Крейсер «Суворов» - Александр Ермак

Вадим так мечтал побывать на этой реке. И вот, мечта осуществилась. Они шли по желтой Лимпопо. Под килем крейсера всего около метра. Но командир уверенно пришвартовал корабль у стенки столичного порта рядом с торговыми судами.

Белаш не только побывал в сказочной африканской стране, но и узнал много такого, что не все на корабле должны были знать. Он был тогда приборщиком верхнего коридора флагманского отсека и иногда «годки», которым ночью не хотелось бодрствовать, ставили его, как особо «шарящего», рассыльным командующего оперативной эскадры. После отбоя контр-адмирал обычно не беспокоил рассыльного какими-либо просьбами, так что Вадим ложился на коврик под дверью флагманской каюты и засыпал.

Если ночью требовался рассыльный, то командующий выходил из каюты и тихо будил спящего матроса:

– Сынок, ну-ка вызови мне…

Первое, что видел Вадим, просыпаясь, это были шикарные тапочки-сланцы флагмана. Подошва не менее двух сантиметров толщиной состояла из разных по цвету слоев. В целом голубые тапочки переливались по бокам всеми цветами радуги. Таких «вьетнамок» не было ни у кого на корабле. Они являлись предметом зависти не только матросов, но и офицеров.

Выполнив задание командующего и дождавшись, пока приглашенный к нему покинет каюту, Вадим снова ложился на коврик. Засыпал, думая о том, что когда-нибудь обязательно купит себе такие же тапочки: подошва в два сантиметра, переливающиеся всеми цветами радуги…

Когда контр-адмирал беседовал с гостями в командирской кают-компании, то до Вадима долетали обрывки разговоров. Особенно его поразил рассказ подвыпившего посла Советского Союза в Мозамбике:

– Последнюю неделю спал с автоматом Калашникова под подушкой. Достоверные источники утверждали, что готовится свержение правительства. Мы ожидали, что в любой момент на посольство может произойти нападение… Давайте еще выпьем за наш Военно-морской флот. Как только крейсер вошел в Лимпопо, все в городе затихло. Очень уж внушительно выглядят орудия главного калибра…

Почти каждый день каюту командующего посещали официальные делегации, в которые входили и простые профсоюзные деятели, и первые лица государства. Позже Вадим нашел сообщение в газете «Правда»:

«Мапуту, 26 марта. (ТАСС). Председатель партии ФРЕЛИМО, президент Народной Республики Мозамбик Самора Машел посетил крейсер «Александр Суворов», находящийся в составе группы советских военных кораблей с деловым заходом в порту Мапуту. 26 съезд КПСС имеет всемирно-историческое значение, заявил он, выступая на борту крейсера. Съезд обсуждает вопросы, касающиеся будущего не только советского народа, но и всего человечества. Главная тема форума советских коммунистов – социализм, счастье людей, борьба против империализма – заклятого врага народов, находит широкий отклик на всей планете, отметил мозамбикский руководитель.

Советский Союз, сказал С.Машел, был первопроходцем, он вдохновил народы на борьбу за социальное освобождение, зажег искру, из которой возгорелось пламя. Те, кто строит в мире социализм, являются единомышленниками и товарищами по оружию, идут в едином строю. Вот почему мы считаем 26 съезд нашим съездом. Вот почему вопросу единства уделяется столь большое внимание на форуме советских коммунистов.

Наша дружба – дружба социалистических наций покоится на прочном фундаменте. Она зиждется на марксизме-ленинизме, который, как маяк, указывает человечеству путь к свободе, счастью и процветанию.

Мы искренне желаем успеха 26 съезду КПСС, Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу – выдающемуся руководителю Советского Союза, верному другу мозамбикского народа.

Массовый митинг советско-мозамбикской дружбы состоялся на причале у борта крейсера «Александр Суворов». Рабочие-портовики, представители общественных организаций НРМ, воины народных сил освобождения Мозамбика тепло приветствовали советских моряков. Митинг прошел под знаком укрепления дружбы и сотрудничества между мозамбикским и советским народами».

Кроме официальных делегаций, на корабль приходили и экскурсии простых рабочих, военных, молодежи Мозамбика, а также работники советских представительств в этой стране. И свои, и чужие с любопытством осматривали орудийные башни, верхнюю палубу, затянутую от солнца тентом, разглядывали специально выкрашенные к заходу в иностранный порт образцовые кубрики: спускались в боцманский, оттуда переходили к дальномерщикам-визирщикам, от которых снова поднимались наверх.

Возвращались на берег гости с кормового трапа, подолгу заглядываясь на огромную блестящую надраенной медью рынду. Сначала Белаш не понимал, почему она так привлекает внимание мозамбикцев. Потом Матроскин ему объяснил:

– Один туземец меня спрашивает, показывая на рынду: «Голд?». Я ему, конечно, отвечают: «Голд, голд…» Так он уходить с корабля не хотел, наверное, все думал, как бы рынду стащить. Еле выгнали. Ночью надо во все глаза глядеть. Того и гляди, вместо диверсантов охотники за желтым металлолом заявятся.

Свои, соскучившиеся по Родине, уходили с корабля со слезами. Многие уносили выпеченный на корабле черный ржаной хлеб, по которому так истосковались на чужбине…

Вечером на берегу рядом с «Суворовым» собиралась большая толпа из числа местного населения, потому что на баке вывешивали экран и показывали кино. Мозамбикцы, не понимающие по-русски, конечно, пропускали мимо ушей чужие слова, но не отрывали взглядов: фильмы про любовь, дружбу, ненависть понятны и без перевода.

Днем на пирсе звучала музыка. То играл корабельный оркестр, то устраивали танцы представители местных племен: плясали в леопардовых шкурах и размахивали копьями.

В один из вечеров Белаш попал в наряд по патрулированию прилегающей к крейсеру территории. Разговорился с подошедшими советскими же гражданскими моряками – у них стояло под разгрузкой судно. Те были очень недовольны:

– Неделю уже маемся. Видишь, как работают…

Белаш и сам еще днем заметил, что грузчики из местных никакие. Лежат под солнцем кучкой. Время от времени кто-нибудь из них встает, заносит мешок с берега на борт и опять падает. Так что Вадим посочувствовал:

– В таком темпе они и месяц разгружать могут.

– Могут, – вздохнули гражданские моряки. – Но у нас тогда такой простой получится. Все идет к тому, что придется аврал объявить и своими силами разгружать, хотя это и не наша обязанность…

Город им тоже не очень нравился:

– Видно, что цивилизация в Мапуту была при португальцах – много современных зданий, небоскребы, всякие магазины… Но как только проклятые колонизаторы ушли – все стало рушиться: в небоскребах нет воды, электричество не везде имеется, штукатурка повсеместно осыпается. Чего здесь много, так это мусора, грязи на улицах… Антисанитария полная, того и глядишь, какую-нибудь заразу подхватишь…

Уж чего Вадим не особо боялся, так это заболеть. Еще до захода в Мапуту экипаж построили на юте и выдали таблетки: от желтой лихорадки, от сонной болезни, переносимой мухой «це-це», и еще от чего-то опасного местного.

А гражданские моряки вдруг встрепенулись:

– Но с чем уж хорошо в Мапуту, так это с бабами. Негритяночка стоит пачку креветок или пару кусков мыла.

Вадим сразу вспомнил, что у них хозрундук этим мылом под крышку набит…

Белаш и верил, и не верил