Путь в бессмертие - Николай Архипов

посылая снаряд за снарядом на вражескую территорию нашей советской земли. Вот такой парадокс происходит во всех войнах. Чтобы истребить врага, приходится уничтожать свои города и сёла. Зачастую вместе с их жителями.

Сразу после артподготовки полки пошли в наступление. Справа наступал восемьдесят первый гвардейский стрелковый полк. По центру – семьдесят третий, а слева – семьдесят восьмой стрелковые полки. На этот раз высоту 204,0 взяли сходу и даже успели закрепиться на ней. Однако немцы не растерялись, быстро перестроились и пошли в контрнаступление. На высоту вышли двадцать танков и батальон пехоты. Семьдесят третий и восемьдесят первый полки приняли бой.

– По местам!

Иван приник к прицелу. Прямо на них шли танки. Все двадцать штук. Рядом стоял Золотухин и в бинокль рассматривал движущиеся по раскисшему полю мишени. Не успели танки выйти на линию огня, как в небе появились "Юнкерсы".

– Вот чёрт, – прорычал Фёдор. – Ушлые, гады. Сейчас так отшлифуют, что своих не узнаешь.

– Отставить панику, – спокойно сказал командир. – Ещё неизвестно, кто кого отшлифует. А ты, шахтёр, каску надень. Хотя с твоим ростом впору ведро на башке носить.

В небе привычно завыли бомбы. Иван на звук определял, далеко или близко рванёт, и попусту не отрывался от прицела.

– Стрелять прямой наводкой будем, – думал Иван. – Танки тяжёлые. Придётся подпускать поближе. Ничего, Лидуня, справимся. Первый танк посвящаю тебе.

Загрохотали орудия. Били в лоб. Точнее, целились в лоб, а куда летели снаряды, бог его знает. Но Золотухин, хоть и не был богом, знал наверняка. Он корректировал огонь, покрывая отборным матом немцев, непутёвую погоду, а заодно и свой расчёт. Такой же мат летал по всему дивизиону. Так оно было более понятно и предельно доходчиво. Иван, оскалившись от напряжения, выискивал в перекрестие ближайший танк, Фёдор без конца заряжал, а мокрый до последней нитки Бубнов носился от ящиков до орудия и обратно. Но немцы тоже не дремали. Стрелять они начали раньше, и уже тройка расчётов с орудиями вышла из строя. Вышла навсегда. Лежали под дождём в грязи. Кто как. Раскинув руки, уткнувшись в землю. Изувеченные до неузнаваемости. Рядом бесполезным хламом валялись искорёженные орудия.

Бой закончился быстро. Быстрее, чем предполагали. Немцы без суеты отошли на прежние позиции, оставив пяток машин догорать на поле. Было даже как-то странно. Словно в кино на самом интересном месте вдруг ни с того ни с сего плёнку назад отмотали. Скорее всего, решающую роль в битве сыграли танки сто пятнадцатой бригады. Они очень вовремя выскочили со стороны леса и, стреляя на ходу, стремительно пошли в атаку. Противник наверняка понял всю бесполезность дальнейшей игры. Исход боя этим и был решён. Дивизион незамедлительно и очень спешно снялся с позиций. Нужно было воспользоваться создавшимся моментом и захватить Долгенькое. Семьдесят третья и восемьдесят первая дивизии уже успели ворваться в село, как последовала новая волна атаки немцев. На этот раз они более серьёзно отнеслись к противнику. Пятьдесят машин и два батальона пехоты фашистов противостояли советской дивизии, укреплённой тридцатьчетвёрками танковой бригады. Наступление на Долгонькое захлебнулось, не успев развиться.

– Разворачивай орудия! – скомандовал командир дивизиона. – Живее, едрит…

Расчёты в один миг навели стволы на движущиеся цели и тут же открыли стрельбу прямой наводкой.

– Бронебойным заряжай! – Золотухин спокойно стоял и смотрел на танки.

Его уверенность и хладнокровие вмиг настроило расчёт на деловой лад, и Иван быстро, без суеты, навёл орудие на ближайший "Тигр". С каски капала вода, мешала точно прицелиться. Дождь не прекращался.

– По вражеским танкам – огонь!

До цели было метров двести. Снаряд разорвался левее танка.

– Тридцать вправо! Орудие!

На сей раз Иван не промазал. Было отчётливо видно, как танк загорелся, и от взрыва боекомплекта его башня отлетела в сторону.

– Молодец, сержант! Так держать. "Тигр" по центру. Орудие, туды её растуды!

Мимо. Дистанция между противниками быстро сокращалась. Снаряды летели с обеих сторон без задержки. Дуэль разыгралась не на шутку. Сзади раздался взрыв. Комки глины забарабанили по щиту орудия, по каскам бойцов. Золотухин выронил бинокль, обеими руками схватился за живот и рухнул на землю. Иван лишь на миг оторвался от прицела:

– Командование орудием беру на себя! Бронебойным!

Фёдор и Василий работали чётко. Иван наводил орудие, Фёдор стрелял, Василий подтаскивал снаряды. Прицел, выстрел, снаряд. И так без конца. Уже непонятно было, что текло по телу. Дождь или пот? Скорее всего, то и другое. От пятнадцати орудий осталась половина. И те почти без прислуги. Иван крутил ручку, наводя ствол на очередной танк.

– За… – только и успел подумать Иван, когда цель исчезла и прицел "потух".

Очнулся он наполовину присыпанный свежей землёй. Орудие лежало на боку. Иван с трудом приподнялся и огляделся. Фёдор сидел неподалёку, держась за голову. Меж его пальцев была видна кровь.

– Фёдор! Где Васька!? – прокричал Иван.

Но крика не получилось. Из горла вырвалось только слабое хрипение. Иван повернулся лицом к противнику. Прямо на заваленное орудие двигался тот самый "Тигр", в который так и не смог прицелиться Иван. Танк медленно, как во сне, приподнялся на пригорок, затем обрушился всей своей многотонной массой на поверженное орудие и вдавил его гусеницами в землю.

– Сука, – заскрежетал зубами Иван.

От удара о землю гудело в голове, болела грудь, дышать было трудно. Рядом лежали ящики. Иван откинул крышку. Там стояли бутылки с "коктейлем Молотова". Иван вынул бутылку и сжал её в руке. Панцирь проходил мимо него метрах в двух. Иван снова, как под Воронежем, пропустил мимо себя танк и дождался, когда тот покажет ему свой стальной зад. Танк прошёл, окутав побоище сизым дымом. Иван не торопясь достал спички и поджёг фитиль.

– Самая пора, – размахнувшись, Иван бросил бутылку.

Тут же вспыхнуло пламя, охватив корму танка. "Тигр" проехал ещё метров пять, заглох и встал.

– Щас полезут, тараканы. А где мой автомат?

Иван уже немного отошёл от взрыва. Во всяком случае, мог свободно двигаться. Он встал и поднял брезент, укрывавший часть ящиков со снарядами.

– Вот он, родимый, – обрадовался Иван и схватил в руки ППШ.

Люк горящего танка откинулся, и из него показалась голова фрица. Танкист увидел Ивана. Увидел оружие в его руке, направленное прямо ему в лицо и на миг замер. Этого мига вполне хватило немецкому танкисту, чтобы сделать правильный выбор. А выбор был у него совсем небольшой. Сгореть в танке или схватиться с этим русским артиллеристом. Танкист после небольшого раздумья подтянулся на руках и вылез из люка.

– Хендехох!

Немец спрыгнул на землю и, оглядываясь по сторонам, спокойно поднял