Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

Меня страшно тянет домой, но не потому, что соскучилась по дому, нет. Надеюсь увидеть Ника, если только его не взяли в армию. Я не знаю, где он и что с ним? Знаю одно: он думает обо мне, иначе я не думала бы так много о нём.

Говоря словами Андрея Находки из романа Горького «Мать», «Половина сердца любит, половина ненавидит». Разве это любовь? Если не любовь, тогда что? Если не любовь, тогда почему в 17 лет я не могу не только любить, но даже влюбиться в какого-нибудь другого парня? Я заметила, что присматриваюсь частенько к другим ребятам, сопоставляю и отмечаю про себя непроизвольно: «А ведь Никола лучше!»

На спектакль «Чудесный сплав» нас организовала пойти Галка Дикалова, избранная от курса в комитет комсомола. Я бы не пошла в драмтеатр по своей воле. После спектакля полагалось коллективно обсудить «идейное содержание спектакля» – нечто ура-комсомольско-партийное.

Галка Дикалова жила в Свердловске, в университет поступила, чтобы после окончания стать учителем химии в школе, и через пять лет она, единственная из факультета, взяла направление на работу в школе. Остальные стали работать в НИИ и на заводах. «Большая химия» нас больше привлекала, чем воспитание будущих строителей коммунизма в лице подрастающих школьников.

2 ноября 1957 г. «День сегодня был просто невыносимым. Всё валится из рук, ничего не могу делать, ушла с семинара по химии, так как не приготовилась к нему. Ночью видела сон: вроде мы были в Карабаше, сидели за столом – Георгий, Женька, Ник и я, ещё кто-то. Ник был таким милым! Я чувствовала себя во сне такой счастливой! А утром была разбитая до крайности. Чтобы развеяться, отправилась смотреть фильм «Летят журавли». На протяжении всего кино плакала. Что бы я ни читала и ни смотрела в кино, я всегда сравниваю свои поступки с поступками молодых сверстниц. Вот и теперь себя сопоставила с Вероникой, а Николу с Борисом. Пусть я не бросила Ника в минуту опасности, но оставила без дружеской поддержки в такое трудное для него время: его, наверное, взяли в армию, а родные далеко».

И снова мне стало не хватать писем Николы и его участия в моей жизни. И я опять стала ковырять свою душу, что я его зря отвергла. И сама я жила, словно отвергнутая, в хандре и непокое. В кино и театр чаще шла одна, в общежитии-казарме тоже одна, на факультете ещё не обзавелась близкими подругами. Словом, одна в большом городе!

4 ноября 1957 г. «Болею. Ангина. Второй день не встаю с постели. Совсем оглохла».

Я настолько была больна, что не было сил пойти в аптеку и купить лекарства. Да что там аптека. В комнате чайник согреть не разрешалось, и электроплитки не было, а спуститься вниз в столовую тоже не могла – лежала пластом с высокой температурой. Без воды и без еды. Моя соседка по кровати Алла Семёнова, студентка с факультета журналистики обратила на меня внимание: я стонала ночью и разбудила её. Утром она вызвала врача – училась-то она в этом же здании, на втором этаже. Там был деканат и телефон. Врач «скорой помощи», осмотрев меня, поставила диагноз: фолликулярная ангина, выписала рецепты. Аптека была напротив нашего здания. Но у меня не было сил дойти до аптеки, и не было денег, до стипендии жить и жить, а я не рассчитала и питалась один раз в день хлебом и водой. Алла сказала: «После отдашь» и на свои деньги купила мне лекарства, из буфета на первом этаже принесла кое-какие бутерброды, чайник кипячёной воды и стакан. И принесла от кастелянши второе одеяло, чтобы я не подхватила ещё и воспаление лёгких. Девчонки часто проветривали комнату и открывали дверь на балкон, откуда несло осенним холодом.

На октябрьские, хоть и короткие праздники многие студентки комнаты-казармы уехали домой или в гости к кому-то. Я жила в огромной комнате почти в одиночестве. Брала с тумбочки Аллы-журналистки её конспекты по литературе и истории и читала, читала, читала. Удивлялась её нытью, что много задают читать, особенно по зарубежной литературе, а ещё надо читать древнерусскую литературу, и как жанр древней литературы надо знать притчи Иисуса Христа из Нового Завета, которого в библиотеке нет, и они записали притчи конспективно во время лекции. А мне было интересно всё, я и Библию хотела бы почитать, да где её возьмёшь? Алла хвалилась, что в их библиотеке есть книги из Царско-сельского лицея, вывезенные из Ленинграда во время войны. На руки эти книги не выдают, но их водили на экскурсию в архив библиотеки, и они якобы видели томики с пометками Пушкина! Я обзавидовалась. Вот где мне надо было учиться! А соседка-журналистка жаловалась на трудности в учении. Рассказывала:

– Представляешь, как на зачёте по зарубежной литературе издевался наш преподаватель? Он спросил меня, как звали собаку в романе Диккенса! Ну ладно бы спросил, как звали главных персонажей, а то собака. Я не запомнила, и он зачёт не поставил: дескать, я не прочитала этот роман, поэтому и не знаю, как звали собаку. Надо пересдавать, иначе меня не допустят к экзаменам.

А я думала: «Какие трудности? Читай и читай книги!» Ей не нравилась литература, и она собиралась уходить в архитектурный институт, а я брала у неё конспекты и книги и читала с интересом – так мне хотелось изучать именно её предметы вместо химии и математики, упавших на мою бедную голову сотнями формул, схем и уравнений. Но ничего не попишешь – сама выбрала себе химфак. Из романтических побуждений хотелось принести наибольшую пользу Родине, а в это время в стране как раз развернулась программа «Большая химия», провозглашённая партией и правительством.

Ближе к моему дню рождения 22 декабря, всего на один день, рано утром ко мне вдруг нагрянула мама, привезла консервы, картошку, пачки печенья. Из дома мне ежемесячно присылали небольшие суммы денег в дополнение к моей стипендии в 220 рублей. А денег мне всё равно не хватало. Помню, мне пришёл перевод на пять рублей от дяди Романа Копытова с Ленинского прииска. Видимо, он узнал от моих родителей, как трудно мне живётся в Свердловске: и решил послать хоть пять рублей. Что такое пять рублей тогда? Я могла на них неделю скромно питаться в столовой, и они как раз и пришли в такое безденежное для меня время.

Визит мамы был недолгим и очень целенаправленным. Наверняка