Англо-бурская война - Фритц Блей

Назад к природе!

Тот, кто беспристрастно и с сердцем, исполненным верности отечеству и человеколюбия, изучит эти вопросы, неизбежно придет к пониманию того, что безусловный технический прогресс очень далек от прогресса культурного.

Бессмысленно ожидать улучшений только от социальных улучшений. И даже если бы станки прядильных фабрик смазывать розовым маслом, рабочих кормили шампанским, устрицами и жарким на завтрак, а цеха строили как будущие дворцы великолепия, одно не было бы устранено, а именно худшее следствие промышленной жизни, а именно неестественность.

Даже в позолоченной клетке фабричный рабочий останется узником, несчастным человеческим существом, лишенным естественных условий жизни. В безумии искаженного желания, которое в политике мы называем социал-демократией, оскорбленная природа мстит за пренебрежение ее самыми священными законами.

При беспристрастном рассмотрении этого английского пути развития, независимо от того, судит ли он с точки зрения моральной философии или реальной политики, можно прийти к выводу, что результат английской жизни представляет собой полную противоположность всему тому, что человечество считает достижением классического гуманизма, старогерманской концепции морали и христианских доктрин.

Точно так же, как христианские, гуманные или германские добродетели не помогли торговой нации на Британских островах занять господствующее положение в мире, а что это было ее умение, безжалостно эксплуатировать более слабых; так и от английского развития нельзя ожидать германских и христианских добродетелей.

Общее состояние английского национального духа, упадок которого теперь так явно показан миру, является результатом чрезвычайно пагубного отбора, вызванного жестокой индустриальной борьбой за существование, без возможности предложить какие-либо гарантии сохранения достигнутого столь шаткими средствами положения Англии в мире.

Поэтому точно так же английское развитие следует рассматривать как врага общества, государства, человечества. И, повторяем, этот итог истории английского народа, изначально столь великолепно настроенного, тем более трагичен, что именно духовный труд привел к этому катастрофическому развитию. В смирении перед Богом, Господом нашим, мы признаем, что над всем человеческим умом стоит непреходящее, вечное: всепитающая Мать-Земля!

* * *

И на этом мы, собственно, заканчиваем наше рассуждение. Теперь мы поняли, почему в споре между бурами и англичанами мы должны отдать победный венок первым как поборникам человеческого развития. Но окружающий нас мир, полный оружия, отвлекает наше внимание от внутреннего развития вещей к внешним выводам из ясно осознанной причины нынешних политических неурядиц.

Мы с болью осознаем, что столь катастрофическое для Великобритании английское развитие создает прецедент. Не только Германская империя, очевидно, будет превращена в чисто индустриальное государство в результате проводимой политики, но и такие государства, как Россия и Северная Америка, которым еще десятилетия, а может быть, и столетия придется заниматься колонизацией своих пустынных территорий и внутренним слиянием контрастного населения, идут по стопам Англии и переносят акцент с внутреннего развития на расширение внешней сферы своего могущества.

Ввиду отведенного мне времени будет трудно удержаться от соблазна доказать внутреннюю несостоятельность этой чисто механической политики, основанной на непримиримом противостоянии американского и русского народов. Мы должны считаться с тем фактом, что мировая империя, превращающаяся в могучую всеамериканскую, вырисовывается в будущем так же угрожающе, как и не менее могучая Россия, расширяющая сферу своего могущества до Желтого моря и, вероятно, до Индийского океана.

Как бы мало ни представляло продвижение России на восток угрозу для стран Центральной Европы в чисто политическом плане, в экономическом плане оно имеет весьма угрожающие последствия.

Проводимая Россией политика финализации усиливает ее настолько, что через два десятилетия она будет угрожать Европе своей промышленностью так же сильно, как сегодня наводняет ее сельскохозяйственный экспорт.

За исключением нескольких балканских вопросов, которые составляют основу германо-австрийского союза, у нас нет политических разногласий с Россией, и поэтому германской и австрийской политике всегда выгодно поддерживать с ней определенные дружеские отношения, не попадая в зависимость от царской империи. Но эти хорошие отношения ни в коем случае не должны покупаться экономическими льготами!

Ясно, насколько Россия угрожает Европе, благоприятствуя ее промышленности и наводняя ее зерновым экспортом, разнообразными богатствами своей гигантской империи. Здесь соболя и золото Сибири обмениваются с Маньчжурией и пряностями Индии, рожь чернозема – с хлопком Мерва (Туркменистан), а вскоре и с рисом Бенгалии. Таким образом, могущественная империя имеет внутри себя все, в чем нуждается ее население, и тем самым достигает невиданной эффективности.

Американская опасность кажется мне менее постоянной. Америка – страна технологического прогресса, доведенного до крайности. Но американцы неверно оценивают свое духовное положение, если теперь считают, что призваны вести человечество за собой в вопросах культуры. Конечно, у них самые большие города, самые длинные дороги, самые высокие небоскребы, самые быстрые локомотивы. Но справедливо возникает вопрос, когда Америка добивалась чего-либо для человечества? Она использовала таланты, предоставленные ей Европой, как и европейские идеи. Но она не смогла породить в мире новую творческую мысль. Неудивительно! Ведь янкизм – это конечная точка в индустриальной английской линии развития.

Рассмотрим хорошенько: промышленность – это безжалостная эксплуатация, духовная сухость «специалиста», отказ от всестороннего образования.

Крестьянский же путь – это: погружение в тайну мира, основательная серьезность мысли, страх перед Богом, уважение к вечным законам.

Есть ли у американцев этот источник пополнения национальной мощи? У них есть крестьянство: в прериях Иллинойса, Канзаса и Огайо, в лесах Висконсина и Миннесоты. Но это крестьянство в основном немецкое. И то движение, которое охватило эту часть американского населения, в частности, в связи со спором на архипелаг Самоа, доказывает, что с этой стороны нельзя ожидать продвижения и углубления политики так называемого империализма.

Война против маленьких несчастных граждан Филиппин учит нас, что значит военная мощь Америки. Вся опасность, угрожающая нашей Европе со стороны Америки, заключается в нервозности европейских государственных деятелей, что, конечно, следует воспринимать как очень серьезный факт.

С экономической точки зрения «молодой великан», которого пока еще можно считать совсем юным, около 13 лет, будет представлять меньшую угрозу для Европы, если в его поведении будет больше радости от отсутствия принуждения.

Однако для этого необходимо, чтобы вся Европа осознала одну вещь: полную безнадежность сохранения американского рынка для европейской промышленности. До тех пор, пока последняя будет цепляться за надежду развеять плохое настроение «молодого гиганта» вежливой покорностью, чтобы заключить несколько сделок, пусть даже небольших, все надежды на улучшение будут тщетны.

Только когда мы поймем, что должны вместе применять общие тарифы против любезных навязываний этого «молодого гиганта», он, со своей стороны, будет спокойно относиться к белоснежной вежливости Европы.

Но американское развитие преподносит нам и другой,