Убийства в Башне пяти элементов - Ши Чэнь

Честно говоря, я был ошеломлен, когда зашел туда. Трофеи, завоеванные на различных соревнованиях, были настолько многочисленны, что их невозможно было охватить взглядом. Они выстроились в ряд и ярко сияли, напоминая о былой славе Ма Хайюня.

Тот делился с нами своими достижениями, рассказывая об истории каждого трофея. В подробностях, словно это было вчера, он повествовал о турнирах, в которых побеждал именитых игроков, об обстоятельствах, при которых становился победителем. Я слушал внимательно – ведь такую легенду, как он, не каждый день увидишь и услышишь. Но Чэнь Цзюэ при этом казался рассеянным, словно был погружен в свои мысли. Я спросил его об этом, но он ничего не ответил, что меня расстроило.

– Сейчас все меньше и меньше людей играют в го, – с чувством сказал Ма Хайюнь. – К счастью, инцидент с «АльфаГо» изменил мировое понимание игры и побудил многих детей начать изучать ее. Таким образом, «АльфаГо» оказал большую услугу человечеству.

– Учитель Ма, как вы думаете, искусственный интеллект заменит людей? Будет ли «АльфаГо» доминировать в мире го в будущем? – спросил я.

– Искусственный интеллект не может заменить глубокий культурный подтекст игры. Философия, тактика и план действий – это самые привлекательные черты го. Я не думаю, что «АльфаГо» может заменить людей – это всего лишь набор программ. В конце концов, у него нет души. У истинного го есть душа, это духовная вещь. Может быть, я говорю загадками, извините меня…

– Нет, я тоже так думаю! – энергично закивал я.

– Эй, Сяо Чэнь, почему ты молчишь? – Даже Ма Хайюнь заметил необычное поведение Чэнь Цзюэ. Похоже, на этот раз я не был слишком уж чувствительным.

– Нет, всё в порядке… – Чэнь Цзюэ почесал в затылке. – Учитель, давайте сыграем партию.

– Ты все еще хочешь сыграть со мной? Без форы? – Ма Хайюнь улыбнулся. Похоже, Чэнь Цзюэ недавно потерпел сокрушительное поражение.

– Фора не нужна. Давай сразимся честно.

Чэнь Цзюэ посмотрел на Ма Хайюня, и в его тоне не было и тени шутки.

3

Чэнь Цзюэ играл черными, Ма Хайюнь – белыми. Игра началась активно. Первым ходом Чэнь Цзюэ была звездная позиция, вторым – «маленький глаз» в соседнем углу; типичный китайский дебют. Ма Хайюнь ответил звездной позицией и «летящим хуком». Хотя выражение лица Чэнь Цзюэ было серьезным, я понимал, что в этой партии ему ничего не светит. Как такой дилетант, как он, мог победить Ма Хайюня, известного как «святой го»? Это было просто абсурдно. Ма Хайюнь же выглядел расслабленным, как настоящий мастер.

Мои навыки игры были слишком слабы, и я не мог понять тонкостей их битвы, однако ситуацию в целом оценить мог. Вскоре после начала партии Чэнь Цзюэ решил втянуть Ма в битву в правом верхнем углу доски. Видя, что вот-вот проиграет, он быстро перевел игру в другую область. Я совершенно не понимал, что он делает.

– Интересно, но слишком рискованно, – сказал Ма Хайюнь. По-моему, он перехваливал моего друга.

– Иначе я проиграю. Иногда риск необходим, не так ли? – Говоря это, Чэнь Цзюэ даже не поднял головы.

Выражение лица учителя слегка изменилось. Он зажал белый камень между указательным и средним пальцами и положил его рядом с черным камнем Чэнь Цзюэ.

– Ну, продолжим?

Чэнь Цзюэ, встав, произнес:

– Мне нужно в туалет.

– А… Вон там, рядом с кухней. – Ма Хайюнь указал пальцем в направлении уборной, и Чэнь Цзюэ пошел туда.

Когда он ушел, мастер вздохнул:

– Он здорово прогрессирует. Если б не решил пойти учиться, а вместо этого играл со мной в го, его достижения, вероятно, были бы не хуже моих.

– Учитель Ма, вы говорите о Чэнь Цзюэ?

Я никак не ожидал, что первый человек в игре так высоко оценит моего друга. Я воспринимал его всего лишь как третьесортного любителя, который в лучшем случае мог обыграть лишь меня.

– Да, талант – такое дело…

– А для го тоже нужен талант? Разве вы не практиковались в игре годами? – спросил я.

– Практика важна, но, с моей личной точки зрения, восхищения достойны именно гении. Мир никогда не был справедливым. Люди рождаются с разным уровнем интеллекта. Скорость бега и взрывную силу спортсмена невозможно изменить тренировками, то же самое касается и чувства го. Мастера игры – такие как У Цинъюань, – когда другие дети еще носили короткие штанишки, уже обладали непревзойденным чувством игры. Именно благодаря этой интуиции в одиннадцать лет У Цинъюань смог победить множество мастеров го под руководством Дуань Цижуя, а затем, в девятнадцать, отправиться в Японию и победить всех лучших японских игроков в матче из десяти партий, завоевав титул «номер один».

Похоже, Ма Хайюнь твердо верил в концепцию гениальности. Я не спорю с таким мнением, просто оно слишком удручает меня. Неужели у такой посредственности, как я, нет смысла в жизни? Неужели я существую лишь для того, чтобы выгодно оттенять гениев? С этим я никогда не смирюсь.

– Извините, что заставил вас ждать. – Вернувшись, Чэнь Цзюэ немедленно сел и продолжил игру. Я подумал, что он удалился в уборную, дабы обдумать возможные контрмеры.

Тук-тук-тук… Стук камней то и дело звучал у меня в ушах.

Чэнь Цзюэ оказался втянут в ожесточенную битву. Если он не сможет придумать стратегию получше, тогда эта партия почти закончена и ему придется признать свое поражение. Даже я, не очень хорошо умеющий считать, видел, что ситуация почти безнадежна. Однако лицо моего друга ничего не выражало.

– Ты все еще собираешься продолжать борьбу? – Ма Хайюнь не удержался и спросил: – Надежды на победу почти нет, верно? Почему ты все еще так настойчив?

– Я думаю, что шанс все еще есть, – холодно произнес Чэнь Цзюэ.

– В этом нет никакого смысла. Ты допустил ошибку после двадцать шестого хода, и я разберу ее с тобой позже. Ты играешь гораздо лучше, чем раньше, но по-прежнему делаешь много ошибок.

Тук.

Чэнь Цзюэ, не ответив, сделал еще один ход в центре доски – абсолютно бесполезный. Этот камень был полностью окружен белыми камнями… Совершенно непонятно. Я был ошеломлен.

– Сяо Чэнь, и о чем ты только думал… – укоризненным тоном сказал Ма Хайюнь и нахмурился. – Ты что? Это была такая шутка?

– Нет, я серьезно, – произнес Чэнь Цзюэ.

Ма Хайюнь, разочарованно покачав головой, быстро поднял белый камень, собираясь сделать ответный ход, но его рука вдруг замерла в воздухе. Время, казалось, застыло. Я видел, как мечутся глаза и хмурятся брови мастера. Наконец он положил камень обратно.

Ход Чэнь Цзюэ, на первый взгляд бессмысленный, заставил Ма Хайюня погрузиться в размышления. Но, при моих скудных