Крейсер «Суворов» - Александр Ермак

еще было прилично. Он еще раз по-хозяйски обошел ют – все в порядке, глянул в сторону шкафута: никого на нем не было. Офицеры, что постарше, наверняка чаи гоняют и в бильярд режутся в кают-компании. Те, что помладше – лейтенанты всякие, – спят по каютам, стараясь не попадаться на глаза начальству, которое всегда может найти для них работу.

Вадим привычно спрятался от ветра за четвертой башней. Снова погрузился в воспоминания. Вот так же почти ровно два года назад – первого декабря 1980 года, – крейсер «Суворов» вышел из Владивостока. Только курс его был не на северо-восток, а на юг. Крейсер направлялся на боевую службу, во время которой должен был стать флагманом восьмой оперативной эскадры. В нее входили около двух десятков кораблей, «откомандированных» со всех флотов Советского Союза. Действовала эскадра в зоне Индийского океана и Персидского залива. Там Советский Союз защищал свои интересы в странах Азии и Африки: помогал бедным странам избежать нового порабощения капиталистами из США и стран военных блоков НАТО и АСЕАН. Основным боевым противником «индийской эскадры» являлся 7-й оперативный флот Военно-морских сил США.

Накануне выхода на боевую службу в кубрик дальномерщиков-визирщиков зашел «большой зам»:

– Всем обязательно написать письмо домой! Потом долго не будет возможности отправить и получить почту. Только пока не указывайте, куда направляется корабль… Но сначала возьмите вот это, – он раздал всем по листку бумаги. – Кто хочет отправиться в Польшу для защиты социалистических завоеваний от агрессии империалистов? Все должны написать заявления о том, что хотите вступить в ряды добровольцев.

– А что там, в Польше? – подал кто-то голос.

«Большой зам» объяснил:

– В связи с увеличившимся благосостоянием граждан правительство Польской народной республики произвело некоторое непринципиальное повышение цен на мясо и другие продукты питании. Это стало предлогом для инсинуаций врагов социализма, которые начали подбивать рабочих на саботаж и даже создали некую организацию «независимые и самоуправляющиеся» профсоюзы «Солидарность» и провели несколько забастовок на ряде заводов и фабрик. И это несмотря на то, что польское правительство продолжает повышать заработную плату своих рабочих и крестьян. Возможно, капиталистическим элементам удастся собрать вокруг себя какое-то количество еще недостаточно сознательных элементов и провести демонстрации, а также попытаться захватить оружие польской армии и свергнуть законное правительство. В такой обстановке мы должны быть готовы оказать помощь польским товарищам и направить для этого в дружественную страну добровольцев. Ясно?

– Ясно…

Все дружно под диктовку «большого зама» написали заявление с просьбой отправить в Польшу для оказания дружеской военной интернациональной помощи в качестве «добровольцев».

Белаш писал это заявление, понимая, что никуда ни его, ни кого-либо другого из экипажа не пошлют. Кто ж будет с передового корабля, да еще накануне выхода на боевую службу, снимать матросов для отправки в Польшу. И на берегу достаточно всяких бездельничающих воинских частей. Видимо, «большому заму» нужно было продемонстрировать перед штабным начальством высокий уровень сознательности экипажа, вот он и организовал этот массовый добровольческий порыв.

«Суворов» уйдет из Владивостока, никого не оставив на берегу, не послав в дружественную Польшу ни одного матроса. Находясь далеко от родных берегов, экипаж почти год не будет знать, что в Польше в ночь с 12 на 13 декабря было введено военное положение, приостановлена деятельность большинства неподконтрольных коммунистической партии организаций, запрещены забастовки, демонстрации, собрания. Завоевания социализма в Польше останутся в целости и сохранности.

После того как «большой зам» довольно собрал заявления и покинул кубрик, Белаш выполнил и другой его приказ – написал домой. О готовящемся маршруте знали не много: вроде должны в Индии обеспечивать с моря официальный визит Леонида Ильича Брежнева. Чтобы и не нарушать приказ о неразглашении целей похода, и подсказать домашним, где он будет находиться, Вадим написал в письме:

«…Уходим надолго в море. Следите за политической обстановкой в мире и официальными визитами генерального секретаря ЦК КПСС…»

Из Владивостока они вышли в жуткую холодрыгу. Но уже на следующий день, значительно продвинувшись на юг, сменили шинели на бушлаты. Еще через день скинули и их, стали ходить по верхней палубе только в робе. В декабре-то месяце…

Вадиму запомнился проход через Цусиму, где в начале века в ходе Русско-японской войны состоялась важнейшая морская битва. Здесь Вторая эскадра под командованием вице-адмирала Рожественского потерпела сокрушительное поражение от японского императорского флота. Погибло множество российских моряков…

Крейсер сбросил ход, подойдя к месту трагедии. Команда «Суворова» выстроилась по большому сбору. На воду спустили траурные венки. Минута молчания. Потом тихо заиграл оркестр. Над тихим морем зазвучала пронзительная песня:

«Плещут холодные волны,

Бьются о берег морской…

Носятся чайки над морем,

Крики их полны тоской…

Там, среди шумного моря,

Вьется андреевский стяг, —

Бьется с неравною силой

Гордый красавец «Варяг».

Сбита высокая мачта,

Броня пробита на нем.

Борется стойко команда

С морем, с врагом и огнем.

Пенится Желтое море,

Волны сердито шумят;

С вражьих морских великанов

Выстрелы чаще гремят.

Реже с «Варяга» несется

Ворогу грозный ответ…

Чайки! снесите отчизне

Русских героев привет…

Миру всему передайте,

Чайки, печальную весть:

В битве врагу мы не сдались —

Пали за русскую честь!..

Мы пред врагом не спустили

Славный андреевский флаг,

Нет! Мы взорвали «Корейца»,

Нами потоплен «Варяг»!

Видели белые чайки —

Скрылся в волнах богатырь,

Смолкли раскаты орудий,

Стихла далекая ширь…

Плещут холодные волны,

Бьются о берег морcкой,

Чайки на запад несутся,

Крики их полны тоской…»

Недолго оставался крейсер в одиночестве рядом с Японией. Сначала над мачтами пронеслись вражеские самолеты, потом почти над самой палубой завис вертолет, из окна которого торчал фотообъектив. «Снимайте, сучьи дети, – подумал тогда Белаш, глядя на японцев. – Вы свое в сорок пятом обратно получили. А надо будет, так и еще получите!»

Корабль пошел дальше на юг. Остались за кормой Японское и Восточно-Китайское моря. Стало еще теплее, и вскоре по трансляции объявили о новой смене обмундирования:

– Форма одежды: тропическая!

Каждому выдали соответствующий комплект. В него входили кожаные тапочки с дырочками, синяя пилотка, синяя курточка с коротким рукавом и синие же шорты. В этой форме они зашли в Камрань – военно-морскую базу СССР, находящуюся во