Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

«12 апреля 1961 г. среда. Человеку слава! Человеку слава!! Человеку слава!!!»

И пояснять не надо – Гагарин полетел в космос. Узнали мы об этом следующим образом. У нас была лекция Есафова. Он терпеть не мог опаздывающих и, если кто-то из студентов опаздывал, то и не осмеливался появляться на лекции. В данном случае опоздавшим оказался Вовка Хохлов. И вот он шумно ворвался в аудиторию, чем поразил всех нас, тихо сидящих на лекции. А Вовка орал: «Человек в космосе!» Лекция была прервана. Все побежали в деканат, где было радио. Мы, конечно, ждали, что рано или поздно это событие произойдёт, гадали, кто будет первым – наш или американский космонавт, но не думали, что это произойдёт так скоро и что наша страна будет первой. Был взрыв восторженно-патриотических чувств. Равнодушных не было! Мы – первые в космосе! На улицах толпы народу, стихийные митинги.

Но в записной книжке часто пишу не словами, а междометиями: идёт сессия.

«19 апреля 1961 г. Ах, как я устала! А ещё нужно так много сделать. Если бы я не болела, то не так всё это мучило.

«20 апреля1961 г. БРРРР».

«21 апреля 1961 г. БРРР!»

«22 апреля 1961 г. БРРРР!»

«23 апреля 1961 г. БРРР».

«24 апреля 1961 г. Коллоидная химия».

«25 апреля 1961 г. Чёрные, чёрные дни! Холодно. Ах, скорее бы сдать зачёты».

«26 апреля 1961 г. Физико-химические методы анализа – зачёт. Органика – зачёт».

«27 апреля 1961 г. Методика преподавания химии. Только время отнимает».

«28 апреля 1961 г. Немецкий язык. Коллоидная химия. Органический анализ. Физико-химический анализ».

Весенняя сессия идёт: сплошное БРР!

«29 апреля 1961 г. Курсовая работа. Наши где-то поют, а я защитила курсовую. Но радости никакой, разве только тому радуюсь, что половину уже сделала».

После зимней сессии на кафедрах нам выдали темы курсовых работ – задел для будущей дипломной работы в следующем году. Моя работа отныне – «Получение эфиров эль-камфарной кислоты». Методика получения известна. В справочной литературе дана краткая характеристика лишь метилового эфира эль-камфарной кислоты. Мне предстояло синтезировать следующие в гомологическом ряду эфиры – пропил, бутил, гексил, октил эфиры и дать их характеристику, поскольку в научной литературе они не описаны.

Продолжаю отмечать несколькими строчками в записной книжке, чем и как живу.

«5 мая 1961 г. Ну, вот и снова экзамены. 8-я сессия. Как хорошо, что осталось мало сессий!»

«6 мая 1961 г. Политэкономия. Есть. А радости, как всегда, никакой».

«9 мая 1961 г. День ушёл, убавилась черта. Я опять подвинулась к уходу. Увы! Подвинулась к экзамену, а повторила мало. Мне не хочется заниматься ничем. А надо усвоить в течение пяти дней, даже трёх дней, материал за полгода учения!»

«12 мая 1961 г. Коллоидная химия. Ещё один экзамен сдала. Вечером был диспут о мещанах. «Бойся не врагов – они в лучшем случае могут тебя убить. Бойся не друзей – они могут тебя предать. Бойся равнодушных, ибо с их молчаливого согласия ты можешь быть убитым или предан».

Ну и вот не так и страшна сессия. Экзамены сдаю, не заваливая. Оживаю для разгульной траты времени. Куда хочу – туда и иду. И мне интересно становится жить. Ходила к журфаковцам на диспут о мещанах.

«13 мая 1961 г. Сегодня во сне я видела прекрасную коллекцию стекла и фарфора. Её создало моё воображение. Удивительно, что снится».

«14 мая 1961 г. Был весенний бал. Везёт мне на очкастых и солидных людей. Архитектор. Работает в промстройтресте. Танцевала с ним».

«Весенний бал» устроили комсомольские активисты прямо перед входом в общежитие на улице Чапаева. Музыка звучала через окно из выставленного на подоконник магнитофона.

Общежитие потенциально можно было именовать обителью «невест». На факультетах биологическом, химическом, филологическом девчонки представляли большинство. Естественно, нашими гостями были приглашённые люди, и нас, девчонок, радовало обилие мужчин. Архитектор, пригласивший меня, оставил мне свой телефон. Чем не жених? И ведь я не клюнула. Не звонила, не искала контактов с солидными людьми, чтобы устроить свою дальнейшую жизнь. И на фиг мне нужны были архитекторы из Промстройтреста! Я Валю Анисимова с его замечательным баритоном люблю!

Между прочим, на этом же весеннем балу меня пригласила на вальс и вовсе странная фигура, напугавшая меня. Это был бородатый мужчина, очень волосатый и чёрный, в клетчатой ковбойке, в мятых брюках. От него пахло крепким мужским потом. Я пошла с ним танцевать на негнущихся, деревянных от испуга ногах и хотела только одного: чтобы вальс поскорее закончился. А он ничего не говорил, молча кружил меня. Потом отвёл на место и больше не подходил ко мне, да и не танцевал ни с кем. Я пожаловалась стоявшей рядом со мной студентке-филологине:

– Стоило мне с самого утра намываться, краситься, наглаживаться, чтобы потом оказаться в лапах такой вот образины!

Филологиня возразила мне:

– Никакая это не образина, а писатель.

Я удивилась:

– Ну да? Тип какой-то и проходимец! Ты посмотри, как он одет – прямо как бандит с большой дороги!

– Он малоизвестный писатель Семёнов. Приехал в творческую командировку. Был у нас вчера на факультете. Рассказывал, что пишет роман какой-то про диктатуру пролетариата. В общем, неинтересное что-то.

А это был Юлиан Семёнов, будущий создатель Штирлица, который работал тогда над книгой «Бриллианты для диктатуры пролетариата». И об этом я узнала позднее, когда он стал известным писателем и рассказывал в газетном интервью, как в начале 60-х годов ездил собирать материалы для книги в архивах Свердловска. Во, какие люди танцевали со мной. Может, во мне он увидел тогда прообраз жены Штирлица? )

«15 мая 1961 г. Ну и медленно идут дни. Черепашьим шагом. Кажется, целый век уже сдаём».

«16 мая 1961 г. Когда буду работать, наверно, нужно будет читать техническую литературу. Иначе из меня будет липовый инженер. Настоящая учёба начнётся после окончания университета».

«17 мая 1961 г. Несмотря на то, что послезавтра экзамен, время идёт очень медленно».

«18 мая 1961 г. Голова напичкана технологическими схемами и больше ничем».

«19 мая 1961 г. Химтехнология. Есть пять. Осталось ещё два экзамена».

«25 мая 1961 г. Диамат. Готовлюсь».

«26 мая 1961 г. С философией всё. Еду домой».

А где же мои подружки в этих записях? Да рядом были! Чего о них писать в моей записной книжке, когда они все были рядом и переживали примерно то же, что и я: сдавали зачёты и экзамены, танцевали, а то и бегали на свидания с