День города - Надежда Лидваль

– Натхан. Вэр аре ю?

– Нейтан.

– Чё за имя такое? Не по-нашему. Цыган, что ли?

– Американец.

– Оба-на. Чё, прям реальный американец?

– Да.

– Слушай, а познакомь, а?

– Зачем тебе?

– Блин, интересно же. Ну чё те, жалко, что ли? Или ты его выдумала?

– Не выдумала.

– Ну а чё тогда?

Катя задумалась.

– Давай лучше потанцуем.

– Серьезно?

– Да. Ты иди, а я кое-что из куртки возьму и тоже приду.

– Ну ладно.

Прежде чем скрыться за поворотом на лестницу, он сказал:

– Меня, кстати, Костя зовут.

Катя отдала гардеробщице оба номерка, потому что не помнила, где чей. Получила куртку Нейтана, ощупала карманы. Нейтан, скорее всего, взял бумажник с собой, но вдруг найдется то, что поможет дяде Андрею? Нашелся только мусор: обертка от жвачки, два десятицентовика, пузырек с таблетками и девчачий браслет. На серебряный обод были нанизаны бусины и подвески: птички, месяц, скрипичный ключ, бабочка, глаз, конверт и два медальона с женскими именами. На одном значилось «Ирен», на другом – «Лора». Лора? Вторая жена? Возможно. Был еще третий медальон. Те два – круглые, а этот – в форме сердечка. Он был пустой, без гравировки.

Катя вернулась на первый этаж и осторожно заглянула в зал. Если увидит Нейтана без брюнетки, то сразу предложит уйти. Если увидит с ней, то молча уйдет сама. Но Катя не увидела никого в бешено бьющих по глазам лучах и цветастом тумане. Она прошла внутрь, сделала каких-то два шага, только чтобы приглядеться получше – и сразу уйти. Из тумана выпрыгнул Костя.

– Ну чё, потанцуем?

Катя послушно пошла за ним в толпу, все еще оглядываясь и высматривая. Нет, не видно Нейтана. Костя уже отплясывал вовсю свой угловатый танец. Катя переступала с ноги на ногу и смотрела поверх его головы. Включили медляк.

– А сейчас, – сказал ведущий, – минутка романтики этим вечером. Возможно, кто-то встретит сегодня здесь свою вторую половинку. Возможно, это уже произошло. Я нисколько не удивлюсь. Наш клуб – это то место, где образуются пары, где рождаются семьи. Они потом приходят к нам со словами благодарности, рассказывают, как познакомились, показывают фотографии детишек. Мы всем коллективом умиляемся и плачем. Ну а сколько пар расстается после наших вечеринок – об этом я умолчу. Не будем о грустном. Парни, выберите самую красивую девчонку и пригласите ее на танец. Девушки, вы тоже не стесняйтесь. В конце концов, когда, если не сейчас?

У Кости на лице отобразилось сложное чувство – что-то неловкое, вопросительное и крайне уязвимое. Катя подумала, что без кривляний и танцев он и правда нормальный. Он вообще был ничего. Плюс его еще был в том, что подошел он именно к ней, а не к какой-нибудь брюнетке с сиськами вроде той, на которую пялился Нейтан. Где его только носит, этого Нейтана? Катя сделала шаг и положила обе руки Косте на плечи.

Их головы сблизились, и, чтобы разговаривать, почти не нужно было орать. Первым заговорил Костя:

– Слушай, на хрена тебе вообще этот американец?

– Так я за него замуж выхожу.

– Это типа ответ на вопрос «на хрена»?

– Ну, я уже согласилась.

– А ты откажись.

– Не-а.

– Почему?

– Я пообещала.

– Да фигня. Это мужик сказал – мужик сделал. А бабе можно и передумать. Ну женщине то есть. Девушке…

– Наверное, поэтому я за него и выхожу.

– Почему – поэтому?

– Он мне никогда такого не скажет.

– Конечно не скажет. Он в нашей жизни ни хера не понимает. Он и тебя не поймет никогда.

– С чего ты решил?

– Ну у них же это, башка по-другому устроена. Да там вообще все по-другому. Ни поржать вместе, ни это… Не понимаю.

– Разберемся.

– Я вон тебя полчаса назад встретил – и то как будто всю жизнь знаю.

– Тебе кажется.

– Не кажется. Вот реально. Спорим, ты отличница в школе была?

– Это к чему вообще?

– Ну скажи. Отличница ведь?

Катя молчала, глядя вбок.

– Значит, угадал. Ладно, не обижайся. Я ж все понимаю. Америка все-таки. Мечта любой девчонки. Да?

– Что?

– А ты его точно не выдумала?

– Нет. Он где-то тут. Надо его найти.

– Слушай, а тебя как зовут-то?

– Katya, what the fuck?[14]

«А вот и Нейтан», – подумала Катя. Больше она ничего подумать не смогла, все мысли выдуло из головы. Вот Нейтан схватил Костю за плечо и грубо рванул на себя. Вот Костя потерял равновесие и плюхнулся на задницу. Глаза круглые, рот приоткрыт. Вот он осознал, что случилось, вскочил на ноги – резко, как попрыгунчик, – и пошел на Нейтана. Но того больше интересовала Катя. Он ее схватил повыше локтя – ай! больно – и потащил к выходу. Костя вцепился ему в рубашку, потянул на себя. Катя тянула в другую сторону, пытаясь высвободить руку – синяк же останется. Никто из них троих не заметил, что музыка пропала, а вокруг образовалось пустое пространство, арена для поединка, огороженная ногами и любопытными, жадными взглядами. Загремел голос ведущего:

– Нешуточные страсти кипят на нашем танцполе. Прямо на ваших глазах, дорогие друзья. А я говорил, я предупреждал. Ребята, давайте жить дружно. Ну правда.

Нейтан попытался пнуть Костю ногой. Тот отскочил. Тогда Нейтан отпустил Катю, Костю схватил за шиворот, притянул к себе и рукой обвился вокруг его шеи, зажал ее в локтевом сгибе, как будто баюкая его голову у своей груди. Костя шаркал ногами, топтался, руками пытался достать до лица Нейтана – бесполезно, тот был выше – и хрипел.

– Так, замес прекратили на хуй. – Голос ведущего утратил прежнюю мягкость. – Охрану сюда позовите. Денчик, где охрана?

А охрана уже спешила, летела со всех ног. Зачинщиков растащили и вытолкали в двери. Зрители провожали их аплодисментами. Катя выбежала следом. На улице Костя снова бросился на Нейтана, но охранник встал перед ним, и Костин боевой порыв разломился о его мускулистую грудь и стальной взгляд. Оба соперника посверлили друг друга глазами, подышали агрессивно, сплюнули на асфальт и разошлись. Костя ушел первым. Нейтан огляделся, поискал. Кати нигде не было.

12

Девочки и удивились, и обрадовались, когда Наташа появилась вдруг на работе.

– Ой, а мы думали, ты отгулы взяла.

– А ты разве не в отпуске?

– К ней мужик приехал, а она на работу приперлась.

– Так Дианка заболела, вот Наташу и вызвали.

– А-а, точно.

– В кофеварку опять никто воды не налил?

– Ну расскажи хоть про жениха-то. Какой он?

– Старый, да? Они там все старые.

– И страшные.

– Где «там»?