Семиречье в огне - Зеин Жунусбекович Шашкин

вече­ром приходите ко мне в гости. Нам нужно согласие, единство, ваше высокоблагородие,— иначе мы погиб­нем! Вы же сами часто повторяете казахскую пословицу: «гнев всегда предшествует разуму!»— Закир поклонился атаману, показывая свое уважение к нему.

* * *

Хотя вечер был посвящен их примирению, однако меж­ду Джайнаковым и атаманом осталась тайная вражда. Эта вражда ощутимее жила в сердце Ибраима.

Правда, он попрощался с атаманом за руку, говорил о дружбе, но внутренне послал ему вслед проклятие. ЕЕ ту же ночь он написал письмо в Коканд Мухамеджану Тынышпаеву.

Семиречье ближе к Коканду, чем к Семипалатинску. Пока сарыаркинские алаш-ординцы встанут на ноги, уте­чет много воды и пройдет немало времени. Живущий сам по себе и существующий кое-как алаш вряд ли может оказать покровительство Семиречью. По географическо­му положению Семиречье едино с Кокапдом. Пусть Ко- канд возьмет под свое крыло! С атаманом жить под од­ной крышей невозможно. Волк не будет в дружбе с ов­цой, сколько его ни корми.

В Коканд он отправил 1‘абдуллу, а Салимгерея по­слал в Чемолган за Сугурбаем.

— Непослушный отлучается от веры. Тот, кто ока­жется непослушным, навлечет на себя проклятие всевыш­него!— взвыл он. Все имамы крикнули в один голос: «Аминь!»

Через посредство Закира атаман дал кое-какое ору­жие, надеясь, что войско алаша будет послушно ему. Полумесяц сделали эмблемой, на минаретах мечетей подняли белый флаг алаша.

Джайнаков пригласил Бикен и поручил ей организо­вать для молодежи увеселительный вечер в «Доме сво­боды». Он всерьез взялся за дело и находил работу для всех своих близких.

Следующей его мыслью было перевести центр алаш- ского комитета в свой аул, невдалеке от города в прос­торных рубленых домах создать штаб. Это позволит уйти из-под власти атамана и жить свободно, по-своему. В го­роде же— войска атамана: слова не скажи, ногой не ступи. Если собрать молодежь в ауле Ибраима, подучить ее, укрепить в сознании национальные чувства, разве не взойдет его луна с правой стороны? На кого же Ибраим может опереться, если не на эту молодежь? Особенно нуж­но заняться гимназией. Вчера Салимгерей говорил: «По­хоже, что некоторые молодые люди находятся под влия­нием большевиков. Только и слышно: Бокин, восстание шестнадцатого года, революция»... Ибраиму давно нужно было взяться за гимназию. Сколько времени ушло по­пусту! Зря он понадеялся на Какенова.

Глава 24

Сменив одежду, снова отпустив бороду, Токаш вече­ром прибыл в город. Куда пойти? Дом Юрьева, конечно, под наблюдением... Или к Махмуту? Больше нет никого, заслуживающего доверия. Нельзя не обрадовать и Ха­лиму, с нетерпением ждущую Курышпая. Окраинными улицами Токаю пробрался на уйгурскую сторону.

Халима, открывшая дверь не узнала его и не хотела впускать.

Мало ли ходит аульных казахов, одетых в ситцевые халаты и войлочные колпаки?

— Халима, в самом деле не узнаешь?—Когда проз­вучали эти слова, Халима выронила из рук ведро и на только что вымытый пол вылилась грязная вода.

— Да неужто это вы, Токаш-ага! Где Курыш?— встревоженный голос Халимы заставил выглянуть Мах­мута, находившегося в другой комнате.

— Завтра приедет твой Курышпай. Он уехал в аул.

— Ой! Только теперь я успокоилась...

Махмут поздоровался довольно холодно,— это удиви­ло и насторожило Токаша.

— Вы, кажется, не рады мне, Махмут?

— Конечно. Разве чета тебе человек, который служит кучером у атамана?—Махмут бледен, ни один мускул не двинулся на его лице.

Шутки Махмута Токаш понимает не так быстро, как если бы разговаривал с Курышпаем. Он принял это за шутку и стал раздеваться.

После трапезы, Махмут увел Токаша в отдельную комнату и там сказал:

— Токаш, сейчас я тебе говорил правду. Но ты не по­верил. Теперь я сокол, попавшийся тебе в руки. Пойми, пока тебя не было, мы всякое пережили.— Махмут рас­сказал о том, как атаман за одну ночь заполнил город конными казаками из Талгара и Каскелена. Пред­ставители Временного правительства разбежались кто куда, спасая свою шкуру. Друзей Токаша преследуют. Они сейчас скрываются. Палачи атамана рыскают по но­чам, выслеживая их. Махмут точно знает — ведь он дей­ствительно кучер атамана. Почему атаман нанял имен­но Махмута?

— Атаман похлопывает меня по спине, называя свои­ми ушами среди мусульман. Это правда. Что я вижу или слышу — доношу ему,— закончил свою исповедь Махмут.

— Почему же ты доносишь?

— Долг платежом красен, он тоже кое-что сообщает мне.

— Я тебя понимаю. Но учти, дорогой, не продавай окончательно свое сердце и не окажись предателем сво­его народа!

Ночь Токаш спал, несмотря на усталость, беспокойно. Он не верил Махмуту. Может быть, атаман специально подослал его? Нужно быть осторожным.

Утром Токаш протянул руку Махмуту:

— Теперь меня не ищи. Если что нужно — передашь через Халиму, она скажет Курышпаю...

Токаш вышел из дома Махмута, не зная, где искать друзей — ни одного адреса. Хоть бы Саху найти. Махмут сказал, что не видел этого парня...

Надеясь, что Юрьев оставил что-нибудь, напоминаю­щее о себе, Токаш направился в сад Рафикова.

Погода стояла пасмурная. Вершины Ала-Тау закрыты туманом. Сизый туман полз по улицам, окутывал дере­вья, и вершины их были похожи на головы в белых шел­ковых чалмах. Люди встречались редко — это было на руку Токашу: он не хотел, чтобы его узнали.

За деревьями мелькнула фигура человека и исчезла. Токаш присмотрелся; человек спрятался за толстым де­ревом. Неужели Махмут успел донести о Токаше? Или подстерегают Юрьева? Токаш пошел прямо на неизвест­ного, тот перебежал за другое дерево. Что-то знакомое было в его худенькой фугуре.

— Эй, чего прячешься?— крикнул Токаш. Неизвест­ный бросился бежать. Токаш кинулся вдогонку.— Стой! Стрелять буду!

Тот остановился. Подошел ближе — это был Саха!

Они обнялись, обрадованные встречей.

— Вы не слышали, что произошло? Вернулись благо­получно?— спрашивал Саха.

— Не могу вас разыскать. Давай заберемся в чащу...

Они вошли в глубь сада. Саха вначале рассказал, за­чем пришел сюда. Два дня как исчез Юрьев, заколотив дверь. Соседка ничего не знает... Атаман запретил газе­ту. Березовского хотели арестовать, об этом узнали че­рез Глафиру, и он успел скрыться. Саха знает его неле­гальную квартиру. Александр Петрович полагает, что Юрьев арестован, иначе он дал бы о себе знать. Бере­зовский наказал Сахе наблюдать за домом Юрьева, они пришел сюда. '

— Ну, дружок, тут ты сам можешь попасть в лапы. Если Юрьева арестовали, неужели ты думаешь, что они позабыли об этом доме?—Токаш беспокойно посмотрел по сторонам.— Они будут искать Березовского и всех нас. Понимаешь? А ты очень уже не осторожно ходишь по земле. С Глафирой ты встречаешься?

Саха