Карл Любезный - Владимир Васильевич Москалев

государства, а потому она должна победить в этой войне, иначе они сметут ее прочь вместе с братом. Но сначала — обезвредить всех конкурентов на руку маленькой принцессы, всех этих Максимилианов, Альбре, Фердинандов, Оранских…

— А что принц Оранский? — спросила она. — Тоже в этой компании? Впрочем, иначе и быть не может, если припомнить родство этого Жана де Шалона с Екатериной Бретонской и претензии на руку крошки Анны, Он маленький князек, но богат, имеет много земель. Однако неплохая команда, не так ли, Рибейрак?

— Не хватает Карла Ангулемского, еще одного вашего дяди. Уж не метит ли и он на руку наследницы бретонского герцога?

— Ему не улыбается оказаться последним в очереди, к тому же он сыграл уже свою партию, обручившись с Луизой Савойской. Что касается его участия в коалиции, то объясняется оно, надо полагать, тем, что он предпочитает держать сторону своего кузена Людовика, ибо оттуда ближе до трона, нежели от Карла Восьмого.

Сама о том не догадываясь, Анна де Боже в первых числах февраля 1486 года раскрыла тайные планы своего дяди, родоначальника (если не принимать во внимание его отца Жана) новой, Ангулемской ветви династии Валуа. Вот какой разговор состоялся спустя некоторое время после созыва Генеральных штатов у обоих кузенов, внуков убитого в 1407 году в Париже герцога Орлеанского.

— Не правда ли, дорогой кузен, — обратился к брату несостоявшийся претендент на регентство, — нам с вами далеко до трона, еще дальше, чем при покойном братце Людовике? Да тут еще эта Бланка Кастильская, его сестра! Она отняла у меня власть. А на каком основании? Не я ли прихожусь троюродным братом выжившему из ума Людовику, а коли так, то разве не мне полагается быть опекуном его сына?

— Как знать, Луи, — ответил Карл Ангулемский, — сколь долгим окажется правление юного Карла и успеет ли он оставить потомство?

— Вы намекаете на… Черт побери, я хочу знать, на что вы намекаете?

— Никакого тут намека нет. Всем известно, что здоровье у дофина слабое, он то и дело кашляет и подолгу болеет. Такие долго не живут. Одно вытекает из другого. При таком состоянии здоровья возникает вполне понятное сомнение в продолжении рода этого короля, мало того, в его способности вообще спать с женщиной.

— Во всяком случае, коли болезнь не уложит Карла раньше времени в могилу, то надо сделать так, чтобы он не смог иметь наследника. И я это сделаю! Есть у меня люди, знающие толк в такого рода делах. А коли не выгорит это предприятие, то они сумеют подобраться к его супруге; в результате она произведет на свет потомство, не способное не только управлять государством, но и вообще жить на свете. И вот он, путь к трону, рядом с которым окажетесь вы!

— Нелишним было бы прежде убрать с дороги сестру юнца, — назидательно молвил Ангулем. — Вряд ли вы преуспеете в своих замыслах, пока он охраняем таким Аргусом.

— Первые же шаги, которые мне надлежит предпринять в связи с этим, будут направлены на то, чтобы отнять власть у моей дражайшей племянницы.

— Вот тогда и настанет пора для решительных действий, дорогой кузен, — ответил Карл Ангулемский. — Пока же предоставим провидению вмешаться в ход событий, но коли оно станет медлить, то нам придется помочь ему.

И он злорадно засмеялся, мысленно извлекая для себя выгоду из этого разговора. Да, Людовик Орлеанский ближе всех к трону, но следующий — он, Карл Ангулем, и ничто не помешает ему в тайной борьбе против кузена прибегнуть к тому же способу, которым кузен намерен воспользоваться против их племянника. Но коли он не успеет, — ибо неисповедимы пути Господни, — то трон перейдет к его сыну, которого, даст Бог, подарит ему супруга Луиза Савойская.

К слову сказать, все так и случится, но до этого, то есть до воцарения на престоле сына Карла Ангулемского, Франциска I, пройдет ни много ни мало тридцать лет.

Нынче же, выслушав Рибейрака, Анна велела немедленно созвать Королевский совет, на котором было решено направить армию от Блуа в сторону Гиени, ибо бороться с врагом следовало, вначале обрубив ему щупальца, иными словами, лишив его союзников. Граф де Комменж стал первым из них. В начале марта королевское войско осадило Бордо, где укрылся мятежный губернатор Гиени; 7 марта оно вошло в город. Комменжа отправили под арест, а его место занял Пьер де Боже.

Из Бордо войско под командованием Луи де Ла Тремуя направилось в Ангулем, где Карлу Ангулемскому предложили добровольно сдаться, угрожая в противном случае тотальным разграблением графства и казнью его самого, как восставшего против законной власти короля. О, Анна оказалась достойной преемницей своего отца, не щадившего в случае неповиновения или измены власти даже особ королевской крови. Именно она отдала такой приказ, стоя у стен Ангулема, и именно ей сдался граф Карл, преклонив колено и опустив голову. Ему рано было умирать: он очень хорошо помнил разговор с кузеном Орлеаном и предпочитал сберечь свою жизнь во исполнение того великого предназначения, которое он уготовил для своего будущего сына.

— Итак, двоими меньше, — объявила Анна, хлопнув рукой по столу в палатке, где она собрала маршалов и капитанов своих войск. — Но гидра еще сильна, и я не успокоюсь до тех пор, пока мой дорогой дядя Людовик не угодит в тюрьму, из которой я его не выпущу. Та же участь ожидает и герцога Франциска. Его счастье, если он добровольно сложит оружие; коли нет — моя месть ему будет ужасной!

Никто не посмел возразить Анне. Все смотрели на нее и были поражены и восхищены, ибо не видели ничего подобного. Гордо поднятая голова, решительный взгляд холодных, безжалостных глаз, широко раздутые ноздри, обе ладони, до боли в пальцах сжатые в кулаки, — такою же выглядела накануне битвы с Ахиллом, вероятно, и сама Пентесилея. Анне не хватало только меча на боку, лука за плечами и копья в руке. Рядом с ней, всегда и повсюду, ее верные друзья: Этьен, которого Карл отпустил с явной неохотой; Рибейрак, не желавший больше возвращаться к герцогу Орлеанскому; и Ласуа, поклявшийся всегда быть там, где его любимые ученики.

Глава 3

НАКАНУНЕ СРАЖЕНИЯ, ИЛИ ГЕРЦОГИНЯ БУРБОНСКАЯ

В середине марта королевская армия покинула Бордо, чтобы штурмом взять один из замков в сеньории Партене, откуда угрожал пушками Франсуа де Лонгвиль.

Верный клеврет спешно бежал из замка и поспешил в Нант, где в то время пребывал Людовик Орлеанский.

Очистив себе таким образом путь для продвижения и не опасаясь