Дефект всемогущества - Фёдор Михайлович Шилов

свадьбе моей догола раздеться – вот вам, нате. А по-другому нельзя? По-человечески как-то? Что ж, меня только голым задом спасать можно? Это у тебя такой метод устрашения противника и привлечения самки – голый зад?

– А если… Если по-другому как-то будет, ты…

– Да ничего уже не будет, Жор, я замужем. И никакого «по-другому» быть не может! Я мужа люблю, а тебя, Жор, нет!

Немногочисленные гости молчали. Они были взрослыми и, наверное, все, как один, понимали, что этот парень, раздевшийся прилюдно догола, так же обнажён сейчас и душевно. Он не подобрал в нужное время слов, не нашёл к Свете подхода и сейчас проживает последнюю страницу этой юношеской влюблённости. Страницу, которую следует перелистнуть и жить дальше, потому что двадцать лет – это возраст, когда всякая любовь кажется одной и на века, последней и самой сильной. И двадцать лет – возраст, когда этих «последних и на века» впереди ещё великое множество. Старшие не встревали, давая возможность парню выговориться – хоть здесь, хоть так. Даже Валера отнёсся к ситуации с пониманием.

– Неразделённая любовь – это, Жор, своего рода, дефект всемогущества, – заговорил Евгений, приобняв соседского сына за плечи. Георгию подали горячее, и он сосредоточенно ел. – Ты влюблён и кажешься себе всемогущим, сильным, тебе всё по плечу. И ты даже не можешь поверить, что объект, к которому ты испытываешь страсть, в ответ равнодушен. И вдруг – отказ. И отказ этот пробивает в твоём всемогуществе брешь, которую сложно закрыть. Но надо, Жор. Закрывать надо! Потому что однажды найдётся та, для которой это твоё всемогущество будет самым главным в жизни! И «дефект всемогущества» – это не только про безответную любовь, это про многое…

Георгий ел. Ему нравилось слушать спокойный ровный голос Евгения. И объяснение про дефект всемогущества понравилось – пусть он и не понял его тогда: пьян был и молод. А вот заделывать брешь для кого-то ещё он не намерен. Не брешь это пока, а так, маленькая вмятинка от пневматической пульки. Светка ещё будет с ним! Непременно будет!

– Хороший ты мужик, Евгений, – пьяно пробормотал Георгий и обнял несостоявшегося тестя. На ты он его прежде не называл и впредь не будет, это только под действием момента и алкоголя вырвалось. – И почему тебя мой отец ненавидит? Другом прикидывается, а на деле – от ненависти с ума сходит…

«Ясно почему, – подумал Евгений, – потому что мать твоя от него ко мне надумала уйти. Разводятся они по каким-то своим причинам, много всего за жизнь накопилось. Но всё равно то, что Алевтина ко мне неравнодушна, Ивана выводит из себя».

– И мать моя тебя ненавидит…– пробормотал с набитым ртом Георгий. Будь его речь чуть более внятной, а Евгений чуть менее беспечным, не было бы, возможно, той беды, что неминуемо ждала обе их семьи.

Георгий остался до конца праздника, протрезвел, спел несколько песен в караоке, потанцевал со Светой, нашёл общие темы с Валерой.

Быть может, кто-то спросит: почему я всё видел, слышал и знал, но ничего не сделал? Никого не предупредил? А вот это уже мой дефект всемогущества: оно прекратилось бы, стоило мне выдать свою осведомлённость. Мне хотелось досмотреть это кино до конца, поэтому дефектное всемогущество спасателя чужих судеб я променял на полноправное всемогущество бездействующего молчаливого наблюдателя.

ГЛАВА 8

Лето 2013 года

Иван был зол. Время шло, а вожделенный участок не желал переходить ему в собственность. Разные хитрости, вроде: «Жень, мои дровишки полежат у тебя тут недельку», конечно, давали свои приятные плоды. По кусочку, по шажочку, по сантиметрику-другому удавалось отщипывать у соседа землю. Но Ивану не нужны были кусочки. Он не хотел бефстроганов, ему подавай огромный стейк разом, цельным куском. Побираться, придумывая новые и новые способы обманывать соседа, надоело. Хитрить ему было не впервой, но он всё еще был в обиде на судьбу и ждал, когда же свершится возмездие и будет восстановлена справедливость. Знал Евгений или не знал о выкинутом Людмилой фортеле – Ивану было наплевать. Евгений стал хозяином незаконно. Законный хозяин – Иван. Всё. Точка. Больше в этих рассуждениях не было ни единого дополнительного предложения. Впрочем, нет, ещё одно было. «Евгений должен вернуть нечестно добытое».

– Почему эта тупая овца Светка не выбрала нашего сына? Уже были бы хозяевами этого долбаного участка, – возмущался Иван. Алевтина позволяла ему кипятиться, спускать пар, выслушивала длинные гневные тирады с обилием нецензурной брани. – Жорка её обхаживал столько лет! Наш сын лох, не смог даже на перепих эту суку уломать! А там уж от простого траха и до свадьбы дело бы дошло!

– Прекрати делать из ребёнка разменную монету в своих грязных помыслах. Тем более что простого траха ему было мало, сам знаешь, он, на беду, в эту суку и впрямь влюблён, – Алевтина повторяла брань за мужем без напряжения, она во многом была с ним согласна. – Мы же с тобой договорились, что Георгия задействовать не станем, достаточно того, что я согласилась поучаствовать в этих твоих гнусностях.

– Ой, не прибедняйся. Ты не меньше меня нацелена на эту землю. Только я хочу восстановить справедливость, а ты просто от природы алчная бабища – такой родилась, такой и сдохнешь. Тебе всё равно, что и у кого забирать, лишь бы на этом наживаться и богатеть.

– Не вижу в этом ничего плохого, – спокойно согласилась Алевтина, – но в отличие от тебя я умею ждать, а не бегаю по участку с жалкими просьбами: «Женечка, я сарайчик ровно по нашей границе поставлю, можно?», «Женюсик, можно тепличку сделаю с заступом на твою землюшечку?», «Женёчек, я хочу яблоньку посадить, ничего, что близко к вашему участку?»…

– Прекрати юродствовать, – взвивался Иван. – Я за эти несколько лет для нас уже получил несколько квадратных метров, останется потом только новый план начертить, туда и колодец наш войдёт, и сарай, и теплица, и даже яблоня. Всё не просто так придумано.

– Я всё понимаю, но хочу получить не жалкие подачки, а весь участок! Мои заигрывания с Евгением находят у него в душе отклик, я это чувствую. Вернее, даже не так, отклик – не то слово. Он долгое время был один, выдал замуж дочь, в душе у него сейчас эмоциональный вакуум, и в этот вакуум может затянуть кого угодно, даже болотных кикимор. Вот и надо, чтобы ближе всех к краю этой воронки стояла я. Мои льстивые речи и лживую маску он принимает за проявление искренней симпатии. Ему не безразличен наш с тобой развод. Развод, – Алевтина хихикнула, – как двусмысленно звучит.