Прощание с пройденным - Владимир Николаевич Крупин

ШЁЛ ВДОЛЬ ЗДАНИЯ – всё в коростах памятных досок. Ощущение, что зданию очень хочется почесаться о что-то шершавое, чтобы соскрести с себя эти доски. Уж очень много тут значится тех, кто или прочно уже забыт, кого и помнить не хочется, кто совершенно случаен.

Собственно, время само по себе это и есть та шершавость, о которую стирается многое из прошедшего и осыпается в чёрные пропасти забвения.

ОТЕЦ О НАЧАЛЕ девяностых: «Коротко нас запрягли, крепко зауздали. Тронули шпорой под бока, а конь не полетел стрелою». – «Почему?» – «Кучер пьяный. О, лошади это чувствуют. Как собаки».

БОРОДА. РАЗ в месяц Костя начинает отращивать бороду. Я это вначале очень поощрял, говорил: «Мужчина без бороды все равно, что женщина с бородой. Или (от имени женщин): Поцелуй без бороды, что яйцо без соли». Но вскоре Костя брался за бритву. «Костя! Такая уже у тебя была прекрасная юная седая борода, зачем опять голяком?»

Секрет прост: раз в месяц Костя получает пенсию. И запивает. И времени на бритьё не остаётся. И не только. По пьянке руки трясутся, и он может порезаться. Обычно я помогаю ему в трудном процессе всплывания из-под глыб твёрдого алкоголя. Сидим. Костя мается, судорожно вздыхает, но уже начинает виднеться на поверхности моря житейского. Сидим. Костя молчит. Небрит и задумчив. Я пытаюсь даже запеть. «Дорогой, куда ты едешь?» – «Дорогая, на войну». – «Дорогой, возьми с собою». – «Дорогая, не возьму». Костя вдруг шевелится, оказывается, слушал. «Правильная песня. Нечего бабам на войне делать. Ещё была песня «На позицию девушка провожала бойца». Провожала, понял? Не с ним поехала. Тёмной ночью простилися… Простилися. На ступеньках. Но это не важно. А важно, что пели: «На позицию девушка, а с позиции мать, на позицию честная, а с позиции…», сам понимаешь кто.

– О-ой, – кряхтит Костя, – скоро бриться».

УЗБЕКИ ЖИВУТ ВО много раз хуже русских, а рожают в четыре раза больше. Неужели у нас нет ощущения гибели Богоизбранной нации? Сдались? Перед кем? Сатана доводит до самоубийства, а разве нежелание ребёнка не есть убийство его? А страшнее того аборт. Для меня, как для русского мужчины, наитягчайший грех, в котором каялся в церкви и всенародно каюсь, в том, что были свершены убийства мною зачатых детей. Всю жизнь, всю жизнь я думаю: вот теперь моему сыну было бы вот столько уже лет. И представляю его, и плачу, и зову его Ванечкой. И вот был бы уже Ванечка старший брат моему теперешнему сыну и помогал бы ему, и дочке, и жили бы они дружно-дружно, и было бы мне радостно умереть.

Какие же, прости, Господи, собаки, эти врачи – палачи в белых халатах! Как запугали жену. Как вызывали меня, орали: «Вы хотите, чтобы ваша жена ослепла?» О, какой я был… кто? Дурак? Трус? Убийца? Всё вместе.

ЗЕМЛЯ – КАТЕГОРИЯ духовная, нравственная. Богатыри припадают к родной земле, она даёт им силы. Зашивают земельку в ладанку, носят на груди. Землю привозят на могилы родных людей, которые похоронены не на родине. У нас женщина ездила в Венгрию на могилу мужа, увезла земельки, он ей потом явился во сне: ой, говорит, спасибо, такую тяжесть с груди сняла. В детстве, помню, друг мой из села уезжал, отца перевели. Я наскрёб земельки у дороги, завернул в бумажку. Откуда это было во мне? Неужели это наивно для моих детей и внуков?

КРЕСТЬЯНСКИЙ БАНК был в России, безпроцентный. И был банк Общественного призрения. Где этот опыт? Да банкиры из-за двух процентов задавятся, а из-за трёх мать родную придушат. Это же наркотик – деньги. Если, конечно, цель – обогащение, а не добрые дела.

В начале двадцатого века тогдашние либералы со злобой писали: «Церковь – самый крупный землевладелец в России». А это плохо? Разве монастырские земли кормили только монастыри?

В МАРШРУТКУ НАБИВАЮТСЯ китайцы. Много. Садятся друг другу на колени. Показывают, что вдвоём занимают одно место и платят за двоих как за одного. «Доказывать им безполезно», – говорит водитель. И везёт.

– СМЕЮТСЯ НАД ТОБОЙ, – говорила мама. – А ты громче их смейся. А про себя: «Дай им, Господи, здоровья, а нам терпения». Пределом её осуждения кого-то было: «У него ни стыда, ни совести, ни собачьей болести»,

ПЕСНИ. МАЛЕНЕЬКАЯ Светочка приходит к нам с бабушкой и со старшим братиком, уже школьником. «Песенки, Света, знаешь?» – «Знаю. Но надо под пианино. «Маленькой ёлочке холодно зимой». – «Можно без пианино». – «Ой, правда?»

Поём все вместе. В гостях у нас поэт, да ещё и с гармонью. Берёт в руки. «Для молодого поколения!» Поём подряд, по куплету, чтоб больше вспомнить: Пой, гармоника, вьюге на зло, заплутавшее счастье зови, мне в холодной землянке тепло от твоей негасимой любви, Степь да степь кругом, Севастопольский вальс помнят все моряки, Ох, недаром славится русская красавица, Редко, друзья, нам встречаться приходится, но уж когда довелось, Ты ли мне не дорог, край мой дорогой, на границе часто снится дом родной, Когда весна придёт, не знаю, пойдут дожди, сойдут снега, На крылечке твоём каждый вечер вдвоём мы сидим и расстаться не можем на миг, Когда после вахты гитару возьмёшь и тронешь струну за струной, Тяжелой матросской походкой иду я навстречу врагам, а завтра с победой геройской к родимым вернусь берегам, На рейде морском легла тишина, и море окутал туман. Споёмте, друзья, пусть нам подпоёт седой боевой капитан, Славное море, священный Байкал, Бежал бродяга с Сахалина звериной узкою тропой, Когда я на почте служил ямщиком, был молод, имел я силёнку, и крепко же, братцы, в селеньи одном любил я в ту пору девчонку, Жила бы страна родная и нету других забот, Снова замерло всё до рассвета, дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь, Далека ты путь-дорога, выйди, милая моя, мы простимся с тобой у порога и, быть может, навсегда, То не ветер ветку клонит, не дубравушка шумит, то моё, моё сердечко стонет, как осенний лист дрожит, Далеко-далеко, где кочуют туманы, где от лёгкого ветра колышется рожь, По Муромской дороге стояли три сосны, со мной прощался милый до будущей весны, Ой цветёт калина в поле у ручья, парня молодого полюбила я, парня полюбила на свою беду, не могу открыться, слов я не найду, Солнышко светит ясное, здравствуй, страна прекрасная! Юные нахимовцы тебе шлют привет, Была девчонка я беспечная, от счастья глупая была. Моя подруга бессердечная мою любовь подстерегла, Ой ты рожь, золотая рожь, ты о чём поёшь, золотая рожь, А