Ревность о Севере. Прожектерское предпринимательство и изобретение Северного морского пути в Российской империи - Михаил Геннадьевич Агапов

9 октября 1865 года постоянный петербургский корреспондент М. Н. Каткова, его преданный сторонник, писатель и публицист Б. М. Маркевич (1822–1884)1269 написал своему патрону:

Сегодня был у меня Сидоров, известный предприимчивый промышленник, открывший графит в Туруханском крае и проч. Нынешним летом он совершил поездку в Белое поморье, проехал всю Финляндию и оттуда в Кольский и Кемский округ. Он вывез оттуда самые любопытные и вместе с тем тревожные сведения. Недаром чувствует ваше русское сердце далеко расходящуюся интригу, стремящуюся расшатать и раздробить наше бедное отечество. Сведения свои все Сидоров изложил на бумаге, но так как он писать не мастер, то и просил меня из его материалов составить для вас статью1270.

Ознакомившись с записками М. К. Сидорова, весной следующего года М. Н. Катков опубликовал их, в литературной обработке Б. М. Маркевича, в «Русском вестнике»1271. Программная по своему характеру статья М. К. Сидорова в дальнейшем неоднократно переиздавалась. Высказанные в ней мысли об угрозе полного подчинения Севера Европейской России «иностранцам», с одной стороны, выражали низовые настроения, широко распространенные среди беломорских промышленников, а с другой – подтверждали убежденность самого влиятельного российского издателя в существовании международной антироссийской «интриги»1272. Таким образом, М. К. Сидоров сыграл роль своеобразного резонатора коллективной тревожности, порожденной вступлением страны в транснациональную кооперацию. «Ревнители Севера» оказались на некоторое время в авангарде формирующейся антилиберальной оппозиции. Их выход на общественную сцену и сближение с критиками реформ были обусловлены особенностями северного прожектерского предпринимательства. Будучи ориентированными на партнерство с государством, а точнее – на его покровительство как гарантии коммерческого успеха, В. Н. Латкин и М. К. Сидоров использовали все доступные им способы для получения правительственных субсидий и привилегий. Крах Печорско-Обской компании во второй половине 1860-х годов заставил их активизировать свои действия на этом направлении. Следует подчеркнуть, что В. Н. Латкин и М. К. Сидоров действовали не только как лоббисты, но и как идеологи. В своих выступлениях в печати и на публичных собраниях они представили собственное видение проблем Севера России и предложили программу их решения, основанную на модели частно-государственного партнерства.

В качестве площадок продвижения своих идей В. Н. Латкин и М. К. Сидоров использовали переживавшие в то время период расцвета предпринимательские и научно-общественные ассоциации, во многом являвшиеся полемическими сообществами, в терминологии Джона Покока1273. Во второй половине 1860-х – 1870-х годах М. К. Сидоров регулярно выступал с докладами в Санкт-Петербурге, Москве, Новгороде, Красноярске и других городах на заседаниях различных научных организаций, в общественных собраниях и на торжественных банкетах. Стремясь «обратить внимание на богатства Севера и содействовать развитию там промыслов», он прочел 102 доклада в ОДСРПиТ, 65 докладов в ОДСРТМ, 15 докладов в ИРГО, 8 докладов в ИВЭО и 3 доклада в Императорском техническом обществе1274. В мае 1866 – марте 1867 года по инициативе В. Н. Латкина и М. К. Сидорова вопрос о «значении для России коренного русского севера» был «с большим сочувствием» рассмотрен на шести собраниях III (политической экономии и сельскохозяйственной статистики) отделения ИВЭО1275. С живейшим вниманием, по его собственному свидетельству, за заседаниями ИВЭО «о развитии северной нашей промышленности и торговли в надежде, что оные приведут и к полезным практическим результатам» следил известный исследователь Арктики, президент Академии наук адмирал Ф. П. Литке. Обсуждение вопросов развития Севера России «таким сильным органом общественного мнения», как ИВЭО, поддержал архангельский губернатор князь С. П. Гагарин1276. Глава Беломорского края выразил надежду, что в результате «соединенных трудов и администрации, и науки, и общественной мысли» Северный край сделается «для России… одним из источников силы и богатства». Серьезный интерес к «беседам о Севере России» в ИВЭО проявил посетивший их известный деятель российского флота, полярный исследователь и будущий министр путей сообщения, «покровитель Севера» (выражение М. К. Сидорова1277) контр-адмирал К. Н. Посьет. В III отделение ИВЭО поступило множество «записок и проектов, по разным предметам, необходимым для улучшения [Северного] края». Архангельский статистический комитет направил в ИВЭО сведения о Российском Севере. Морское министерство предоставило материалы о российском торговом флоте. Доклады В. Н. Латкина, М. К. Сидорова и их сторонников на заседаниях ИВЭО вызвали волну интереса к проблемам Севера России. Как сказал в своем выступлении редактор печатного органа ОДСРПиТ В. Л. Долинский, «живое слово М. К. Сидорова, как гром поразило господствовавшую к Северному краю апатию в сферах общественных и административных; все и вся заговорило о Северном крае»1278. Это, конечно, было сильное преувеличение, но тем не менее дискуссия вокруг выдвинутой «ревнителями Севера» программы «мер к улучшению экономических условий Северного края» действительно состоялась, положив начало общественному обсуждению целого комплекса проблем развития северных окраин страны, обозначенного современниками как «северный вопрос».

Вопреки расхожим представлениям о севере как стране льдов и снегов1279, В. Н. Латкин и М. К. Сидоров говорили о нем как о земле изобилия, таящей «огромные богатства всех трех царств природы»1280:

Моря наполнены всякого рода морскими зверями и рыбами, в реках и озерах есть жемчуг. Массы мелкого леса могут доставлять в изобилии смолу, пек, деготь, поташ и другие древесные продукты. Морские берега наполнены морскою турой, из которой можно добывать лучшую соду и йод. Есть там серные и другие, минеральные и нефтяные, источники, есть и металлы: золото, серебро, медь, железо, свинец, олово и минералы: графит, каменный уголь, точильный камень, всякого рода, горная, ключевая и морская, соль, слюда, гранаты и все спутники благородных минералов1281.

Но почему же все эти богатства, как утверждали В. Н. Латкин и М. К. Сидоров, лежали втуне? Доступ к ним, по мнению «ревнителей Севера», был закрыт губернскими властями, которые под разными предлогами брали под свою защиту «естественные богатства казны»1282, что зачастую приводило к тому, что последние, по словам В. Н. Латкина, «никто не хранил, никто не оберегал, а главное – не пускал в дело»1283. В первую очередь в этой связи речь шла о лесе, но не только о нем:

…каждый знает, что в этом обширном крае не один лес, там есть и минеральные богатства, там есть рыболовная промышленность, там есть в обширных размерах оленеводство, а северный океан и Карское море богаты морскими животными… Мы имеем громадные морские прибрежья и не пользуемся ими. В нашем Охотском море тысячи китоловов американских извлекают добычу; мы едва начинали этот промысел в наших северных морях, а там непочатые места для этого дела, особенно богато Карское море моржами, другие места северного прибрежья белухами и проч.1284

В. Н. Латкин вместе с И. А. Богуславом (Беломорским) пытался привлечь внимание ИВЭО к природным северным богатствам и перспективам их разработки еще в 1848 году. Однако тогда II (сельскохозяйственных технических производств и земледельческой механики) отделение ИВЭО