Меркьюри - Эми Джо Бернс

– Фу-уф, ― выдохнул он.

– Ах да, он же теперь еще и мэр, ― добавил Бэй. ― Так что вот такие дела.

– Вот блин… ― Уэйлон поднялся, натянул джинсы. ― Похоже, нам придется отправляться по городу с извинениями.

Он так быстро пришел в себя, готовый, как всегда, покрывать выходки Мика, что Бэйлору даже сделалось не по себе. Это было не нормальное проявление сыновней любви, а какой-то условный рефлекс.

– Погоди, ― сказал Бэйлор, ― ты вовсе не обязан за ним все подчищать, Уэй.

– Мама хотела бы, чтоб мы это сделали. ― Он провел ладонью по щетине. ― Разве нет?

– Это уже, знаешь, не достаточно весомая причина. А может, и никогда весомой не была.

Казалось, будто Уэйлон держит тяжелый груз, который никак не может с себя скинуть.

– Что ты имеешь в виду?

Бэйлор подумал немного и сказал:

– Мать учила нас, что, спасая Мика, мы спасаем семью. И знаешь что? Это не сработало.

Уэйлон сел на край кровати.

– Зачем тогда вообще ты приперся мне это сообщить?

– Просто я подумал… ― Бэй осекся. У него не хватало духу сказать, что у него просто глубокая потребность в брате.

– Ты не захотел заниматься этим в одиночку, ― кивнул Уэй. ― Я понял.

Бэй опустил глаза к ковру.

– Как минимум нам надо извиниться перед Энн, ― сказал Уэйлон. ― Может, не помешает кому-нибудь лужайки покосить.

– Хорошо, ― согласился Бэйлор, поскольку не представлял, как заставить брата понять, что его роль вечного спасителя семьи по большей части была иллюзией. ― Договорились.

Уэй накинул свежую рубашку, и вместе братья двинулись к прихожей.

Джозефы-сыновья еще только начинали постигать, как Элизе удавалось держать Мика под контролем, но одна истина между ними оставалась неизменной. Всякий раз, как Бэйлор делал хоть маленький шажок, чтоб сократить разделявшую их с братом пропасть, Уэй с готовностью кидался ему навстречу.

Дела как будто стали лучше, но до конца все ж не наладились. Бэйлору еще предстояло извиниться за то, что полез целоваться к жене брата. Марли так и не вернулась. Мебель, раздвинутая перед поминками на первом этаже, до сих пор стояла по краям гостиной. Рабочий телефон постоянно звонил, но на звонки никто не отвечал. Бэйлор отказался от надежды найти и удержать любовь своей жизни. И в этом он не мог винить ни отца, ни мать, ни братьев, ни кого-либо еще, кроме себя.

Накануне того дня, когда Бэйлор отправился к Марли уговаривать ее вернуться, он сам постригся перед зеркалом в ванной. Результат никак не походил на его образ в исполнении Джейд ― благородный и ухоженный. Скорее он демонстрировал то, каким был Бэй на самом деле ― резким и грубым.

Когда он вышел на террасу, Уэйлон сидел на ступенях крыльца с голым торсом ― так он теперь часто проводил время. Бэй опустился рядом с ним, уперся локтями в колени.

– Послушай, я не люблю твою жену… ― И когда Уэй холодно покосился на него, поспешно добавил: ― Ну, не в том смысле. В общем, я хочу сказать, что мне не следовало ее целовать. Меня заклинило на каких-то мыслях, и даже не знаю как, но в итоге туда затесалась Марли. Я был пьян, и я виноват. Прости.

– Принято, спасибо, ― кивнул Уэйлон. Он помолчал немного, потом вдруг резко развернулся к Бэйлору: ― А тебе не кажется странным, что мать с отцом за всю жизнь не научились просить прощения? Я вот копаюсь в памяти и никак не могу припомнить. Они никогда не извинялись друг перед другом или перед кем-то из нас. То есть ― вообще ни разу. Не знаю почему, но вряд ли им гордость мешала. Может, они считали, что это не имеет смысла?

– А он есть?

Бэйлор никогда не думал на эту тему. Уэйлон всегда был такой мастак на извинения, что Бэю и в голову не приходило, что брат мог усомниться в их пользе.

– Она забрала у меня ребенка. Я про Марли. ― Мысли Уэйлона мгновенно перескочили с одной обиды на другую. ― Разве это исправишь одним извинением?

Если на это и был какой-то ответ, Бэйлор его не знал. Единственное, что он знал точно, что Уэй настолько зациклился на спасении Мика, что мог потерять самого себя. Ему необходимо было, чтобы вернулась жена. Да и всем им это было сейчас жизненно важно.

И Бэй оказался единственным, кто готов был поехать и ее уговорить.

Марли домой возвратилась, однако их жизнь не вернулась в прежнюю колею. Да и как бы это могло быть! Все они после смерти Элизы очертили свои границы. Марли ждала поддержки от Бэйлора, а он ей этого не дал. Уэйлон ее порицал, а Шэй вообще исчез с горизонта. Марли потеряла весь прежний пыл, осталось лишь слабенькое тление.

И теперь Джозефы занимались тем единственным, что действительно умели делать. Строили свой бизнес дальше. Работа брала слово вместо них, когда случалась надобность в споре. Или когда одолевала скорбь. Мужчины ездили все дальше и надольше. Им выпадали новые потери: то несостоявшиеся заказы, то работы, застывшие на середине из-за прекращения финансирования, поскольку экономика Питтсбурга терпела удар за ударом[47].

Хотя Марли в своей жизни починила всего одну крышу, она теперь знала почти все, что связано с кровельным делом. А чего не знала ― старательно изучала. Когда начал быстро развиваться интернет, Марли решительно ввела компанию «Джозеф и сыновья» в новую цифровую эпоху. Она легко перешла с дискового телефона на электронику, с телефонных сетей на роутеры. Она в совершенстве овладела юридическим жаргоном контрактов и страховых договоров. Если и существовало доказательство, что человек способен полностью себя переделать, примером была невестка Бэйлора. Марли всячески росла, она докапывалась до любых мелочей, она носила тысячу лиц, и каждое выказывало ее в новом свете. Благодаря этому семейство Джозеф процветало. Бэйлор боялся, что однажды она сломается ― как когда-то сломалась Элиза. Он был свидетелем уже двух браков, переросших в итоге в деловые сделки, хотя и до конца не был уверен, что виной тут кровельное ремесло. Во всяком случае, сам он об этом мало что знал.

Джейд больше ни разу его не стригла. Она никогда не заходила к ним домой, никогда не присылала Бэйлору рождественских открыток, никогда не садилась рядом с ним на школьных концертах Тео. Он по-прежнему по ночам проходил мимо ее салона с небольшой квартиркой наверху.

Однажды вечером, спустя примерно год после смерти Элизы, Бэйлор заметил в окне знакомый силуэт. Его Джейд была