Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

обжились на новом месте, а моя мама поехала в Миасс, как она сказала, в командировку, и на обратном пути хотела навестить свою мать, мою бабушку Тырданову, которая жила с младшей дочкой– подростком на Комбинате.

Небольшое пояснение о бабушке Тырдановой. В том же 1950 году демобилизовался из армии её сын, мой дядя Павел. Он не захотел жить в Непряхино, устроился работать трактористом на Комбинате. Это снабжавшее сельхозпродуктами город Миасс подсобное хозяйство находилось на расстоянии километров в 15 от города и в 10 от Ленинска – примерно на середине пути между Миассом и Ленинском.

Дядя Павел перевёз из Непряхино свою мать и младших сестрёнку Нину и братишку Витю на Комбинат. Братишку отправил учиться в ремесленное училище в Миассе. Мать и сестрёнку оставил жить одних в заброшенной среди леса, плохо обустроенной избе. Ближайшая школа-семилетка находилась далеко в посёлке, а Нине надо было учиться в шестом классе; её он устроил жить в зимнее время в интернате при школе. Уже взрослая Нина рассказывала мне, что в летние каникулы она километров пять шла лесом к маме и сильно боялась. Бабушка Тырданова материально жила по-прежнему трудно, дядя Павел почти не помогал деньгами ей и сестрёнке. Помню, моя мама шила для быстрорастущей сестрёнки одежду, отдавала донашивать что-то из гардероба моих братцев.

Дядя Павел редко навещал мать, жил он далеко в посёлке на квартире одинокой учительницы с больным ребёнком-дебилом. Жил просто так, жениться на учительнице не собирался. После недавней войны молодые мужчины пребывали в большом дефиците, и женщины рады были хоть какой связи и на любых условиях, лишь бы не оставаться одной без мужчины. Да и учительница, видимо, надеялась выйти со временем замуж за Павла. Она была интеллигентна, в школе преподавала немецкий язык, в нашей семье её принимали на правах новой родственницы. И мой отец сильно не одобрял «собачьи свадьбы» дяди Павла, называл его «перекати-поле» и «отрезанный ломоть».

Однако вернусь к моему рассказу.

Мои братцы Герка и Женька решили самостоятельно «пешкодралом» отправиться на Комбинат навестить бабушку Тырданову.

Наша бабка всполошилась:

– Да вы чё? Такую даль пешком идти по дороге!

– А мы лесом пойдём – так интереснее. А потом наша мама приедет на Комбинат, и с нею мы вернёмся домой.

Бабка, конечно, была категорически против, но мальчишки упорствовали. И бабка сдалась: сунула им в котомку буханку хлеба, несколько варёных картошек, налила в баклажку сладкого холодного чая. И тут заныла я:

– Я тоже хочу к бабушке Тырдановой! Возьмите меня с собой!

Братья засомневались, идти надо километров десять, а мне 11 лет.

– Да ну тебя! Ещё нюнить будешь.

– Не буду нюнить! – закричала я.

Бабка почему-то согласилась меня отпустить. Дорога хоть и не близкая, но лес негустой, заблудиться вроде бы невозможно, если не слишком отдаляться от дороги. Погода хорошая, ягоды в лесу можно насобирать и поесть. Сказала:

– Идите. Да Люську-то не потеряйте…

Вначале идти леском мне было весело, и всё привлекало внимание. Вот по тропинке муравьи бегут к муравейнику, а им навстречу от муравейника спешат другие муравьи. При этом они останавливаются и, пошевеливая усиками, вроде бы разговаривают друг с другом. Вот ёжик прошуршал в траве. Вот красивая бабочка плавно опустилась на цветок. Вот мимо моего лица прожужжал шмель. Вот на пригорке кустик земляники с красными душистыми ягодками. Но, конечно, я быстро устала, от летней жары меня развезло, однако я помнила о своём обещании не нюнить и мужественно крепилась. Братцы, жалеючи меня, делали остановки, отламывали от буханки кусок хлеба или давали напиться, но и подгоняли:

– Люська, надо идти быстрей, а то день пройдёт, и мы застрянем в лесу.

Вышли мы утром, а пришли ближе к вечеру. Бабушка Тырданова нас не ожидала, заохала и захлопотала, налила по кружке холодного молока из погреба, мальчишек отослала в лес за валежником, чтобы растопить печку и сварить нам картошки. Дома она была одна, дочь Нина гостила у Павла в посёлке. Почти засыпая, я вяло что-то жевала за столом и не понимала, что говорит бабушка. Её слова сливались с шумом в моей голове…

Утром я проснулась в мягкой постели у мягкого бока бабушки. Днём приехала из Миасса мама, первым делом отругала братцев за их самовольный пеший поход:

– Зачем Люську-то взяли с собой? Как бы не заболела. Она ведь слабенькая, часто болеет.

Но и разложила на тарелках разные вкусности из Миасса. Везла их для матери и сестрёнки, а получилось на всю нашу компанию. А бабушка, смеясь, ей рассказывала:

– Люся во сне всё время ворочалась и так храпела! А потом стала пукать, я даже напугалась, что она опрудит меня.

«Фу! Зачем она это рассказывает! Хорошо, хоть Герка с Женькой умотали на двор и не слышат», – недовольно думала я. Мне было неловко и стыдно, а бабушка гладила меня по голове и успокаивала:

– Вот ведь как уморилась в дороге – спала не помня себя!

… Обратно на Ленинск мы возвращались на телеге. Лошадь, понукаемая кучером, бежала бодро. Усталость моя от путешествия вскоре забылась, и я гордилась собой – десять километров дороги вместе с братцами одолела и не нюнила.

Царёво-Александровский наш Клондайк

В царское время бывший Царёво-Александровский прииск, нынешний Ленинск, за многие десятилетия со дня основания выдал в казну тонны и тонны золота и поистине был Клондайком для России. В этих краях давно перекопали и перемыли землю и речной песок по многу раз, и тем не менее какие-то работы постоянно велись и в советское время здесь, в бассейне маленькой речушки с трудным названием Ташкутарганка. Перевод названия с тюркского на русский язык нашла в интернете: таш – камень, кутарну – ломать, ган – словообразующая тюркская частица, ка – русский суффикс с окончанием. А всё вместе это слово означает: «место, где ломали камень».

В 1797 году разведотряд Евграфа Мечникова открыл первое рудное золото. Сама видела в один из моих более поздних приездов на Ленинск на выступе скалы памятную мраморную плиту с именем этого первооткрывателя, но потом плиту сняли и, видимо, отправили в музей, а скала так и торчит из земли.

Ну и понятно, что рудное золото находят не во всякой руде, а в золотосодержащей. Одним из носителей золота является кварц. Древние Уральские горы сильно разрушены временем, их недра издавна стали более доступными для человека. Первооткрыватели-рудознатцы замечали, что чаще всего золота много в так называемых «кварцевых жилах», выходящих ближе к поверхности. Поначалу