Калейдоскоп, или Наперегонки с самим собой - Лев Юрьевич Альтмарк

4. Пэтэушники

Помимо учащихся, в профтехучилище, куда устроился Яшка, всех, кто в нём работал, можно было условно и негласно поделить на две большие группы – чистые, то есть преподаватели и администрация, и нечистые, то есть мастера производственного обучения и прочий обслуживающий персонал. Конечно, никто с таким делением открыто не согласится и вслух этого не скажет, ведь по статусу все в нашем обществе равны – и министр, разъезжающий на машинах с мигалками, и последний забулдыга, греющийся на трубах парового отопления. Формально равны со своими наставниками даже бедные, несчастные пэтэушники – дети, выбракованные нынешней школьной системой образования из рядов нормальных и послушных строителей светлого будущего. Оттого эти дети и были озлоблены, подозрительны и видели в каждом вступающем с ними в контакт потенциального недруга, несущего угрозу. Уже потом, после окончания ПТУ, если им удастся выбраться из порочного круга пьющего и матерящегося аполитичного плебса, они смогут превратиться в относительно инертную планктонную рабочую массу, но даже для этого необходимо приложить немалые усилия, а не всем этого хочется, и многим просто не по силам.

Тем не менее у каждого, даже самого забитого мелкого человечка, рано или поздно в голове возникает вопрос: что же это за «победивший пролетариат», если выбора в жизни ему не предоставлено, а значит, он, по сути дела, лишён будущего? Да и в настоящем он никому особенно не нужен. Удел выпускников ПТУ, в лучшем случае, – ишачить день-деньской на заводе, пить и скандалить, обзаводиться в конце концов семьями, чтобы плодить таких же, как сами, озлобленных хронических неудачников.

Конечно, были среди этих рано мужающих мальчишек и крепкие характеры, умеющие перебороть среду и подняться выше планки, положенной им по их незавидному статусу, но редко такое случалось, крайне редко. Проще и легче было оставаться среди затравленных и жестоких изгоев, поворачиваться спиной к которым не всегда безопасно…

Эти мысли придут к Яшке намного позже, после того, как он с головой окунётся в эту систему и досыта нахлебается неприятных истин, а пока он, преисполненный самых радужных надежд, стоял у двери учебного класса, где его ожидала группа будущих сварщиков, для которой он не только учитель математики, но и классный руководитель. Рядом с ним стоял мастер производственного обучения по имени Ринат, очень симпатичный парень, смахивающий внешностью на киношного Джеки Чана, только повыше ростом и тонкий, как тростинка.

С Ринатом он познакомился ещё до начала учебного года на педсоветах. Будущему классному руководителю мастера производственного обучения его группы представила завуч Тамара Степановна, властная и ядовитая дама, невзлюбившая Яшку с самой первой их встречи. Как ни странно, но здесь сработал довольно любопытный принцип, который преследовал Яшку всё время: человек, которому он не понравился с самого начала, впоследствии оказывался самым нужным, дружелюбным и полезным для него. И, что немаловажно, человеком порядочным, который никогда его не подводил и даже помогал в трудную минуту. Так же и Тамара Степановна, сразу и открыто заявившая, что из Яшки учитель такой же, как из неё космонавт Валентина Терешкова, и в училище он долго не задержится, однако потом она же постоянно и терпеливо обучала его педагогическим секретам и премудростям, которых не объяснят ни на каких учительских курсах. Всё это постигается на собственном опыте или, если повезёт, то с таким мудрым и благородным наставником, как эта вредная дама.

Ринат был коренным жителем Казани, который, попав по каким-то делам в Москву, на одной из тусовок встретил симпатичную девчонку, студентку из педагогического института. Встретил и влюбился настолько, что бросил свою большую патриархальную семью в Татарстане, сделал девушке предложение и не получил отказа. Год, который оставался юной жене до окончания института, они прожили в студенческом общежитии, а потом приехали на её родину, где поселились у родителей молодой супруги. Она же устроилась на работу методистом в Управление профтехобразования, а Ринат по её протекции стал мастером производственного обучения в училище. Особых технических навыков у него не было, но этого, как оказалось, и не требовалось. Рабочим специальностям учащихся обучали специалисты. Мастер же нужен как палочка-выручалочка, вернее, погонялочка, который обязан держать свою группу в ежовых рукавицах, решать все возникающие проблемы, поддерживать дисциплину и – чего уж скрывать! – нередко наказывать провинившегося в тёмном углу. С этим Ринат справлялся прекрасно. Бить он умел, и Яшка в этом скоро убедился.

Они подружились сразу. Хоть мастер был и моложе новоиспечённого классного руководителя, но давал порой весьма ценные советы и помогал успешно противостоять непокорным подопечным. В том, что хорошие отношения между ними перерастут в дружбу, Яшка не сомневался, потому что понимал, что в каждый момент своей жизни человеку необходим настоящий друг. Без этого нельзя. На прежней своей работе другом у него стал Мартьяныч – по крайней мере, Яшка в это верил. Ещё раньше, в период музицирования в институтских ансамблях – нет, не Гриша, который мог бы им стать, но сам не захотел, а верный Лобзик, сгинувший после распределения в далёком уральском городишке. Сегодня таким другом стал Ринат.

Началась эта дружба с некоторого конфуза, ставшего их совместной тайной, скрытой от завуча и директора. Иначе им досталось бы по первое число за непедагогические меры воспитания.

А дело было так. На самом первом уроке, когда Яшка пришёл знакомиться с группой, он сразу обратил внимание на своего мастера, усевшегося на галёрке. Рядом с ним никого из учащихся не было – все старались отсесть подальше. Это немного удивило Яшку, но он промолчал, лишь поздоровался с классом и представился. Говорил недолго и, когда поинтересовался, есть ли к нему вопросы, один из учащихся, вольготно расположившийся на предпоследней парте цыганистого вида парень, не вставая, поинтересовался под довольный гогот остальных:

– Вы всё нам рассказали о себе, но не сказали главного: кто вы по национальности? Еврей?

Ничего плохого в вопросе не было, но задан он был с такой похабной усмешкой, что Яшку передёрнуло.

– Да, еврей, – спокойно ответил он, – и нисколько этого не скрываю.

– А в Израиль уезжать собираетесь? – по-прежнему посмеиваясь, не отставал от него парень.

– Как вас зовут, учащийся? – начал потихоньку заводиться Яшка.

– Вы же делали перекличку по журналу в самом начале, – откровенно издевался парень, – у вас что-то с памятью? Зачем вам моё имя? Жаловаться к заучу побежите?

Ответить нахалу Яшка не успел, потому что раздался звонкий шлепок. Это Ринат, привстав с заднего стола,