на Эдди многозначительный взгляд. — Никаких дурацких шуточек, и держите свои либеральные суждения при себе. Понятно?

— Это очень странно, — прошептала сидящая рядом со мной Бэбс, покусывая губу. — Тремейны давно не появлялись в Сент-Агс. Больше года точно.

Нам было слышно, как посетители прибыли и стали подниматься по лестнице в студию. Я пыталась разобрать, что они говорили, но до меня доносился лишь приглушенный гул голосов, порой прерываемый смехом. Интересно, в каком составе они пришли?

Вдруг на верхней площадке лестницы появился Александр, и у меня перехватило дыхание. Поймав мой взгляд, он вежливо улыбнулся, но я тут же уткнулась в свою работу. Еще утром я думала о том, увижу ли его снова, и вот он здесь — будто я вызвала его силой воображения. Молодой человек с золотистыми волосами поднялся вслед за Александром и хлопнул его по плечу. Я узнала его, так как видела в «Гербе рыболова». Эдди говорил, что это брат Александра, достопочтенный Генри Тремейн. Они совсем не походили друг на друга: Генри ниже ростом и более мускулист, чем высокий и стройный Александр, у него белокурые волосы и голубые глаза, в отличие от темноглазого и темноволосого старшего брата. Вслед за ними вошли две молодые женщины — они держались за руки и перешептывались. У той, что выглядела старше, была белоснежная кожа, короткие черные волосы, уложенные модной волной, и глаза цвета сапфира. Юная девушка напомнила мне Александра — такими же, как у него, темно-карими глазами. Ее лицо в форме сердечка обрамляли коротко подстриженные и туго завитые русые волосы медового оттенка. Она встала между Александром и Генри, и стало очевидно, что это их сестра. И, наконец, в аудиторию, в сопровождении мистера Блая, вплыла женщина постарше — наверное, графиня Тревеллас. С первого взгляда я поняла, что это мать Александра: такие же блестящие темные волосы, а глаза более насыщенного кофейного цвета. Ее высокие скулы унаследовали все трое детей.

Мистер Блай вполголоса побеседовал с Тремейнами, пока мы сосредоточенно работали, и затем гости начали обходить студию. Я наблюдала за тем, как светловолосая девушка подошла к полкам и принялась брать оттуда и с интересом рассматривать разные предметы. Вскоре изящные пальчики добрались до стеклянной банки с сухим пигментом, и юная особа, встряхнув ее, залюбовалась взметнувшимися облаками пудры, напоминающими песчаную бурю. Я украдкой взглянула на Александра: после того как я его проигнорировала, он выглядел угрюмым и держался на расстоянии. Бледная женщина с сапфировыми глазами подошла к нему, со скучающим видом коснулась