Крах дипломатического «Согласия» - Александр Владимирович Быков

– И не надо, это так, преамбула.

– Я что-то должна сделать?

– И да и нет.

– Как вас понимать?

– Все очень просто. Я прошу Вас уехать из Петрограда.

– Куда?

– Разумеется в Москву, к Локкарту. Он без Вас скучает. У него сейчас много дел в столице и ему очень нужна помощница.

– Я и так помогаю, у меня много работы.

– Я полагаю, – нажал голосом Петерс, – что там у Вас будет еще больше работы, и эта работа будет еще важнее. Вы понимаете, о чем я?

– Да, я догадываюсь, – понуро сказала Мария Игнатьевна.

– Ну вот и отлично, я вас не тороплю, завершите все неотложные дела, попрощайтесь со знакомыми иностранцами, которые еще не отбыли на родину, – в голосе Петерса слышались издевки, – и поезжайте в Первопрестольную. Локкарт будет рад Вас видеть. Там Вас найдут, – Петерс сделал паузу, ему доставляло удовольствие наблюдать за смятением этой дворянки, дочери генерала, жены дипломата, любовницы Локкарта и тайного агента ЧК. Все сочеталось в ней: и порода, и темперамент, и непреодолимое желание выжить в революционном мире.

– Вот, – Петерс достал из сейфа сверток. – Здесь денежные средства, часть отправите в Йендель для ваших детей, часть оставите себе. Нельзя же существовать на одну зарплату у Локкарта, жизнь-то дорожает.

Петерс довольно заулыбался, увидев недоумение на лице женщины.

– Ну что Вы, Мария Игнатьевна, берите, берите, Советская власть должна заботиться о гражданах своей страны, даже тех, кто её недолюбливает. Впрочем, к Вам это не относится.

Она вышла с Гороховой, 2 и снова осознала, что ее связь с органами по борьбе с контрреволюцией видимо навсегда. Конечно, можно все решить одним махом. Вон она, Нева, шаг шагнуть, раз-два, и нет ничего. Но она молода и пережила столько не для того, чтобы кончить вот так! У неё дети, и она верит, что все еще наладится. В конце концов, есть человек, который её любит.

При мысли о капитане Кроми Мура приободрилась. «Как-то надо ему сказать, что есть необходимость в её отъезде в Москву, сказать, что вызывает Локкарт. Но он может не поверить. Она сделает хитрее: поедет сама в Москву к Локкарту с переводами за месяц и там останется, капитану придется всё объяснять, но потом. Ослушаться Петерса она не могла, значит надо ехать.

Через несколько дней Мура Бенкендорф покинула Петроград, оставив Кроми скучать в огромном полузаброшенном городе.

Спустя годы Локкарт в одной из книг будет вспоминать об этих днях:

«Она приехала в Москву и в 10 утра появилась у нас. Я был занят с посетителями и заставил её ждать почти до часу дня. Потом я сошел на первый этаж в гостиную, где мы обычно обедали, и увидел Муру. Она стояла у стола и весеннее солнце освещало её волосы. Я подошел, поздоровался и почувствовал, что голос мой дрогнул. Что-то неведомое вошло в мою жизнь, и это было сильнее самой жизни. С этого дня Мура уже не покидала меня, пока однажды нас не разлучила сила оружия».

Кроми остался в одиночестве. Он, конечно, скучал по своей женщине, но в жизни капитана была еще одна страсть, которая притупляла страдания. Борьба с большевизмом требовала от офицера напряжения всех сил и полной самоотдачи. Он включился я в эту борьбу еще зимой и теперь, когда ему была предоставлена полная свобода действий, он знал что надо делать.

В России есть много людей, которые не хотят этой власти и с готовностью встанут под знамена оппозиции. Но их надо найти, организовать и направить энергию антибольшевизма в нужное русло. Этим капитан Кроми и планировал заниматься в ближайшие месяцы.

Весной 1918 года недовольство большевистской политикой приняло массовый характер, начали стихийно оформляться «белые» движения. Гражданская война охватывала одну за другой все новые области Российской республики. Военный опыт иностранных специалистов оказался снова востребованным.

Кроми был знаком с доктором Ковалевским еще до революции. Они вместе служили на флоте: Кроми – подводником, Владимир Павлович – военным медиком. В 1917 году доктор вышел в отставку, но связи со старыми морскими приятелями не потерял. Теперь он был полон сил и желания начать борьбу с большевиками, сплотив вокруг себя не только морских офицеров, но и всех, кто хотел воевать за Россию, против «красной заразы».

Кроми от имени английского командования обещал помощь деньгами и самое главное – оружием. Организационная работа закипела.

– Капитан, – как-то раз при встрече сказал ему Ковалевский, – недавно я познакомился с вашим бывшим сотрудником. Толковый молодой человек.

– С кем это? – не понял Кроми.

– С Иваном Петровичем Смысловым.

– Неужели? Он здесь! Я думал, что его арестовали при переходе границы, он, знаете ли, был по моему поручению в Финляндии и блестяще выполнил свою задачу. Мне было жалко потерять такого сотрудника, я рад, что он жив, странно только, почему не появляется в миссии.

– По-моему он очень обижен на вас.

– С какой стати?

– Пока он выполнял ваше задание, бесследно исчезла его невеста.

– Убита анархистами?

– Вряд ли, просто уехала с семьей из Петрограда, не вынесли тягот буржуазного быта. Колоть лед – это, знаете ли, занятие не для слабых.

– Почему же он не найдет ее?

– Где? Россия огромная страна, куда выехала семья этой девушки, неизвестно.

– Может быть, мне удастся выяснить по своим источникам, говорите фамилию.

– Елизавета Мизенер, дочь отставного генерала.

– Я запомню эту фамилию, передам нашей агентуре, и если где-то она появится, мне сообщат. У нас большие возможности.

– Не сомневаюсь.

– Смыслову пока не говорите ничего, не хочу, чтобы он посчитал меня за болтуна, вот найдем его невесту, тогда скажем. Надеюсь, он еще пригласит нас на свадьбу.

– Было бы вдвойне хорошо, если бы эта свадьба состоялась уже в Свободной России, – сказал Ковалевский.

– Кстати, – Кроми вдруг что-то вспомнил, – мне очень нужен капитан второго ранга Георгий Ермолаевич Чаплин, вы случайно не знаете, где он сейчас?

– Отчего же, прекрасно знаем. Но господин Чаплин предпочитает действовать в одиночку, с нами он на контакт не идет.

– Мы с ним старые приятели, – весело сказал Кроми, – и всегда договоримся.

Через пару дней на скамейке в сквере он встретился с Чаплиным, круглолицым мужчиной с глазами на выкате, придававшим его лицу выражение надменности.

– Здравия желаю, господин кавторанг[34], – приветствовал Кроми старого знакомого.

– Чем могу? – Чаплин выглядел напряженным.

– У меня к вам есть предложение.

– Опять что-то связанное с уничтожением флота?

– Помилуй бог, наоборот. Я предлагаю вам начать работу по возрождению российской монархии.

– Каким образом?

– Монархической оппозиции нужно знамя. Это должен быть один