Прощание с пройденным - Владимир Николаевич Крупин

горючего и запчастей. И вот – пустая касса. Люди стали, а куда денешься, разъезжаться. Председатель слёг. И долго болел, чуть ли не два года. Вернулся. Попросил, чтоб его провезли по полям. А они уже все были брошены, зарастали. Он глядел, держался за сердце. Попросил остановить машину. Ему помогли выйти. Он вышел, постоял, что-то хотел сказать, судорожно вдыхал воздух. Зашатался. Его подхватили. А он уже был неживой. Умер от разрыва сердца.

В это время в Кремле восторженно хрипел Ельцин, чмокал Гайдар, а им, под команды новодворской и тэтчер, подвякивали всякие бурбулисы, чубайсы, козыревы, хакамады, грэфы и немцовы. Под их руководством Россия вымирала по миллиону человек в год. Стаи журналистов, отожравшихся на западные подачки, издевались над «совками» и «ватниками». Европа валила нам за наше золото всю свою заваль, окраины «глотали суверенитет» и изгоняли русских… но что повторять известное. Погибала Россия.

И посреди её на брошенном русском поле лежал убитый демократами председатель.

Навсегда сказал святой Иоанн Кронштадский: «Демократия в аду». Истинно так.

СЛЁЗЫ И ПАМЯТЬ СМЕРТНАЯ. Эти слова из молитвы. Завидую жене – с такой лёгкостью может заплакать, я же как дерево. А так сладко плакать. Да и бывает иногда.

КОЛЫБЕЛЬНЫЕ ПЕСНИ, зыбки, укачивание готовили будущих моряков. Как? Закаляли вестибулярный аппарат. Неслучайно в моряки посылали призывников из вологодских, вятских краёв. Где зыбки были в детстве любого ребёнка. Потом пошли коляски. Но это не зыбки, это каталки, в них не убаюкивают, а утряхивают. И что споёшь над коляской? Какую баюкалку?

Да что говорить – русская печь становится дивом даже для сельских детишек. Уже и отопление с батареями, и выпечка в газовой или микроволновой печи. Да разве ж будет тут чудо плюшек, ватрушек или пирожков. Или большущего рыбника? Нет. Это можно было б доказать в момент снятия с пирога верхней корки, когда пар поднимается и охватывает ликованием плоти. То есть, проще говоря, ожиданием поедания.

Всё уходит. А как иначе? Мы первые предали и печки, и сельские труды.

АЛЕКСАНДР III (1884 г.) при подписании «Положения о церковных школах»: «Прежде всего подтверждаю Моё требование, чтобы в школе с образованием юношества соединялось воспитание в духе веры, преданности престолу и Отечеству и уважения к семье, а также забота о том, чтобы с умственным и физическим развитием молодёжи приучать её с ранних лет к порядку и дисциплине. Школа, из которой выходит юноша с одними лишь познаниями, не сроднённый религиозно-нравственным воспитанием с чувством долга, с дисциплиной и уважением к старшим, не только полезна, но часто вредна, развивая столь пагубное для каждого дела своеволие и самомнение».

ДОСТОЕВСКИЙ, 18‑й том, стр. 60: «Мы любим гласность и ласкаем её как новорождённое дитя. Мы любим этого маленького бесёнка, у которого только что прорезались его крепкие зубёнки. Он иногда невпопад кусает, он ещё не умеет кусаться. Часто он не знает, кого кусать. Мы прощаем – детский возраст, простительно».

Кусаться бесёнок научился, договорим мы, спустя время, за Достоевского. И кусаться и загрызать.

ГЛАВНЫЕ ИТОГИ перестройки: нравственность пала, народ обеднел, сволочи обогатели. Так нам и надо.

АНАСТАСИЯ ШИРИНСКАЯ, хранительница церкви в Тунисе: «Мне было четырнадцать лет, на палубе корабля «Георгий Победоносец» играл оркестр. Ко мне подошёл генерал Врангель: «Разрешите вас пригласить». И мы протанцевали тур вальса.

У меня была первая любовь в пятнадцать лет. Борис. Он уехал, написал: «Никогда не забуду девочку в синем плаще у синего моря» Такое красивое единственное письмо. Мне казалось – никто не знает о моей любви. Я пошла во французскую школу в двенадцать лет, училась гораздо их лучше. Обо мне говорили: «Она знает, где Занзибар». Помнила Бориса. И он не забыл. Прошло пятьдесят лет, он остался вдовцом. Приехал со второй женой. Сообщил мне, что приезжает. Мне говорят: будет разочарование. Нет, я сказала, не будет. И – никакого разочарования, он тот же! Такие же глаза. Даже обращаясь к жене, говорил обо мне: «Настя».

РАЗГОВОР ПСИХОБОЛЬНЫХ. Говорят серьёзно. – «Меня ищут, за мной идут контрольные слежчики». – «Разденься, голого не узнают. Только не бегом, иди, будто гуляшь».

Обратясь ко мне: «Нас уважают за счёт характера нервной системы».

– А ПРИБАЛТЫ ДАВНО под немцами, ну, а немцы давно под евреями, а евреи давно за кулисами. Ну, а нам-то всем что до этого?

ЧТО СПАСЁТ РОССИЮ? Только Православие. А что нужно для этого? Только воцерковление. А что нужно для воцерковления? Только воцерковление. Ну, куда проще? Не мы зависим от своей жизни, а она от нас.

ЗЕМНАЯ ЖИЗНЬ – юдоль страданий. Страданий! А мы всё про какое-то земное счастье. Прожил день, не заболел, никто из родни не умер – вот тебе и счастье. И другого не жди.

Ведь все несчастья от недовольства жизнью. Недоволен, поверил большевикам? Получай Лубянку. Всё тебе цари были плохи? Нравилось тебе, как Толстой царицу шлюхой называл? Получай трибунальную тройку. Все цари дураки да немцы, да татары? Получай кукурузного умника. Получай лизоблюдов перед Западом. Недоволен справедливостью снабжения, безплатной медициной, образованием, талоны всё тебя возмущают – получай рынок. И обсчитают, и отравят, и разорят. Как хорошо – демократия.

Так ты уже и демократией недоволен? Да? Ну, как иначе. Тогда что ж, протестуй. Ты не один такой, вон сколько квакающих на болотных площадях.

Но смотри: пока ты всё недоволен, да весь в возмущениях, то и жизнь твоя проходит. И что? И прошла. Закрыл глазки, да лёг на салазки. В гроб то есть. Лежишь, а ведь всё слышишь. Слышишь, сатана над тобой смеётся? Приди хотя бы во сне к детям-внукам, скажи, чтоб не так, как ты, жили. Чтобы довольны были малым. Чтобы богатство душевно-духовное копили, а не ваучеры, не зелёную гнилостную слизь долларов. Чтоб слово Родина-Россия в красном углу рядом с иконами поставили. Главное – ты на русской земле. Главное – худо-бедно – она вас сохранила, и вы её храните.

СТУДЕНТКА ЖУРФАКА (Катя) смеётся: «На картошке в колхозе дурачились, гадалка объявилась. «Чтоб карты не врали, надо, чтобы на них посидела нецелованная девушка». Такую нашли. Таня Спицына. А из другой группы узнали, заревновали, парня своего Геню подговорили, чтоб Таню поцеловал. Чтоб гадание испортить. Он вызвал её на улицу, схватил и поцеловал. Она узнала, для чего это. И бежала.

Так-то Таня очень с юмором. У врача была. «Поясница болит». – «А вы не беременны?» – «Нет». – «А вы не ошибаетесь?» – «Нет, я и в том не ошибаюсь, что я ещё девушка. И вообще в монахини хочу».

ПРИЗНАК