История с продолжением - Патти Каллахан

Мы поднялись, держась за перила, отполированные множеством рук. У парадной двери стоял еще один полицейский с фонариком. Он помахал нам лучом света. На голове у него был высокий конический шлем, а нос и рот скрывались под маской, похожей на собачью морду. Винни юркнула мне за спину.

Полисмен посветил мне в лицо и покачал головой:

– Сожалею, мэм. Сегодня закрыто. Большинство работников не смогли приехать.

– О нет! – простонала я.

– Мэм, на улицах пробки. Поезда сталкиваются или стоят. Мосты перекрыты. Лучше бы вам и… – его взгляд опустился на Винни, – вернуться туда, откуда пришли, и не выходить из дома без крайней необходимости.

Я присела на корточки рядом с Винни, протиравшей очки.

– Ах, мамочка, как это печально.

– Мне жаль, детка. Может, туман все-таки рассеется, как говорил мистер Джеймсон.

– Обязательно рассеется, – сказал полисмен, посветив фонариком в туман. – Просто в Лондоне сегодня такой особенный день.

Я посмотрела на часы. То, что намечалось как семиминутная прогулка, обернулось получасовым путешествием.

Мы повернули обратно. Если так пойдет дальше, то через четыре дня нам предстоит несолоно хлебавши возвращаться в Южную Каролину. Мной овладела досада. Я была так решительно настроена, возлагала такие надежды на эту поездку для меня и для Винни.

Держа дочку за руку, я остановилась на углу перед призрачным зеленым светом светофора. Мужчина рядом с нами сделал два шага, потом ринулся вперед по зебре. Мы потеряли его в тумане.

Я прищурилась, чувствуя себя беспомощной, затем до нас донесся ужасный звук: глухой удар, с каким машина врезается в тело, и хруст стекла. Крик. Свет фар, напрасно силящийся пронзить завесу тумана.

– Мама? Кого-то сбила машина!

Я не в силах была ответить. Не в силах пошевелиться. Я обязана оказать помощь пострадавшему. Обязана сберечь мою дочь. Обязана найти дорогу домой. Все эти противоречивые обязательства раздирали меня на части, но инстинкт гнал туда, откуда раздался крик и где собиралась толпа. Какой-то мужчина кричал и требовал вызвать «скорую».

Я тут ничем помочь не могла.

– Мы возвращаемся в квартиру, – сказала я Винни.

Я стиснула ее руку, потом нагнулась и прижалась своим лбом к ее лбу.

– Машины сейчас остановились. Нам нужно перейти через дорогу и пройти два квартала. – Я мысленно строила маршрут, отмечая ориентиры, углы, парки и реки.

– Мама, мне кажется, он…

– Идем, Винни.

Мы потихоньку пошли через улицу, огибая толпу вокруг распростертого на мостовой тела. Даже в этом мутном и вязком воздухе я разглядела темно-красное пятно, разливающееся из-под лежащего человека. Я заслонила Винни собой от этого зрелища и с облегчением выдохнула, когда мы оказались на другой стороне улицы.

– Ты мне руку раздавишь, – пожаловалась Винни.

– Прости, детка. Я не могу тебя отпустить.

Она зашлась в приступе хриплого кашля, предвещавшего скорое появление еще более неприятного звука – присвиста в дыхании.

Пока мы шли по этим улицам, я дала обет перед Богом, что, если с Винни все будет хорошо, я не стану больше сходить с ума по поискам матери. Мне стоило дать ранцу свалиться в Темзу, когда тот мужчина врезался в нас вчера. Стоило остаться в Блафтоне с папой. Стоило…

Рядом со мной появилась женщина, невысокая и щуплая.

– Лучше вам шевелить ногами, – посоветовала она. – Этот туман – подарок для грабителей.

«По шажочку за раз», – послышался мне мамин голос, напоминающий тот, каким она дала мне этот совет, когда мы целый месяц строили домик из ветвей и мха.

Я сунула руку в сумочку, выудила таблетку и наклонилась к Винни:

– Положи под язык, просто на всякий случай. Не нравится мне этот кашель.

– Ненавижу, какие они на вкус. – Дочка скроила гримасу, потом открыла рот. Не выпуская ее руку, я положила таблетку ей под язык.

Будем делать за раз по одному шажочку.

Мамин голос звучал чище и ближе, чем многие годы. Ее язык возвращал ее мне.

Глава 22

Клара

Лондон, Англия

Мы заблудились.

Безнадежно заблудились.

Поспешив покинуть место наезда и пробегая по мостовой, мы сбились с пути. Мимо проходили люди с лицами, закутанными в шарфы и закрытыми масками. Высокие шерстяные шапки возвышались над темными силуэтами, подобно башням. Длинные черные плащи трепетали на ветру, как вороньи крылья. Слева мерцал белый мрамор какого-то здания. Винни снова закашлялась, на этот раз вместе с воздухом из легких вырывался отчетливый свист. Если я не найду дорогу, мы так и будем стоять на этом лондонском тротуаре, пока у Винни не случится очередной приступ.

– Мама, – сказала она тихонько, – Эмджи говорит, что за этим углом нужно свернуть налево.

Уличные указатели были скрыты, аншлаги размытыми прямоугольниками висели на стенах домов слишком высоко: туман затянул их, и буквы слились в нечитаемое пятно.

– Не могу различить названия улиц на домах, – пожаловалась я дочке. – Не знаю, Гаррик ли это. Нам нужно свернуть на улицу Гаррик.

– Это она, – ответила Винни.

Обычно я не противоречу Эмджи, но сейчас как могла я положиться на воображаемую подругу дочери? Это казалось нелепым, но за годы я поняла одну вещь: Эмджи – это та часть Винни, которая знает, как поступать, но Винни предпочитает отдать славу Эмджи.

– Почему Эмджи думает, что это та улица?

– Вот почему. – Она указала на маленькую садовую статую горгульи у порога. – Она заметила ее, когда мы проходили тут раньше.

– Да. Хорошая девочка.

Пока мы брели сквозь туман, понурив голову, к нашей квартире, меня мутило и кружилась голова. Неужели моя дочь сама должна спасать свою жизнь, раз ее мать на это не способна?

По воздуху плыли голоса, замедленные и искаженные: «Помогите! Где я? Впустите, пожалуйста! Это срочно. Мне нужно попасть в семнадцатую квартиру».

Голос Чарли.

Мы вышли прямо на него. Он стоял перед парадной дверью и орал в переговорное устройство.

– Ох! – Он схватил меня за плечи руками в кожаных перчатках и притянул к себе так близко, что почти коснулся своим лбом моего. – Клара, это вы. Слава богу! С вами все хорошо?

Звон бьющегося стекла, крик какого-то мужчины: «А ну иди сюда, стервец!»

Я держала Винни за руку.

– Мне нужно попасть внутрь.

В двери зажужжало: кто-то откликнулся на просьбу Чарли. Мы ввалились в коридор, дым тащился следом за нами, холод норовил куснуть напоследок. Вот и номер семнадцать.

– Ключ у вас есть? – спросил он.

Я стала рыться в сумочке и растерянно подняла глаза.

– Ключ…

– Мам, когда мы уходили, ты положила ключ в