Горькое дыхание джунглей - Ортензия

откровенно бесстыжие и вдруг. Подбежала к нам одна дамочка лет двадцати, булки свои огромные руками придерживала, чтобы не прыгали в разные стороны, и просит, мол, со своим драндулетом в рощице спрятаться. Туристы американцы пожаловали поглядеть, как живут сегодня дикие племена Африки. Мы и спрятались, лежали на траве, болтали ни о чём, и тут Колька Лазарчук ржать начал. Заинтересовались, выглянули из кустов. Девчонки все в платьях, да ещё и напялили их на себя, как та цыганка. Выяснилось, американские туристы хотели с голыми африканками селфи сделать. Девчонки их и разводили как лохов, требуя за каждую снятую часть одежды деньги. А когда янки уехали, сложили платья снова по ящикам и продолжили своё занятие.

А вообще, ещё неизвестно стали бы скупердяи из цивилизованной Европы тратиться на одежду, если бы на земле был единый тропический климат. Даже сомнение берёт.

Я присел рядом с девушкой.

— Ты зачем поднялась? Рана ещё не зажила, тебе лежать нужно.

— Болит, — согласилась Дэйо, — но я могу терпеть, — и вновь повторила свой вопрос, — где мы?

— В тебя попала стрела, ты помнишь?

Девушка, минуту поразмышляв, кивнула, при этом сморщившись.

— Плохо, но где мы?

— Около родника, знаешь такой? В той стороне, где всегда светит солнце.

— Знаю, — обрадованно произнесла Дэйо наконец-то, получив ответ на свой вопрос, — а где все? Они живы?

— Многие живы, мезабы ушли, мы их прогнали.

— Прогнали? — с сомнением спросила Дэйо.

— Да, завтра кто-нибудь придёт, и ты всё узнаешь. А сейчас тебе нужно поспать.

— Оба на, — раздался сбоку голос Элен, — уже очнулась? Хорошая регенерация. Как у Орков. Глянь-ка Дженни.

Глаза Дэйо расширились, вполне нормальная реакция на блондинку. Можно голову дать на отсечение — такой цвет кожи дочка великого вождя никогда не видела. Дженни, растолкав нас, забралась в салон и уселась на стеллаж напротив аборигенки.

— Алекс, спроси, сильно болит?

— Говорит терпимо.

Дженни слегка надавила на грудь рядом с раной и, увидев, как девушка скривилась, покачала головой.

— Завтра осмотрю нормально, а сейчас нужно сделать укол, Элен, подогрей макароны, а то Алекс так засмотрелся на её прелести, что забыл предложить чего-нибудь пожевать. Наверняка голодная, — Дженни хмуро посмотрела на меня.

Разглядываю. Да понятное дело. Но больше удивляюсь, каким образом девчонки батутси получились такими хорошенькими? Ну не от ослов с бегемотами. На мамочек поглядеть бы, потому как Абубакар не выглядел эталоном.

— Есть хочешь? — обратился я к раненой девушке и, получив молниеносный ответ, нахмурился.

Ну да. Разговорами развлекаю, сиськами восторгаюсь. Она же больше суток ничего не ела.

— Пусть ляжет на правый бок, — сказала Дженни, постукивая по шприцу и выпуская из него воздух.

Я объяснил Дэйо, что от неё требуется, и девушка с готовностью выполнила, только с испугом глянув на меня, когда наш лекарь, слегка шлёпнула её по попке, после чего вонзила иглу.

Есть своего рода плюс у местных женщин. Безоговорочное выполнение мужских приказов. Хотя, помнится, Ния немного артачилась, самую малость.

— Кстати, — внезапно пришло на ум, — вы рёв стада на зелёной воде слышали?

Девчонки оторопело уставились на меня, после чего синхронно кивнули.

— Дженни, — я перевёл взгляд на чернокожую милашку, — и что это было?

Девушка пожала плечами.

— Я не знаю, но Мобуту сказал, что это маленькое животное и бояться не нужно, а ревело, словно стадо быков. А ты у Нии спрашивал?

— Спрашивал, — подтвердил я, — то же самое сказала.

Про пескоешку, которая пожирает этих ополо, я решил не распространяться, а то до утра будут охать и ахать. Просто махнул рукой и сказал:

— Ладно девочки, кормите, укладывайте спать нашу гостью, а я на отдых. Устал.

— Я давно тебе сказала лечь, — отозвалась Элен, — и непонятно, почему до сих пор здесь болтаешься.

Я, не ответив, чтобы не вступать в очередную перепалку, забрался в кабину и, подложив под голову рюкзак с вещами, мгновенно отключился.

Наверно меня можно поздравить с почином. Первый сон после переноса. Может, были другие, но я их не помнил, а этот, он вернул меня на какое-то время в прошлое. В реальное прошлое.

Говорят, что сны — это тема, которую можно обсуждать бесконечно. С тех самых пор, как физиологи и нейробиологи занялись изучением ночных приключений нашего разума.

Если смотреть с эволюционной точки зрения, можно смело заявить, что сон проверяет нас в сценариях, которые в будущем помогают выжить в сложной ситуации, поэтому во многих снах мы сражаемся с врагами или спасаемся бегством от нападения.

Вот только о чём предупреждают сны, которые крутят нам картинки из прошлого, роясь в наших воспоминаниях?

Это был третий день. Мы как проклятые пёрли через джунгли, прокладывая себе дорогу большими тесаками, отдалённо напоминающими мачете. Проводником был пятнадцатилетний мальчишка, сын местного старосты, которого подкормили двумя банками тушёнки и зелёным фантиком с изображением Эндрю Джексона. Для нас это было практически ничего, а для негров в такой глубинке целое состояние. Вёл нас короткой дорогой, потому как уже опаздывали более чем на сутки, но благодаря нашему молодому следопыту рассчитывали наверстать упущенное время. Надежда рухнула в одночасье, когда внезапно выскочили на крутой обрыв, у подножья которого бурлила речка шириной шагов в пятнадцать. Вроде ничего непроходимого нет, не однажды приходилось форсировать водные преграды, но здесь, поверхность рябило от толстых окостеневших пластин огромных тварей. Словно единый огромный организм, река дрожала и пульсировала.

— Ого! Сколько кожгалантерейных изделий плавает, — с чувством произнёс Кудряш и, поправив головной убор, спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, — и как теперь на ту сторону?

Мальчишка-проводник ни слова не понимавший на русском языке, видимо догадался, по какому поводу один из наших товарищей проявил озабоченность и, указав рукой направление, произнёс на своём наречии:

— Мост.

— Это мост? Это мост? — Андрей схватил юного проводника за ухо и указал на то недоразумение, которое свисало над речкой и каким-то чудом до сих пор удерживалось за оба берега утопавших в бурной растительности, — ты же говорил, что он прочный, а это что?

— Похоже на то, — подтвердил Кудряш, — пацан ведь в самом начале сказал, что через речку мостик будет, единственный, которого не снесло наводнением.

Однако было на что возмущаться. С берега на берег было перекинуто пару лиан, а вместо пола тростник небрежно