Горькое дыхание джунглей - Ортензия

которые я бегло просмотрел ещё перед первой командировкой, я знал, что это была народность банту, хотя Чинг произносил слово как «банды». Конечно, за 400 лет европейцы могли их переименовать не один десяток раз, но в целом можно считать, что я понял, кого имеет в виду вождь. На берегу Атлантического океана стояли целые города с высотками, кафешками и прочими культурными ценностями, имеющие материальные и нематериальные блага вполне современного общества.

При более детальном опросе выяснилось, что Чингу тогда было не более шести лет, то есть тот возраст, когда все деревья вокруг были большими и потому, даже двухэтажное здание ему могло показаться небоскрёбом, а рынок, на котором торговали прибывшие из далёких посёлков купцы — рестораном. Хотя, если подумать, археологи не однажды натыкались на руины и исчезнувшие города Африки в центре континента. И почему их не могло быть на берегу? А белые идиоты, прибывшие из цивилизованной Европы и в XX веке разрушили не одну страну, превращая города в пепел. А уж на побережье, куда их похотливые ручки могли дотянуться, прежде всего, строили колонии, превращая негров в рабов, и делали это регулярно.

Много людей покинуло насиженные места и, спасаясь от плена, ушли вглубь континента. Это мне уже было известно из обрывочной памяти Нии. Они поднялись по большой воде Чамбеши, судя по всему, имелась в виду река Конго и далее по Уганде на север, пока не оказались у зелёной воды. Шоны, зулусы и мезабы пересекли болото и добрались до падающей воды, где и организовали свои посёлки. Со слов Чинга, нормальное племя мезабы было, до недавнего времени и что пошло не так — непонятно.

Мурси, макуа и чорси остались здесь, а батутси и ещё несколько племён отправились на северо-восток, где и построили посёлок на берегу Прозрачного озера. В общем, живите, торгуйте и процветайте. Тем более что вокруг полно деревенек с небольшими, но дружественными племенами.

Последние слова меня удивили. На протяжения месяца скитаний мы не натолкнулись ни на один посёлок и не встретили ни одного дружелюбно настроенного дикаря. Кроме батутси, которых мы волею случая спасли, и даже сам Абубакар, вождь объединённых племён, проживающих на зелёной воде, проявил интерес исключительно потому, что узнал про соль. Ну и, конечно, о том, что я хочу передать в общину, безвозмездно телегу с рисом, без которого люди племени остались из-за наводнений и паводков.

А Дженни сказала, что дикий рис растёт везде, где есть вода. Не ленись и собирай. Однако от халявы не отказался, да ещё придумал потоп. Или всё же Дженни ошиблась? А с другой стороны, какая мне разница? Честно говоря, я стал уставать от вождей, которые желали поиметь нас любым доступным способом. Мезабы недавно были друзьями, теперь враги. И что, можно доверять такому товарищу?

Я так задумался, что пропустил пару предложений, и вроде что-то про мезабы было сказано. А собеседник тем временем продолжал рассказывать.

Чинг был предводителем шонов, но, когда к нему примкнули зулусы и местное племя свази, стал верховным вождём.

При слове свази я, разумеется, насторожился, и недаром, потому как вождь, произнося это слово, окинул меня очень внимательным взором.

Свази промышляли на другом берегу падающей воды. Где и как перебирались дикари через реку, кишащую крокодилами и бегемотами неизвестно, но была у вождя свази одна очень нехорошая черта. Он любил женщин. Само по себе это вроде нормально, в XXI веке, например, в Европе и США женщина уже так не котируется. Полно трансвеститов, трансгендеров, геев и прочих ублюдков. До Африки такой бардак не докатился. К примеру, в Танзании в XXI веке подобных супчиков развешивают на деревьях без суда и следствия.

Ну так вот, Свази любил не просто женщин. Он любил чужих женщин. И воровал их, как это делали во все времена в Кыргызстане. Обычай: Хватай и беги. Но, по истечении определённого срока, когда молодая жена уже адаптировалась на новом месте, Свази являлся к обворованному вождю и взамен отдавал, по меньшей мере, трёх женщин из своего племени, и никто против такой постановки вопроса не бастовал. Не привыкли здесь бегать и разыскивать пропавших жён. К тому же у племени свази было своего рода проклятие. На десять детей рождался всего лишь один мальчик, так что в женщинах дефицита не было.

Едва сдержался, чтобы зло не сплюнуть. Понятное дело, не собирался Свази меня палками нашпиговать и, вероятно, отдал приказ своим воинам, чтобы меня просто окружили, после чего начать новые переговоры, но с позиции силы. Нам помешал языковой барьер. А теперь вроде как никто не виноват, злостный случай.

А недавно произошло ЧП. К Чингу явилась делегация в лице жён Свази и сообщили: вождь, и пара десятков воинов отсутствуют очень долгое время, что совершенно неприемлемо перед приходом большой воды. Сезоном дождей по-нашему. Не хватает народа заниматься заготовками на этот период. Типа закрутками на зиму.

Старшая женщина Свази сообщила, что её муженёк обнаружил в лесу женщину, у которой цвет кожи светлее, чем у однорогой коровы, напавшей однажды на посёлок, и чья шкура теперь служит постелью великому Чингу.

При этих словах вождь многозначительно посмотрел мне за спину, туда, где стояла Элен, а я подумал, что это за белые коровы однорогие нападают на дикарей. Может быть, белый носорог или какая-то буйволица, у которой один рог отшибли. Но если про буйволов я не мог ничего сказать, то про носорога кое-что помнил из школьной программы и потому точно знал, что де-ю́ре, как любят говорить в XXI веке, они могут быть и чёрными, и белыми, но вот де-факто только серыми. Впрочем, в XVII веке, может, и бегал по континенту альбинос, но тогда, почему Чинг назвал его иньямбо?

Шоны организовали поиски и несколько дней назад наткнулись на мёртвые тела свази и что примечательно, на самом вожде и двух его сыновьях обнаружили одежду, очень похожую на ту, в которую облачены я и две мои женщины. И верховный вождь шонов снова многозначительно посмотрел на меня, а я, сидя с невозмутимым видом, и ухом не повёл. Лишь про себя подумал: «100 к 1».

Но и не это важно. Вернувшись с дурными вестями из похода, Чинг узнал, что на мезабы напал Абубакар. При этом погибло несколько воинов, в том числе и вождь, ставший верховным после объединения с несколькими местными племенами. Андунак, старший сын погибшего вождя организовал поход против общины, но для того, чтобы узнать подробности, требовалось расспросить Джикони, которого Чинг