Черный гардемарин, судьба и время - Алла Валерьевна Репина

20/XII-20

Сходим на берег.

Посетили русское братское кладбище моряков, павших в Наваринском сражении за освобождение Греции от турецкого ига. Смотрели памятник, поставленный адмиралом Бутаковым и командою клипера «Жемчуг». Оставили по морской традиции аршинную надпись на скале с названием корабля: «Л.к. Генерал Алексеев». Снимались (был вездесущий американский кинематограф и военные корреспонденты).

21/XII-20

Без перемен.

22/XII-20

Дождь. Второй день осматриваю корабль.

Ночью 15 человек команды отвалили от борта на баркас и бежали на берег. Вахтенный даже не заметил. Староф назначил нас на следежку за кочегарами команды, чтоб не утекли.

23/XII-20

Скандалились с командой. Грузят уголь с подошедшего вчера «Далланда». Погрузили к вечеру.

24/XII-20

В 4 часа снялись с якоря. Вышли в море. Последние два дня масса пьяных, печальный итог недельного пребывания в Наварине.

Накануне 21-го по радио получено известие, что половина нашей эскадры бедствует. «Якут» идет под парусами. «Муромец» стоит без пара. «Алмаз» еле выгребает двумя узлами против волны.

Чудная тихая ночь, лунная…

Сидели на палубе, вели спор: авантюра наши Свободные русские военно-морские силы, подчиняющиеся российскому правительству в изгнании, или нет? А в целом движение белых?

25/XII-20

Идем 7-10 узловым ходом. Есть волна, слегка покачивает. Разворачиваемся кое-как. Многие укачиваются. Строевой команды остается 20 человек.

Сегодня заграничное рождество.

Вместо праздника дикий скандал: в 1 отделении в кочегарке обнаружили женщину. Затем еще и еще. Оказалось, что их 12 штук здесь. Прятали матросы!

26/XII-20

Около 11 утра открылась Сицилия. Сегодня чудный солнечный теплый день – 13 декабря по старому, даже не верится. Не качает. Идем 8-9 узловым ходом. Ощутился недостаток в угле. Для быстроты хода развели еще 2 котла (всего 16 котлов). Интересно – среди команды кочегарами не только присяжный поверенный, но и приват-доцент и несколько инженеров. Они самые добросовестные в работе, в отличие от настоящих матросов. Поэтому с кочегарами, кажется, наладили.

27/XII-20

Около 6 часов утра открылись берега Африки.

Идем 8 узловым ходом. Жарко. Хорошая погода.

Около 10 часов вечера пришли на внешний рейд Бизерты и стали на якорь.

28/XII-20

Утром в 8 часов подошел «Илья Муромец» и 2 французских буксира, ввели в канал.

Потом своим ходом пошли в Гавань – стоит «La France», «Алмаз», «Константин» и др.

Очень красиво прошли и в глубине стали на якорь. Вступили в карантин.

Сразу политические известия: в Польше ведется наступление, Бесарабия очищена от румын, в России крестьянские восстания… Настроение приподнятое.

Все-таки переход выполнен блестяще и жизнь на «Алексееве» начинает налаживаться.

29/XII-20

Пришли «Корнилов», «Кронштадт», «Далланд», «Дерзкий», «Китобой».

Поход из Константинополя в Бизерту совершен блестяще.

Теперь мы Свободные русские военно-морские силы, подчиняющиеся российскому правительству в изгнании. Ура орлам русским морякам!

Часть XI

Африканская западня

Сведения от матроса Франка

Да, переход в Бизерту был совершен блестяще. И казалось, жизнь на корабле наладится. Но этого не случилось.

31/XII-20

Слухов, слухов, слухов!!!

Грузим заряды – боимся, что они температуры не выдержат. По вечерам сильные туманы. Встречаем Новый 1921 год – сидим мрачно на диване, обсуждаем происходящее. На столе стоит ведро воды и битая кружка.

Вчера была такая сцена: обхожу «Алексеев» – с борта удит рыбу матрос Франк, тот самый присяжный поверенный из Харькова, из-за которого вышел скандал в Константинополе, когда он случайно пихнул ногой собачонку одного из пассажиров.

Окликает: «Господин мичман! Хочу с вами кой о чем переговорить». – «Пожалуйте». – «Э-э, я давеча случайно слышал один разговор между нашим командиром Федяевским и директором Морского корпуса, вице-адмиралом Герасимовым». – «Не желаю подслушанное слышать». – «Постойте, это важно. Вы можете мне не доверять. Я понимаю. Сейчас такое время, что не доверяешь никому, и даже себе самому… И потом, эта история с нашими дамами… Да, Федяевский нам попенял, де, мы загнали в Наварине консервы и обмундирование грекам. Так? Так. Но мы прятали дам в угольной яме. Это понятно. Они, бедняжки, две недели сидели голодные и укачанные, в темноте, и потом эта жена кочегара приват-доцента, у которой по пути в Константинополь скончался ребенок…».

«Это его жена? Я не знал».

«Ну, да. Да! Он разве мог отпустить ее от себя на «Константин», о котором мы и не ведали, куда он пойдет? Дамам было очень скверно в этих ямах. Кто-то подсказал, что от укачивания помогают лимоны или апельсины. Бог мой, ну обменяли мы харч и белье на апельсины. Выданные нам, это были уже не казенные, а наши личные вещи, и мы были вправе ими распоряжаться. А дамы, бедняжки, были рады этим апельсинам. Так рады. Двенадцать несчастных женщин. В темноте, без свежего воздуха. В угольной яме».

«Ну…».

«Я вижу, у вас человеческое сердце!».

«Позвольте, к чему весь этот разговор? Вы меня запутываете. Я не имею отношения к улаживанию скандала с дамами».

«Господин мичман, тогда суть дела. Я услышал, что между командующим нашей эскадрой, вице-адмиралом Кедровым, и верховным главнокомандующим, генералом Врангелем, бо-ольшие разногласия».

«Простите, но… Вам что до этих разногласий, как вы говорите?».

«Бог мой, миссия Кедрова завершена. Его смещают. Вы не хотите меня слышать!».

«Мне слухи неинтересны».

«Это не слухи. Это достоверно! Кедрова турнут. Он далее не нужен. Привел эскадру в Бизерту и довольно, понимаете?».

«Не совсем».

«Услышьте: командующий Кедров полагал, верно, что ведет эскадру на великое дело, на новый бой с насильниками земли русской. Командир Федяевский полагал. Директор Морского корпуса Герасимов полагал. Вы, офицеры, в это верили. И никто, никто не знал истинного положения дел!».

Я невольно спросил: а каково же оно, это положение дел – по разумению господина Франка?

«А оно откроется не сегодня-завтра, – заявил Франк. – То, что Врангель продал эскадру Франции. Врангель отдает корабли: за содержание французами своей армии и казаков. Ваше дело было лишь привести эскадру в Бизерту. И тю-тю, испариться».

Как это?

«Так. Теперь корабли заберут французы, а нас всех – хорошо, если не депортируют назад в Россию. Нас, вас, дам; лично у меня уже паника. Будем предполагать, что Кедров про этот финт вообще не знал, когда вел эскадру. А вот Федяевский и Герасимов здесь, на месте пронюхали. От морского префекта Бизерты. Они старые знакомцы, через жену префекта. Так что уже завтра Кедрова здесь не будет. Его миссия завершена. У французов свой план. Им вовсе не требуются некие Свободные военно-морские силы, подчиняющиеся русскому правительству в изгнании. Они и Врангеля обманут, не дадут ему средств на армию и казаков. Французскому правительству русский флот нужен в