Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

и его муляж в Миасском краеведческом музее. Музейные работники, смеясь, рассказывали мне, что такие муляжи самородка были изготовлены в нескольких экземплярах, потому что местные воришки, забиравшиеся в музей, разбивали витрину и похищали «самородок», наивно принимая его за настоящий.

В 1854 году в Пудовом карьере прииска, в 735 метрах на северо-запад от местонахождения «Большого треугольника» в буровато-серой глине нашли самородок весом в 20,07 кг, но ему повезло меньше. Он был доставлен в Санкт-Петербургский Монетный двор, и там по желанию владельцев его переплавили в безымянный слиток.

Самородки меньшего размера и веса продолжали находить и в царское, и в советское время. Россыпи, расположенные по руслу речки Ташкутарганки и по обе стороны от неё, были отработаны ещё в дореволюционный период отдельными старательскими бригадами владельцев приисковых отводов.

Значительное оживление золотодобычи в этом районе началось в 1927 году с момента организации Миасского приискового управления треста «Уралзолото». На речке Ташкутарганка стала работать драга, продвигавшаяся к бывшему самородковому полигону в её верховье. Самородки весом не менее 50 граммов подлежали обязательной регистрации в журнале. Позднее было подсчитано, что за 18 лет, и это уже в советское время, с ноября 1947 года по июнь 1965 года, в журнале зарегистрировано 504 самородка общим весом 95,863 кг. Такая концентрация самородков на сравнительно небольшой площади должна быть признана уникальной даже в масштабе мировой золотодобычи.

Повторюсь: самые большие и интересные самородки находятся в Алмазном фонде Кремля, и я их видела, а кто хочет, и сейчас может увидеть при посещении музея в Москве. Там, например, можно увидеть один сравнительно небольшой самородок весом в 3,34 кг из-за высокого содержания чистого золота в 93,2%. Он был найден в 1935 году на Ленинском участке и за оригинальную форму получил название «Заячьи уши». Для учёных-геологов он замечателен ещё и тем, что на его поверхности чётко выделяются отпечатки не одного, а четырёх жильных минералов: горного хрусталя, карбоната, пирита и какого-то неопределённого минерала в виде вытянутых кристаллов.

Я всегда пыталась выяснить, где берёт начало и куда впадает столь замечательная, но очень небольшая речка Ташкутарганка. Когда наша семья жила на Ленинске, мой папка, работавший на драге, мог точно указать эту речку, но я тогда была легкомысленна и мала, спросить папку не догадалась. И вот в подаренной им книжице я нашла, что Ташкутарганка вытекает из местного Александровского болота, длина её примерно восемь километров, и впадает она в реку Большой Иеремель, которая в свою очередь является притоком реки Миасс. В книжице я увидела также схематическую геологоструктурную карту окрестностей Ленинского прииска. Назначение карты – представить геологию горных пород, из которых состоит рудное поле прииска. Мы в эту область не будем вдаваться, и мне жаль, что речка почему-то совсем не обозначена на карте, но зато обозначены Александровское болото и Пудовый карьер, месторождения Васянинское, Колющенское, Нагорновское и ещё с десяток месторождений. Обозначены также неведомые мне Федотовское болото, некая Свердловская гора и какие-то с уютным названием Дядины горки.

Когда я жила на Ленинске, я видела в районе столовой валяющиеся обломки камней. Подружка, уроженка этих мест, сказала, что до революции на этом месте стояла колонна-памятник с бюстом Александра Первого наверху, но при Советской власти памятник разрушили, и куда делся царский бюст, она не знает.

В последующие годы, живя в Миассе и многократно на протяжении жизни наведываясь в краеведческий музей, я увидела на одном из стендов фотоснимки этой колонны и подлинной снятой с колонны мраморной плиты с надписью: «Государь Император Александр I соизволил добыть своими державными руками золотосодержащих песков 22 пуда 1824 года, сентября, 23 дня». Эта плита и ныне хранится в музее. Колонна с бюстом императора была возведена в 1850 году, а ещё раньше, спустя год или два после посещения рудника императором, на этом же месте была возведена каменная пирамидка, но с течением времени она обветшала, и её заменили на новый и более величественный памятник из кварцевого песчаника с белой мраморной плитой. Высота колонны примерно один метр, 60 сантиметров, да ещё мраморный бюст Александра Первого наверху колонны, но вот поди ж ты! Помешал большевикам памятник, и они разрушили его, оставив унылого вида местность с унылым зданием грязноватой столовой с невкусной дежурной едой. И вообще весь Ленинск советского периода представлял унылое зрелище заброшенного села, с непримечательными домами, и только живописная природа вокруг исправляла человеческое варварство и скрашивала этот унылый пейзаж. Здесь всё было ископано и перекопано многократно, но так называемые «разрезы», в которых с помощью земснарядов и другой техники добывали золото, с течением времени заполнялись водой, превращаясь в небольшие пруды. На эти разрезы мы бегали купаться, благо они находились близко от дома. Старые шахты были завалены, а остатки пустой породы сгружались в отвалы в окрестностях Ленинска. Со временем эти отвалы зарастали травой и мелколесьем. И покопавшись в отвалах, можно было найти кусочки слюды, железного колчедана, малахита, яшмы, кварца, а если повезёт и маленькие друзы горного хрусталя и какой-нибудь «чёртов палец» – действительно похожий на палец кусок гранита – в общем, многое, чем богата уральская земля. За три года проживания на Ленинске я собрала приличную коллекцию камней. Помогал мне в этом собирании мой папка, притаскивая домой интересные камни с места работы. И не только камни. Однажды он принёс бивень мамонта, и он лежал у нас во дворе, возбуждая наше любопытство своей древностью. Спустя какое-то время папка сдал его в Миасский краеведческий музей, где таких находок было немало. Места вокруг Ленинска дышали историей и легендами. Мои братья находили наконечники стрел – будто бы оставшиеся с пугачёвских времен. Жалею, что мы не сохранили свою коллекцию, но и как возить за собой эти тяжёлые от камней ящики при частых переездах нашей семьи? Надо сказать, с детства у меня остались любовь и интерес к необработанным камням. И до сих пор в книжном стеллаже одну секцию я отвела под камни, которые привозила из разных мест, но больше с Урала. И братец Женька, зная эту мою любовь к камням, прислал мне однажды в почтовой посылке друзу горного хрусталя весом в 6 килограммов. Пока тащила с почты небольшой посылочный, но подозрительно тяжёлый ящичек, ещё в неведении, что в нём находится, я вся упыхалась и про себя ругала брата всякими словами, а теперь вот многие годы храню в душе благодарность ему. И друза стоит на самом верху книжного стеллажа, напоминая мне о моей уральской родине.

Моё открытие здешнего мира