Верхом на ветре - Лючия Сен-Клер Робсон

следующего утра, оно испортится даже в прохладную погоду. А мяса было много. Чтобы разделать животных, убитых каждым охотником, требовалось четыре или пять женщин, которые работали наравне с мужчинами.

Разбирающая Дом и Черная Птица разделывали коров, которых Рассвет убил для своей семьи. Положив животное на бок, Разбирающая Дом взрезала ему живот и снимала верхнюю половину шкуры, срезая мясо с костей. Затем она вместе с Черной Птицей привязывала веревки к ногам коровы и с помощью лошадей переворачивала тушу, чтобы повторить процедуру на другом боку.

Надуа, Имя Звезды и Сова весь день грузили добычу на вьючных лошадей и сновали туда и обратно между местом охоты и сушильными стойками в охотничьем лагере. К полудню руки и ноги Надуа болели от постоянного напряжения — мяса было много, а развешивать полоски приходилось стоя на цыпочках. Все тело, покрытое подсохшим жиром и кровью, чесалось.

Пока женщины занимались своим делом, Рассвет и Странник переворачивали более тяжелых быков на животы. Разрезав шкуру на груди и шее, они стягивали ее назад так, чтобы можно было отрезать передние ноги. Надрез в середине спины делали аккуратно, чтобы не повредить жилы, тянувшиеся вдоль позвоночника. Задние ноги отрезали по частям, не отделяя огузок от спины. Брюхо разрезали снизу доверху, и мясо с брюшины снимали одним куском вместе с грудинкой. Получившуюся тонкую полосу мяса скатывали в рулон, заворачивали в шкуру и грузили на вьючную лошадь.

Рассвет вспарывал брюхо, чтобы вынуть внутренности и отделить ребра от грудины. Сделав разрезы между средними ребрами, он брался обеими руками за свободные концы и резко тянул вверх и наружу, отрывая ребра от позвоночника вместе с кусками мяса. Когда Рассвет заканчивал разделку туши, от нее оставался лишь голый хребет, увенчанный головой. Череп бизона он раскалывал и собирал мозг в мешок, сделанный из желудка. Мозг шел на дубление шкур.

Пока Черная Птица осторожно отделяла сухожилия от позвоночника, Разбирающая Дом занималась их подготовкой, чтобы они не успели высохнуть и затвердеть из-за содержащихся в них клейких веществ. Она очищала влажные жилы, выскабливая куском кости, а затем размягчала их, пока не получалось отделить волокна. Это было труднее, чем казалось со стороны. Самым длинным было трехфутовое сухожилие, тянувшееся вдоль хребта. То, что проходило под лопаткой бизона, было всего в фут длиной, но очень толстое. Если много таких сухожилий скрутить вместе, из них получится прочная тетива для лука.

По мере того как тела убитых животных растворялись в руках индейцев, Надуа начала понимать, насколько их жизнь зависела от бизонов. Каждая часть животного имела свое назначение. Желчные пузыри использовали как мешочки для амулетов и снадобий. Из костей получались лопаты, лубки, каркасы для седел, скребки, украшения, шила и даже игральные кости. Из мошонок делали погремушки для танцев. Желудки заменяли прохудившиеся бурдюки, а копыта и голени шли на клей и те же погремушки. Из рогов делали чашки, ложки, ковши, а еще огнестойкие и водонепроницаемые пороховницы и футляры, в которые при кочевке складывали тлеющие угли.

Волосом набивали подушки, седла и щиты. Из него вили веревки и недоуздки. Его вплетали в прически. Из хвостов получались удобные мухобойки, кнуты и украшения. Даже содержимое желудков извлекали и сортировали для дальнейшего использования. Маленькие комочки полупереваренной травы отдавали Знахарке, лечившей с их помощью обморожения и кожные заболевания. Имя Звезды нашла большой ком шерсти — очень важное снадобье, которому Знахарка с радостью найдет применение.

Шкуры тоже оставили, но они пока были не лучшего качества. Потом, ближе к концу ноября или началу декабря, будет еще одна охота, чтобы добыть самые толстые шкуры. Из добытых в это время шкур четырехлетних коров получались лучшие покрышки на типи. Охотники, искавшие шкуры на одеяла, высматривали небольших бизонов с подтянутым компактным телом. У таких шерсть была шелковистая, словно мех, и из нее получались лучшие постели.

Уходящее за горизонт солнце тоже, казалось, искупалось в крови, покрывавшей Надуа и ее семью. Ветер свежел, и Надуа дрожала от холода в насквозь пропотевшем платье. Длинная вереница усталых охотников и их домочадцев шла по широкой, утоптанной бизоньим стадом тропе в сторону реки и охотничьего лагеря. Разведчики, высланные вперед за несколько дней, прекрасно справились со своей задачей. Приземистые односкатные шалаши рассыпались на берегу чистого ручья, среди редких ив и тополей. Утес на другом берегу защищал лагерь от северного ветра. Крошечные укрытия были едва видны среди сотен стоек, увешанных мясом, и, чтобы найти свой шалаш, нужно было преодолеть настоящий лабиринт.

— Надуа! — крикнула Имя Звезды, сложив ладони рупором. — Мы идем на реку купаться! Пошли с нами!

— Вы сошли с ума! Холодно же!

— Не холодно! — заверила ее Сова.

Сове, может быть, и не холодно. Ей, наверное, даже талый снег нипочем. У нее кожа — как бизонья шкура. Но Надуа не могла оставить без ответа невысказанный вызов:

— Иду!

Вместе с Именем Звезды они стояли на краю ручья и плескали на себя водой, дрожа и стуча зубами от холода. Кожа их приобрела синеватый оттенок и стала напоминать гусиную. Одна лишь Сова не обращала никакого внимания на погоду. Она вошла в воду и уселась, оставив над поверхностью только голову.

— Трусихи! — поддразнивала она. — Тут совсем не плохо, если привыкнуть!

— Нам и этого хватит, Сова.

— Только не жалуйтесь потом, что с вами никто не хочет танцевать, потому что от вас разит бизоном! — крикнула Сова.

Она встала и подошла к подругам. Схватив в охапку одеяла, они, весело болтая, направились к лагерю.

— Пахаюка обещал провести обряд бизоньего языка, когда вернемся в деревню, — сказала Имя Звезды.

— И теперь все женщины встревожены, — добавила Сова. — Жду не дождусь, когда увижу, кого выберут подавать блюдо.

— Думаю, каждая хочет, чтобы выбрали именно ее, — предположила Надуа.

Сова довольно рассмеялась:

— Не совсем. Прежде чем женщина поднесет язык, каждый мужчина, даже который спал с ней, должен крикнуть «нет!». Понимаешь, она должна быть девственницей.

— А это очень редкий зверь, — озорно добавила Имя Звезды.

— И конечно же над женщиной насмехаются в любом случае. Помнишь, как в прошлом году выбрали Красную Ногу, а Бизонья Моча сказал, что она переспала со всеми собаками в деревне?

— Да. А Рассвет сказал, что она переспала со всеми, у кого есть писька.

— Это Рассвет такое сказал? — не поверила Надуа.

— Да, — подтвердила Имя Звезды. — Я сама слышала.

— В этом-то и беда. Все это слышат. А если никто не заговорит, женщины начинают аплодировать и делать вот так… — Сова несколько раз быстро коснулась нёба кончиком языка, издав звонкое «ли-ли-ли-ли!».

— Я