Царь Давид - Алекс Грин

Саул вытащил из кармана золотую пряжку, украшенную рубином, который заискрился в свете лампы, и сказал:

— Клянусь Господом, живым Богом, тебе за это ничего не будет!

Женщина впустила его под смущенными взглядами его слуг и показала ему на ложе. Она принесла жаровню, установленный на ножках, бросила туда веточки, разожгла огонь, добавила щепотку сухих листьев, которые наполнили комнату пахучим ароматом.

— Кого я должна призвать?

— Самуила.

Присев на корточки перед огнем, она казалась комом одежды, полым внутри. Комната наполнилась дымом, и теперь были видны лишь его вздрагивающие завитки. Старуха закричала, словно ребенок.

— Зачем ты обманул меня? Ты же Сау́л! — воскликнула она.

И она издала длинный ужасающий хрип.

— Не бойся. Скажи, что ты видишь?

— Я вижу, как из земли поднимается кто-то похожий на бога…

Сау́л спросил:

— Как он выглядит?

Она ответила:

— Поднимается старик в безрукавном халате.

Сау́л понял, что это «Самуил», упал на колени и поклонился до земли.

— Зачем ты потревожил меня? Зачем позвал?

— Я в беде, — ответил Сау́л, — филисти́мляне воюют со мной, а Бог отвернулся от меня и не отвечает мне ни через пророков, ни через сны. Поэтому я и позвал тебя, чтобы ты сказал, что мне делать.

— Что же ты спрашиваешь меня, если Господь отвернулся от тебя и стал твоим врагом? Господь сделает то, что предсказал через меня: Бог вырвет царство из твоей руки и отдаст другому человеку — Давиду. Господь сделает это, потому что ты не послушался Его и не дал амаликитя́нам ощутить всю силу его гнева. Господь отдаст тебя и Израиль в руки филисти́млян. Завтра ты и твои сыновья будете со мной. Господь отдаст в руки филисти́млян и израильское войско.

Сау́л очень испугался слов «Самуила» и упал на землю. Силы оставили его, потому что он ничего не ел весь тот день и всю ночь. Женщина подошла к Сау́лу и, увидев, как сильно он потрясён, сказала ему:

— Твоя служанка послушалась тебя и, рискуя жизнью, выполнила твою просьбу. Прошу, послушайся и ты свою служанку. Я дам тебе кусок хлеба, поешь, и у тебя будут силы на обратную дорогу.

Он отказался:

— Я не буду, есть, — но его слуги и женщина стали уговаривать его. Саул послушался их, поднялся с земли и сел на лавку. У той женщины был откормленный телёнок. Она тут же зарезала его, взяла муки, замесила тесто и испекла пресный хлеб. Затем она подала это Сау́лу и его слугам. Они поели и той же ночью ушли.

Потом они пустились в дорогу, чтобы присоединиться к войскам на Гилбоа.

Эпилог

Царь Газы Бел поделил войско между царем Экрона и царем Гата. Брат Ахиша Агид вел лучших копейщиков Газы.

Воины были одеты в медные панцири, на руках и ногах были медные щитки. Они несли медные щиты, а в руках длинные копья, на поясе у каждого висел бронзовый меч. Голову защищал медный шлем украшенный перьями. Это были лучшие воины среди филистимлян. Впереди шли стрелки и были они самыми меткими из всех филистимлян.

Саул вышел из палатки уверенным в своей победе. Он отдал правое крыло Авнеру и Иш-Бошету. Ионафану и его братьям левое крыло. Сам он стоял напротив спуска в долину и готовился дать последний бой.

* * *

После нескольких атак филистимляне поняли, что строй копейщиков не проломить. Агид увидев такую силу разделил войско на множество отрядов. Филистимляне нападали с разных сторон и постоянно вели обстрел стрелами поверх щитов.

Агид видя много павших, послал большой отряд копейщиков, надеясь проломить ряды. Но Саул показал, что еще не сломлен. Копейщики присели на землю и в упор по наступающим полетели стрелы. Филистимляне с большим уроном отступили.

* * *

Саул увидел, что филистимляне заходят в глубокий тыл. Он бросился с большим отрядом туда и успел. В сильнейшей схватке он обратил в бегство лучших воинов филистимлян. В это время воодушевленные бегством филистимлян передовые части израильтян спустились в долину и столкнулись с отрядами Агида. Он быстро сообразил и, взяв в окружение израильтян начал их истреблять.

Саул не мог бросить своих воинов и, увидев как Ионафан со своими братьями спускаются в долину сделал тоже самое. Им удалось сильным натиском отбросить филистимлян, но спасенных было мало.

* * *

Филистимляне, увидев, что от войска Саула осталась едва половина построились и бросились штурмовать гору. Глубокий вздох вырвался из груди Саула, но он постарался подавить волнение и кинулся вперед. Очутиться около врага, сразить его было для царя делом одного мгновения, но шлем возникал за шлемом, неприятель шел один за другим, как стая голодных волков. Туча стрел пронеслась по воздуху и поразила евреев. Напрасно они совершали чудеса храбрости! Напрасны были их усилия! Филистимляне мужественно продвигались вперед. На место павших являлись новые тысячи.

Филистимляне уже бились возле Саула. Царь, взволнованный предчувствием, опирался на копье, так как он был ранен, и кровь сочилась сквозь панцирь.

Атака за атакой шли на щиты израильтян и все были отбиты. Стрелы сыпали все реже и Агид высматривал слабое место. Он послал большой отряд на левое крыло. Но проломить защиту не удалось и его люди отступили. В это время обозленные израильтяне бросились в погоню, и Агид послал подкрепление.

Перебив израильтян, филистимляне бросились на гору, но там уже стоял Саул.

— Смыкай щиты! Держись крепче! — кричит царь.

Ионафан бросился к царю и упал с окровавленным лицом. Стрела пронзила ногу царя, и он упал. Он смотрел на мертвого Ионафана и с хрипом встал, опираясь на копье. Он искал глазами своих сыновей, но не находил. Повсюду были филистимляне.

Сау́л сказал своему оруженосцу:

— Достань меч и убей меня, иначе эти необрезанные жестоко расправятся со мной.

Но оруженосец не сделал этого, потому что очень боялся. Тогда Сау́л взял меч и упал на него. Увидев, что Сау́л мёртв, оруженосец тоже упал на свой меч и умер.

Филистимляне прорвали ряды израильтян, и началось избиение попавших в окружение воинов. Немногие смогли сбежать. Ужас овладел всеми, кто слышал об этой битве и люди бежали из долины Изреельской.

* * *

На третий день после возвращения Давида в Циклаг из лагеря Сау́ла пришёл один юноша. Одежда на нём была разорвана, а голова посыпана пылью. Подойдя к Давиду, он упал на колени и поклонился до земли.

Давид спросил его: