Словенская Русь - Николай Васильевич Соколов

– Это обнадеживает, – признался Вихман, сильно сомневаясь, что его короля устроят такие заверения. – Пойдем, выпьем за моего двоюродного брата, за мир между нами и успех твоего посольства.

Графство Барденгау граничило с землями ободритов и первым могло оказаться разоренным, если полабскому князю не удастся договориться. Вихман попросил Радмира не торопиться во Франкфурт, где сейчас находился Людовик, ему нужно было время, чтобы убедить маркграфа восточной Саксонии Людольфа поучаствовать в переговорах.

В отличие от графа Барденгау, в казне Людольфа доходы от торговли со славянами продолжали занимать значительное место, и серьезная война с северными соседями ему была совершенно не нужна. Маркграфу восточной Саксонии следовало объяснить, что последний поход на ободритов был увеселительной прогулкой по сравнению с тем, что можно ожидать от войны с Мстивоем.

– Неужели он располагает такими большими силами? – не поверил брату жены Людольф.

– Я тебе рассказывал, как в прошлый поход на ободритов мой двоюродный брат прислал в помощь Табомыслу пять сотен всадников, – напомнил Вихман. – А после покорения большого племени глопян его силы еще увеличились.

– Значит, ты считаешь, что король Мстивой представляет для нас угрозу?

– Он сильно зависим от купеческого товарищества, заинтересованного в торговле с нами, поэтому реальной угрозы нет, – пояснил мужу сестры Вихман, чувствуя, что переборщил с описанием опасности. – Но в случае нашего нападения руки у него будут развязаны, и я буду очень удивлен, если ободриты не перейдут Эльбу.

– Ну, твоим-то землям их вторжение не угрожает, – съязвил Людольф, вспомнив, что даже норманны, совершая набеги на берега Эльбы, никогда не нападали на Бардовик.

– А что может удержать воинов от разграбления селений Барденгау, через которые они будут проходить?

– Хорошо, я съезжу к королю и постараюсь его убедить принять предложение Мстивоя.

Главной причиной, побудившей Людольфа поехать во Франкфурт, была тревожная обстановка на границах со славянскими племенами, которые, приобретя в новом короле ободритов вождя, могли восстать и отказаться платить дань. Но его доводы не убедили короля восточных франков вернуть ободритам заложников.

– Ты лучше меня знаешь, что верить этим язычникам нельзя, – упрекнул маркграфа Людовик. – Только присутствие у нас заложников вынуждает их соблюдать договоры.

Людольф собирался возразить, но король торопился на прием послов болгарского хана Бориса и предложил свояку пойти вместе с ним. Архиканцлер считал, что обеспокоенный сближением моравского князя Ростислава с ромейским императором Михаилом правитель болгар предложит франкам союз против тех и других.

– А этот Растица[86] – у меня кость в горле, – заявил Людовик, рассказывая о предполагаемых целях болгарского посольства.

– Тогда тем более не понимаю, зачем сейчас раздражать ободритов? – произнес удивленно Людольф, открывая перед королем дверь в зал приемов.

– Чтобы помнили, кто хозяин!..

Глава вторая

Подсчитав после захвата волховских порогов силы, Рюрик понял, что для занятия, а главное, удержания Словенска их недостаточно. Поэтому он приказал Трувору и Светославу выставить заслоны по обоим берегам Волхова и ждать выздоровления раненых или прибытия варягов, набранных Дихоном.

Но вскоре в Ладогу приехал сын добростского судара Всемысла, отец которого велел передать Рюрику, что многие словене готовы признать внука Гостомысла князем, как только он появится в Словенске. Всемысл также сообщал, что Ладомир всерьез занялся укреплением своей власти и набором воинов.

Обеспокоенный этими известиями князь приказал найти старшину Войнега и поинтересовался у него, какими силами к весне может располагать Ладомир.

– На Мсте ему больше тысячи человек не собрать, – заверил старшина. – Но, если власть Ладомира признают древяне и ловатские судары, вместе они могут выставить еще до семи сотен, не считая шелонских и лужских сударов и старшин.

– И ты полагаешь, ему удастся со всеми договориться? – встревожился Рюрик.

– Вряд ли. Как я слышал, шелонские судары уже присягнули малолетнему сыну Буревоя, опекуном которого стал Лютша. Древянские старшины обычно в наших междоусобицах не участвуют. Ну а как поведут себя остальные, не знаю.

Из ответов Войнега сын Умилы и Улеба понял, что на следующий год может столкнуться с серьезным сопротивлением. А учитывая, что по весне дядя сможет прислать не больше двух-трех сотен варягов, следовало как можно быстрее покончить с Ладомиром.

– У меня с ним тоже старые счеты, – признался словенский старшина, когда князь озвучил желание избавиться от вельского судара. – Так что могу попробовать, только нужно с полсотни воинов.

– И ты с ними возьмешь Словенск?! – улыбнулся Рюрик недоверчиво.

– Зачем брать? Ладомир с наступлением зимы отпустит сударов по домам, да и сам вряд ли там останется. А когда он вернется к себе в усадьбу, появится возможность с ним рассчитаться.

– Что, он и дружину распустит?

– Собственная дружина у него человек тридцать, ну, может, пятьдесят, а всех остальных точно отпустит, чтобы не кормить зимой лишние рты. Жадный очень.

Уверенность старшины понравилась Рюрику, и он приказал Ратше отобрать пять десятков воинов, заранее объяснив тому задачу. А потом вызвал в Ладогу Трувора, поручив ему совершить набег в верховья Волхова, чтобы высадить отряд Войнега там, где тот укажет.

– Сделать это нужно незаметно. А потом обязательно проплыви дальше, можешь даже до Словенска, только стычек со словенами постарайся избежать.

И через несколько дней полтора десятка варяжских ладей отплыли в верховья Волхова. Воинов словенского старшины Трувор рассадил по несколько человек на каждую ладью, чтобы их отсутствие в дальнейшем не бросалось в глаза. А на третий день брат Рюрика уже простился с Войнегом и Ратшей, высадив их на высоком лесистом берегу Волхова.

Места были глухие, но хорошо знакомые старшине, который уверенно повел отряд, состоявший в основном из варягов на восток. Четыре дня понадобилось Войнегу, чтобы довести их до охотничьей заимки, где было удобнее всего дождаться возвращения Ладомира домой.

– Отсюда до моего селища день пути, – пояснил старшина Ратше. – Завтра туда наведаюсь, а вы пока устраивайтесь. Надо бы еще несколько землянок построить.

Воевода согласился: ночами случались заморозки, и было непонятно, насколько они здесь задержатся. Но оказавшиеся среди варягов плотники предложили срубить избы. И когда через пару дней Войнег вернулся, рядом с его землянкой уже возвышались два сруба.

– Ребята обещали завтра закончить, – весело сообщил старшине воевода. – Останется только установить нары и сделать печи. А у тебя какие новости?

– Ладомир еще в Словенске. Нам сообщат, когда он вернется домой. И мне завтра будет нужно человек пять, чтобы принести продукты из селища, на лошади сюда не проедешь. А ждать нам, похоже, придется долго.

Только через месяц на заимку пришел парнишка, сообщивший о возвращении Белоуса и бывших с ним воинов-общинников. После чего, взяв с собой