Рабыня Изаура - Бернарду Жуакин да Силва Гимарайнш

тебя не покину». Это была угроза, а Алваро, будучи богатым и решительным человеком, располагал большими средствами, чтобы привести ее в исполнение либо силой, либо другим возможным путем. Поэтому Леонсио не только держал свою рабыню в самом строгом уединении, но и вооружил всех своих рабов, которые с момента его приезда были почти полностью отвлечены от работы на плантациях и караулили пленницу денно и нощно, как солдаты военного гарнизона.

Однако безумная любовь никогда не покидала пылкую и жестокую душу молодого плантатора, не терявшего надежды сломить сопротивление Изауры.

Им владели уже не только любовь или чувственность, но тираническая прихоть, жестокое, сатанинское желание отомстить ей и предпочтенному ею. Он хотел обладать ею хотя бы день, а потом пренебрежительно вручить, оскверненную и опозоренную, своему сопернику, сказав: «Забирай свою возлюбленную. Теперь я готов продать ее за самую мизерную цену».

Итак, он начал все сначала: обольщения и заверения, сопровождаемые угрозами, притеснениями и истязаниями. Леонсио воздерживался только от грубых попыток и прямого насилия, не потому, что был для этого недостаточно жесток, но, зная беспредельную добродетельность Изауры, он понял, что такими средствами смог бы только убить ее, а смерть не удовлетворяла ни чувственность, ни мстительность злодея. Поэтому он задумал новый план не только для того, чтобы растоптать то чувство, которое он называл заносчивостью рабыни, но и для того, чтобы лишить надежды и посмеяться над великодушными намерениями Алваро, отомстить им обоим.

Кроме всего прочего, Леонсио считал совершенно необходимым для себя помириться с Малвиной, не потому, что на это его толкали соображения чести и морали или супружеская привязанность, а только из корыстных побуждений, о которых читателю скоро станет известно. Так вот, за этим Леонсио отправился в столицу и встретился с Малвиной.

Обладая от природы дурными качествами, он с ловкостью самого отъявленного мошенника использовал для достижения своей цели ложь и клевету. Появившись перед ней пристыженным и раскаявшимся в своем поступке, он поклялся загладить вину своим поведением, простившись с прошлыми сумасбродствами. Он откровенно признался, с ангельским простодушием, что какое-то время действительно был очарован прелестями Изауры, но что это было всего лишь мимолетное увлечение, не оставившее в его душе никакого следа.

Кроме того, он, прибегнув к клевете, очернил бедную Изауру. Уверяя, что, будучи изощренной кокеткой, она использовала самые ловкие и коварные притворства, чтобы соблазнить его и влюбить в себя, намереваясь получить свободу в обмен на свои услуги, он придумал тысячу других небылиц и в конце концов заставил Малвину поверить, что Изаура бежала из дома, соблазненная неким поклонником, который втайне от них давно волочился за ней, что именно он дал ее отцу средства для выкупа рабыни, но, когда этот план не удался, они договорились и осуществили ее похищение. Когда же беглецы приехали в Ресифи, некий молодой человек, столь же богатый, сколь сумасбродный и безмозглый, влюбившись, отнял ее у первого любовника. А Изаура, притворившись свободной сеньорой, до такой степени привязала и одурачила его, что бедный юноша готов был жениться на ней. Даже после того, как он узнал, что она невольница, юноша не хотел оставить ее и, устраивая скандалы и изобретая всякие хитрости, был готов на все, чтобы освободить ее. Поэтому Леонсио и ездил в Ресифи, чтобы вырвать рабыню из рук этого молодого человека.

Будучи наивной и доверчивой, обладая душой, склонной к нежности, готовая простить супруга, Малвина полностью поверила всему, что Леонсио выдумал, не только для того, чтобы загладить свои прошлые грехи, но и для того, чтобы заранее подготовить предстоящие действия, которые он уже коварно замышлял.

Оскорбленная супруга, Малвина рассердилась на Изауру, застав когда-то своего мужа признающимся ей в любви. Но затаенная обида Малвины постепенно утихла и рассеялась бы совсем, если бы Леонсио не прибегнул ко лжи, приписав рабыне самое недостойное поведение. С этого момента Малвина испытывала к Изауре не ненависть, а некоторое отчуждение и пренебрежение с долей сострадания, как ко всякой другой дерзкой и непослушной рабыне.

Леонсио этого было вполне достаточно, чтобы сделать свою жену единомышленницей и соучастницей наказания и мести, которые он замышлял против несчастной рабыни. Он хорошо знал, что Малвина, с ее мягкой и сострадательной душой, никогда не согласилась бы на жестокое наказание, уготованное невольнице. Впрочем, то, что он задумал, не казалось ему жестоким, хотя было унизительным и мучительным бесчестьем, какое только можно было придумать для женщины, осознающей свою красоту и любящей.

– Как же ты собираешься поступить с Изаурой? – спросила однажды Малвина.

– Дать ей мужа и вольную.

– И ты нашел ей мужа?

– Разве в них может быть недостаток? Чтобы найти его, мне не пришлось даже выходить из дома.

– Какой-нибудь раб, Леонсио? О, только не это.

– А что такого, может, я заодно освобожу и ее мужа. Каждый должен знать свое место в жизни. Я было подумал об Андрэ, который глаз с нее не сводит, но именно поэтому я и не хочу отдавать ее за этого плута. У меня есть для нее кое-что получше.

– Кто же, Леонсио?

– Кто? Белшиор.

– Белшиор! – воскликнула Малвина, громко рассмеявшись. – Ты шутишь, скажи правду, кто?

– Белшиор, сеньора. Я не шучу.

– Ты думаешь, Изаура согласится выйти замуж за это пугало?

– Если не согласится, тем хуже для нее. Я не освобожу ее, и ей придется провести остаток своих дней под замком и в железе.

– О! Но это слишком жестоко, Леонсио. К чему давать ей свободу, если ты не позволишь ей выбрать мужа? Освободи ее, Леонсио, и пусть она выходит замуж за кого угодно.

– Она ни за кого не выйдет замуж, а помчится очертя голову в Пернамбуку и там сразу же окажется в руках этого наглого щеголя, смеявшегося надо мной.

– Какая тебе разница, Леонсио? – спросила Малвина с некоторым подозрением.

– То есть как? – ответил Леонсио, немного смущенный вопросом. – Как это, какая разница? Разве у меня нет самолюбия? Если бы ты знала, как этот олух дразнил меня, нанося мне жестокие оскорбления… Как он подстрекал меня бесчисленными колкостями и угрозами, утверждая, что отнимет у меня Изауру. Если бы не ты и не воля моей матушки, я бы никогда не освободил эту рабыню, хоть она мне и совершенно бесполезна. Я даже мог бы обращаться с ней как с принцессой только для того, чтобы сбить спесь и наказать дерзость и заносчивость этого бесстыдного ловеласа.

– Хорошо, Леонсио. Но мне кажется, что Изаура скорее даст сжечь себя заживо, нежели выйдет замуж за Белшиора.

– Не беспокойся об этом, моя дорогая, придется наставить ее