Дураки все - Ричард Руссо

по словам Кэрис, был ужасно раним. Реймер это выслушал, но не во все поверил. Джером не раз давал ему понять, что Кэрис перебралась на север штата Нью-Йорк, чтобы брат в случае чего был рядом, она же намекнула, что все обстоит ровно наоборот – это Джерому спокойно, если она рядом. И сообщила по секрету, что Джером десять с лишним лет посещает психотерапевта. Принимает транквилизаторы, иногда они действуют как надо, а иногда из-за них его тревожность обостряется.

– Ага, ладно, ясно, – сказал Реймер. Он охотно поверил Кэрис во всем, что касается общего диагноза Джерома и симбиотической природы их отношений, однако кое-какие мелочи в поведении ее близнеца вызывали недоумение. – Но с чего он взял, что я способен поцарапать его машину? И не просто поцарапать, а порезать верх и кожаные сиденья? Написать в салон.

– Вы тут вообще ни при чем, – заверила его Кэрис. – Будь я на вашем месте, он заподозрил бы меня. И поверьте, на вашем месте я бывала не раз.

Реймер, должно быть, смотрел недоверчиво, потому что она продолжала:

– Знаете, в чем ваша проблема? – Она указала на него блестящим столовым ножом. Этот вопрос Кэрис задавала ему минимум раз в день, и Реймера раздражало не столько это, сколько то, что ответ всегда оказывался другим. – Вы уверены, будто, кроме вас, никто не косячит.

– Да? – спросил Реймер, не понимая, почему ему так приятно, что Кэрис указала ему на очередную ошибку. Может, потому, что сегодня в ее голосе слышалось не осуждение, а почти что симпатия. На миг ему даже почудилось, что Кэрис отложит нож и возьмет его за руку.

– Хотя косячат все, – добавила Кэрис.

– Даже вы?

– Окей, не все, – улыбнулась она. Наверное, Реймер тоже улыбнулся, потому что Кэрис сказала: – Я знаю, у вас был тяжелый год, с тех пор как… но все непременно наладится. Если вы не будете сопротивляться.

И это, подумал Реймер, был самый приятный момент абсолютно чудесного вечера. Как же все так быстро испортилось? Как ему теперь загладить вину перед Кэрис?

– Кэрис, – произнес он, – я хочу заплатить за бараньи отбивные. Вы не против? И за вино. Оно же дорогое? Я знаю, сколько вы получаете. То есть я знаю, сколько получает каждый из наших сотрудников, не только вы. Но мне и правда было очень хорошо. Я хочу, чтобы вы это знали. Я не осуждаю вас за то, что вы на меня рассердились. Мне не следовало засыпать. Или терять сознание. Что бы это ни было. Я искренне сожалею о случившемся, так что, пожалуйста, пожалуйста, откройте мне дверь, и я поеду домой.

От последовавшего молчания Реймера вновь охватила жалость к себе.

– Я хочу уволиться, Кэрис, – услышал он собственные слова. – Вы знали? Вы же сами ведете список моих ошибок, так что, наверное, вам не надо объяснять почему. Мне бы хотелось быть лучшим полицейским. Правда. Мне бы хотелось во всем быть лучше. Но я всего лишь хочу, чтобы вы знали…

Он осекся. И что же такое он хочет, чтоб она знала?

– Ладно, – вздохнул он. – Тогда увидимся завтра в участке.

Квартира ее располагалась на втором этаже старого дома на две семьи, и на первом, насколько понимал Реймер, была квартира точно с такой планировкой. А значит, внизу, под террасой Кэрис, тоже терраса. Реймер перегнулся через перила, вгляделся в темноту, силясь определить расстояние до земли, но тщетно. На его счастье, небо снова на миг осветилось, показав искомое. Проблема в том, что дом стоял на склоне, сбегавшем от улицы к сухому руслу ручья, причем с задней части дома этот склон круто обрывался. Ближе всего до земли было с края террасы, но внизу тротуар вдоль дома и мощеная подъездная дорожка соседей. Ребенок, пожалуй, и спрыгнул бы, даже обрадовался бы приключению, Реймер же, скорее всего, получит перелом шейки бедра. С другой стороны террасы земля, падать мягче, но там и выше фута на три-четыре, вдобавок уклон, и если Реймер приземлится неуклюже, то покатится вниз, в овраг. Лучше, конечно, не прыгать, а осторожно спуститься.

Сзади и спереди террасу держали два крепких на вид столба. Выдержат ли они человека его веса? Возможно, если, конечно, ему так уж надо сползти по ним. А ему надо. На передний столб Реймер решил не соваться: если сорвется, то рухнет на беспощадный бетон, – правда, если сорвется с заднего, то застрянет в высокой живой изгороди, а то и насадит себя на какой-нибудь сук. Несомненно, умный человек остался бы там, где он есть, свернулся калачиком и переждал грозу на террасе. А утром выслушал упреки Кэрис. Небо снова вспыхнуло, гроза приближалась. Реймер перекинул ногу через перила.

Гнилое дерево, даже крашеное, на ощупь мягкое, ноздреватое, по ощущению как неумелая ложь, и когда Реймер принялся осторожно спускаться, его мозг спрогнозировал угрожающее развитие событий еще до того, как столб, едва Реймер обхватил его ногами, отделился от верхней террасы, которую и держал. В это мгновение в голове Реймера промелькнуло множество мыслей, в том числе и о том, что за последние сутки он стал специалистом по крышам, полам, потолкам и нагрузке на опоры, но полученные знания, вероятно, его и прикончат. Почувствовав, что столб, за который он цепляется, уже толком ничто не держит, Реймер немедленно осознал, что мудрее всего будет залезть обратно. Одной рукой он по-прежнему держался за край террасы, но чтобы подтянуться и перевалить свою тушу через ее кромку, ему нужны обе руки, да и сил вряд ли хватит. С другой стороны, а что еще остается? Не попробовать тоже нельзя. Реймер вытянул руку, ухватился за половицу, но на ощупь та была хлипкая, не крепче столба, и в следующую секунду у Реймера в кулаке очутился кусок гнилой древесины, после чего и вторая рука сорвалась, так что за дом он теперь держался только ногами. Всё, конец, подумал Реймер.

Оказалось, еще не конец. Вопреки ожиданиям Реймера, столб не вылетел из своего гнезда окончательно, а стал медленно, дюйм за дюймом, со скрипом клониться к земле, и Реймер обвив его руками, уцепился за столб, как за жизнь. Потом столб – и это удивительно, учитывая, что верхнюю его часть почти вырвало из террасы, которую он вроде как держал, – замер футах в пятнадцати от земли. И некоторое время не двигался. В отличие, к сожалению, от террасы Кэрис – по крайней мере, судя по скрежету, донесшемуся оттуда. Реймер поднял глаза и увидел, что терраса покосилась. А дальше он не видел уже