Дым над тайгой - Станислав Васильевич Вторушин

Таня пришла туда ровно в семь, разделась и прошла в зал. В нем плавали облака синего табачного дыма, пахло пивом и кислой капустой. За каждым столиком сидели люди, каждый о чем-то говорил, и все помещение было наполнено одним монотонным гулом.

Андрей первым увидел ее. Он замахал ей рукой, и она направилась к его столику. Он встал, отодвинул стул, подождал, пока она сядет, и сел напротив.

— Ну, здравствуй, — произнес Андрей и положил ладонь на ее руку.

— Здравствуй, — ответила Таня и посмотрела ему в глаза.

— Я думал, что мы уже никогда не встретимся, — сказал Андрей, и Таня почувствовала в его словах такую тревогу, что ей самой стало страшно.

Она опустила глаза и осторожно высвободила руку из-под его ладони. Ей казалось, что весь зал смотрит сейчас на них. Официантка принесла шампанское и закуску, которые Андрей, очевидно, заказал заранее. Открыв бутылку, он разлил вино по фужерам и произнес:

— Я хочу выпить за нас с тобой. За то, чтобы мы всегда были вместе.

— Это похоже на предложение, — немного смутившись, сказала Таня. — И звучит так высокопарно.

Андрей поставил фужер на стол, поднялся, по-офицерски вытянув руки по швам, и наклонил голову:

— Тогда скажу проще. Выходи за меня замуж.

— Это серьезно? — Таня даже опешила от неожиданности.

— Вполне, — сказал Андрей.

— А мне все это кажется шуткой, — произнесла Таня. — Я считаю, что замуж надо выходить один раз и на всю жизнь. Не обижайся, но мы же с тобой практически не знакомы.

— А мне кажется, что я знаю тебя сто лет и даже больше, — сказал Андрей и сел. — Ты самый дорогой для меня человек. Ну, так что?..

Таня представила себя в Андреевском, в старом деревянном здании районной редакции со скрипучей лестницей, ведущей на второй этаж. Это не Свердловск с его театрами, музеями, духом студенческой вольницы, великолепным прудом и старинными зданиями, построенными еще горнозаводчиками Демидовыми. История встречается там на каждом шагу. Ей вспомнилось, как еще на втором курсе они с Верой Калюжной шли прекрасным весенним днем по центру города, и та, остановившись, вдруг сказала:

— Посмотри на этот дом.

Таня окинула его взглядом. Ничего выдающегося в нем не было. Обыкновенный дом под железной крышей, какие строили себе купцы в дореволюционное время. От остальных он отличался разве только тем, что был побелен.

— В нем убили царя Николая Второго со всей семьей, — нагнувшись к Таниному плечу, тихо произнесла Верка. — Сначала убили сына, который был наследником, потом четырех дочерей, затем царицу. Говорят, перед казнью царь упал на колени и просил не трогать детей. Но их специально застрелили первыми, чтобы он видел.

Таня почувствовала, что у нее на голове зашевелились волосы.

— А еще знаешь, почему наш Екатеринбург назвали Свердловском? — окончательно добивая подругу, спросила Верка. — Потому что приказ об убийстве царской семьи отдавал Свердлов.

Таня вспомнила две строчки из стихотворения, которое в рукописном виде ходило среди студентов:

И кургузый Свердлов, что не сдернут еще с пьедестала,

На аптекарских ножках посмотрит мне злобно вослед.

Памятник действительно был отвратительным. Свердлов выглядел на нем кургузым, с кривыми рахитичными ножками, и она не понимала, как его могли поставить в самом людном месте города.

— Не рассказывай мне больше таких страшных вещей, — попросила Таня.

Но в Свердловске было немало и светлых мест. Ей вспомнились студенческие вечеринки с шумными научными спорами по всякому поводу, а то и вовсе без повода, вспомнилось, как они гуляли вечерами по набережной вдоль пруда, как смотрели на величественные старинные здания, один вид которых вызывал восторг.

«Да, Свердловск, конечно, не Андреевское, — подумала Таня. — Впрочем, жить можно везде. Атмосферу жизни определяют не здания, а люди».

— О каком замужестве ты говоришь, если я еще не закончила университет? — глядя в глаза Андрею, сказала Таня.

— Ну и что? — спокойно ответил Андрей. — Сейчас зарегистрируемся, а как закончишь, приедешь ко мне.

— Ты говоришь так, будто загодя хочешь привязать меня к себе.

— Если бы мог, сделал бы это сейчас же, — решительно сказал Андрей.

— Силой этого не решишь, — заметила Таня. — Давай подождем до весны. Время покажет, как нам быть.

Тане льстило, что такой видный парень в красивой летной форме добивается ее руки. В университете у нее было немало поклонников, но ни один из них не затрагивал ее сердца. Все это были такие же студенты, как и она сама. Они еще не стали мужчинами, в них было много мальчишеского. Другое дело Андрей. Он уже завоевал свое место в жизни. С ним было легко и надежно.

— До конца практики я постараюсь во что бы то ни стало еще раз побывать в Андреевском, — сказала Таня, мягко и обнадеживающе улыбаясь. Ей тоже было хорошо с ним.

Из ресторана Андрей проводил ее до гостиницы. Когда прощались, он стиснул ее в объятиях и начал целовать в лицо, губы, глаза. Потом оторвался и сказал:

— Я тебя жду.

Еще раз поцеловал в щеку и, повернувшись, пошел к себе. Таня долго смотрела ему вслед, и ей стало невыносимо тоскливо оттого, что он уходит. Она вдруг почувствовала себя одинокой. Подождав, пока Андрей скроется за углом, она поднялась к себе в комнату, разделась и забралась под одеяло. В этот вечер она долго не могла уснуть, перебирая в памяти командировку на Север и первую встречу с Андреем...

Второй материал о Севере был уже готов, и Таня думала, что, как только сдаст его Гудзенко, можно будет снова отправляться в Андреевское. Но Николай Макарович задержал ее на неделю — заставил писать зарисовку о строителях, осваивающих бригадный подряд. В нем Гудзенко почти ничего не правил. И только после этого благословил Татьяну:

— Поздравляю с самостоятельным плаванием. Все материалы адресуйте мне.

И она снова уехала в Андреевское.

Днями ходила по райцентру, летала на буровые. Вечерами встречалась с Андреем. Некоторые незначительные материалы отдавала «Северной звезде». Для нее это было расширением практики, а для районной газеты — значительным подспорьем. Матвей Серафимович Тутышкин раза два как бы невзначай заводил с Татьяной разговор, что неплохо бы ей, когда получит диплом, попрактиковаться в «Северной звезде»: «Как видите, я загружать вас слишком не стану, у вас будет полная возможность сотрудничать с «Приобской правдой».