Выше только небо - Риз Боуэн

– Добрый день, – поздоровался с ними доктор Голдсмит.

– У вас немецкий акцент, – сказал один из них.

– Я родился в Германии. Но большую часть сознательной жизни прожил в Англии. Учился в ординатуре при больнице Святого Фомы в Лондоне. Сейчас работаю хирургом-офтальмологом в местном госпитале. – Доктор Голдсмит помолчал немного и добавил: – А еще я еврей. И поэтому не люблю господина Гитлера. Это на всякий случай, если вас смущает мой немецкий акцент.

Последовала неловкая пауза и сбивчивые заверения, что ничего такого они и не думали. Затем летчики раскланялись и поспешили к выходу. Однако после их ухода разлитое в воздухе напряжение не исчезло.

– Видите, каково это, – сказал доктор, наблюдая за тем, как Джози составляет на поднос грязную посуду. – Где бы я ни появился, ко мне относятся с подозрением. Нелегкая жизнь, доложу я вам.

– Мне жаль, – вздохнула Джози. – Простите их.

– К счастью, добрые люди вроде вас заметно скрашивают мое одинокое существование. А «каменные» кексы – просто объедение.

– Я соберу вам в пакет остальные. И еще раз спасибо за муку и сахар. И то и другое очень кстати.

Джози вышла в холл проводить доктора, когда из соседней гостиной вышла мисс Харкорт.

– Посетители уже ушли? – спросила она.

– Вот, провожаю последнего гостя, – сказала Джози. – Это доктор Голдсмит. Не знаю, встречались ли вы с ним раньше.

– А, да-да, это тот человек, который любезно согласился привезти для меня лекарство, – кивнула мисс Харкорт. – Большое спасибо.

– Рад был помочь, – ответил доктор. – Надеюсь, сейчас вам уже лучше?

– Благодарю. Гораздо лучше. Правда, все еще небольшая одышка, когда поднимаюсь по лестнице.

– Ну, этого следовало ожидать. Постарайтесь побольше отдыхать и не перегружать сердце. Вам повезло, что рядом оказалась миссис Бэнкс. Она сумела позаботиться о вас.

– Да, миссис Бэнкс была очень внимательна, – согласилась мисс Харкорт.

Позади них послышался шорох. Джози обернулась. Кэтлин стояла возле лестницы, ведущей на кухню. Лицо ирландки пылало гневом.

– И долго еще чайная посуда будет валяться в раковине? Вымойте ее уже наконец, чтобы я могла почистить картошку, – рявкнула служанка и удалилась, чеканя шаг.

– Эта женщина с каждым днем становится все невыносимее, – сокрушенно вздохнула мисс Харкорт. – Не знаю, в чем причина? У нее есть работа, крыша над головой, и питается она неплохо. А теперь и забот по дому стало в два раза меньше. Казалось бы, живи да радуйся.

– Боюсь, Кэтлин злится из-за меня, – сказала Джози. – Я вторглась в ее владения. Она рада снять с себя часть обязанностей, но ей все равно не нравится мое присутствие. – Джози обернулась к гостю, который топтался у двери и выглядел крайне смущенным. – Прошу прощения, доктор. Позвольте, я провожу вас до машины.

Глава 26

В середине марта весна вступила в свои права, заявив о себе зелеными побегами, прорастающими на голых полях, почками, набухшими на ветвях деревьев, и желтыми первоцветами, запестревшими среди живых изгородей. Каждое утро Джози просыпалась на рассвете от оглушительного пения птиц. Альф Бэджер привел двух младших девочек – помогать строить курятник. Малышка Дороти щебетала без умолку, рассказывала о курах, за которыми присматривала у миссис Бэджер:

– Больше всего мне нравится Дейзи, – щебетала девочка. – Она коричневая, с таким забавным клювиком. И совсем ручная. Дейзи позволяет мне забирать у нее из гнезда яйца.

Смерть матери, похоже, не сильно взволновала девочку. Джози не раз задавалась вопросом, что будет, когда после войны Дороти придется вернуться к отцу.

Курятник был готов. Майк отвез ее на ближайший сельскохозяйственный рынок, где они купили шесть молодых несушек. Казалось, командир эскадрильи радовался покупке ничуть не меньше, чем сама Джози. Их отношения были по-дружески теплыми, но оба соблюдали дистанцию и следили за тем, чтобы не пересекать обозначенную границу. Джози не слишком часто виделась с Майком, поскольку теперь была занята с утра до вечера: на грядках появилась первая зелень, за курами требовался уход, и в чайной каждый день было полно народу. Кэтлин перестала ворчать, но помогала с явной неохотой и при малейшей возможности спешила укрыться в своих владениях. Джози восприняла перемену в настроении ирландки спокойно и больше не пыталась наладить отношения. Ей нравилось делать полезное дело и чувствовать себя своей. Люди в деревне были приветливы, а участницы церковного кружка рукоделия приглашали на свои собрания. Нэн и Альф тоже частенько звали в гости. У Джози появилось чувство, что впервые в жизни она обрела настоящий дом.

Приближалась Пасха. Лужайка позади церкви была усыпана нарциссами. Джози увидела, как жена викария собирает цветы для украшения к празднику.

– Обычно в это время года в наших краях проводили фестивали цветов, – вздохнула женщина. – До войны мы были крупным цветочным районом, выращивали тюльпаны, прямо как в Голландии. Но сейчас все поля заняты пшеницей и сахарной свеклой. Так обидно. Раньше церковь на Пасху была нарядной. А теперь – всего лишь несколько ваз с нарциссами.

– Мне кажется, они выглядят очень мило, – откликнулась Джози. – Жизнь на природе по-настоящему начинаешь ценить, только если ты вырос в городе.

– Да, наверное, так, – улыбнулась жена викария. – Вам действительно нравится в деревне?

– Очень нравится. Теперь и думать не могу о возвращении в город. Грязь, копоть, шум, люди вечно куда-то спешат. Здесь все иначе. Конечно, я много работаю, но всегда остается время замечать окружающую красоту и наслаждаться ею.

– Тогда, может быть, вам удастся уговорить мужа перебраться сюда после войны и начать новую жизнь.

Джози возвращалась домой в грустном настроении: она понимала – Стэн ни за что на свете не согласится переехать в деревню. Муж был типичным кокни, полным гордости за свой статус жителя столичного города. Ему нравилась работа на мясном рынке, нравились его приятели и посиделки в пабе. Джози не могла представить Стэна среди полей или на берегу реки. Но теперь она не могла представить и себя на улицах Лондона. Джози постаралась отогнать тревожные мысли. По пути она собрала букетик примул и решила расставить цветы в маленьких вазочках на столах.

В Великий четверг Майк отвез ее в Сполдинг. Джози хотелось купить подарки к Пасхе. Конечно, ни о каких шоколадных яйцах речи не шло. Шоколад продавали строго по талонам, но его все равно почти невозможно было достать. В сувенирной лавке ей попался набор расписных картонных яиц. Они хранились тут явно с довоенных времен, поскольку были сделаны в Германии. Если заглянуть внутрь игрушки через небольшое отверстие, можно было рассмотреть крошечные силуэты цыплят и овечек. Туда же полагалось положить угощение. Джози купила набор и решила, что сама испечет какую-нибудь традиционную пасхальную сладость, для