Растворяясь в песках - Гитанджали Шри

Глаза Рахата Сахиба были наполнены мудростью.

– Эта дорога тянется на две с половиной тысячи километров. Она смотрит и вперед, и назад.

– Как мудрые глаза, которые смотрят и вперед, и назад, – не сказал никто.

Она смотрит на страны, которые были и которых не было. На караваны. Тонги, повозки, запряженные быками, грузовики…

Кровь, дым, стекло, золото, гной, набеги, беженцы и сухофрукты.

Глаза Рахата Сахиба смотрят и вперед, и назад. Он останавливается у дерева. Огромное тенистое дерево. На нем столько птиц, сколько жителей в обеих странах.

Утренний солнечный свет просачивается сквозь сеть листьев и ветвей. Над сетью раскинулось лахорское небо. Он вдумчиво вглядывается, как будто примериваясь, куда бы забросить эту сеть.

Лахорское восходящее солнце блеснуло в его глазах.

Он положил руку на голову Дочери.

– Вы – другое поколение.

Мама стала называть ему имена и адреса.

– Рози обо всем позаботилась, – подумала Дочь, то ли отдаляясь, то ли обнаружив себя в отдалении. Начала читать надписи на ближайшем указателе. «Трасса Лахор – Дели».

– Дорога не знает препятствий, хочешь иди сюда, хочешь – туда, никакие визы не нужны, – сказал Рахат Сахиб.

Все засмеялись. А что им еще оставалось?

6

Мама спешила в Лахор. Когда она сказала: «Посмотрим Старый город», Дочь опять подумала, как же Рози ее хорошо подготовила, прежде чем отправить сюда.

Даже днем теперь было прохладно. Мама накинула легкую шаль поверх своей вышитой абайи. Как следует позавтракав и выпив чая на лужайке отеля Faletti’s, они вышли втроем. Они собирались посмотреть город и потом отправиться по адресам, которые были у Мамы, чтобы доставить чиронджи.

Рахат Сахиб показывал Лахор и рассказывал о местах, где они гуляли.

– Поедем, куда скажете, машина ваша, Лахор ваш.

Ему нравилось, что Мама, как заправский турист, останавливала его на каждом шагу: сделаем так и посмотрим вот это.

– Давайте заберемся на минарет мечети Вазир Хана и полюбуемся видами.

Задыхаясь и делая остановки, Мама поднялась наверх и стала разглядывать раскинувшийся под ними Лахор.

– Она часто смотрела, – сказала Мама, блуждая в воспоминаниях.

– Умерла, бедняжка. – Дочь тоже вспомнила Рози и сделала фотографию на мобильный.

– Посмотрим Лахорскую крепость, она любила гулять там, – сказала Мама.

Посмотрели.

– Посмотрим мечеть Бадшахи.

Посмотрели.

– Поедем к Рави.

Съездили.

– Как высохла, – сказала Мама как будто о старой знакомой. – Лахор весь зеленый, но куда ушла вода? Как же часто она приходила сюда, – добавила она, вспоминая.

«Наверное, таково свойство дружбы в старости. С кем бы она ни завязалась: с человеком, джинном или животным, нравится быть только с ним, а когда он умирает, дружба продолжается. – Дочь сама с собой делилась смелыми психологическими выводами. – Ага, вот о чем они беседовали с Рози, сидя у меня на балконе и на ступенях гробницы. Готовили пакистанское кхичди. Рози сыпала своими знаниями и соблазняла Маму, мол, возьму с собой, увидите это, покажу вон то. Оказавшись в моем доме, Мама начала видеть новые сны, захотела поехать в Пакистан. Теперь, когда Рози не стало, я отвезу ее и покажу то, что показала бы Рози. А Мама хорошо делала домашнюю работу – вызубрила весь список того, что нужно посмотреть».

– Поедем в Монтгомери Холл, – сказала Мама. – Оказывается, там теперь библиотека и он называется Кайд-э-Азам. А еще скажите, где Сады Лоуренса? А рынок Толлинтон?

Потом сказала:

– Поедем к воротам Мочи и в сады Мочи.

Потом сказала:

– И почему же так все высохло?

Наверное, Рози говорила, что они все в пышной зелени.

– Здесь политические лидеры произносят свои речи и дети играют в крикет, но делаются попытки опять сделать парк, – сказал Рахат Сахиб.

Что касается магазинов, которые нужно посетить, то казалось, у нее тоже был с собой список, составленный Рози. Магазины были и с виду такие же, как с той стороны, да и товар ничем не отличался: сухофрукты, пластиковая ерунда, коробочки, пузырьки, специи, еда – все, что можно найти на Карол Баг и Чандни Чоук. Но внутри Мамы была Рози, и в ее глазах, которых теперь стало четыре, все казалось новым и необычным.

Потом сказала:

– Возьмем кхатаи[177] в том магазине – там отлично делают.

Мама идет в ногу с Рози. В каждой радости, в каждом стремлении угадывается Рози. Каждый шаг восполняет желание, ушедшее вместе с ней.

Теперь Дочь с любопытством наблюдает, как Мама, будто сама превратившаяся в Рози, показывает Лахор ей и Рахату Сахибу. Мама идет впереди, они следуют за постукиванием ее трости. Рози шепчет ей в ухо: «Сейчас поверни направо, а сейчас – налево», и она поворачивает.

Среди снующих велосипедов, скутеров и нищих под предводительством Мамы идут Дочь и Рахат Сахиб.

– В Анаркали, – говорит Мама, – она все покупала на базаре Вано.

Когда добрались туда, говорит:

– Не помню точно.

Сколько из услышанного-рассказанного удержишь в памяти?

– Ничего страшного, – утешает Дочь. – Пойдемте.

– Да, пойдем, – соглашается Мама. – Пить чай вон в той дхабе.

Им нужно выпить чаю в какой-то дхабе на углу старого квартала Анаркали.

– Она пила там, – говорит Мама.

Похоже, ей приходится прилагать усилия, чтобы вспомнить, что говорила Рози, и поэтому она исследует весь район.

– Вон та дхаба, – показывает она.

Узнала или, может, решила, что это та самая.

Что-то обсуждают с Рахатом Сахибом. Опять всплывают записанные на бумаге имена и адреса. Дочь разглядывает переливающийся и сверкающий Анаркали, сама идет в несколько магазинов и возвращается с парой сандалий, украшениями, костюмом из синели, пепельницей для К. К., резным подсвечником и гравированным крючком для ключей. До нее доносятся слова «Делийские ворота» и «Сурадж Сингх Гали».

Какая же Рози везучая! Захотела кому-то передать чирон-джи, так сердобольная Мама принесла ее на своих плечах. А я Маму – на своих. Ну и пусть, сдюжим. Хоть Рози и внутри нее, но теперь я за все в ответе.

– Вы пришли с той стороны? – спрашивает хозяин дхабы на панджаби. Угощает пакорами.

7

Когда они дошли до Сурадж Сингх Гали, Дочь заметила, что глаза у Мамы зажмурены. Застыла у Делийских ворот. Чтобы рассмотреть карту, отпечатанную на сердце, нужно закрыть глаза. А еще, чтобы спросить совета у души, поселившейся внутри тебя. Разговаривает с Рози, но может показаться, что сама с собой.

– Что слева? Шахи Хаммам. Впереди базар. Люди прихлебывают чай из фарфоровых пиалок. Пойдем потихоньку вперед. Старые разваливающиеся дома, свисающие с них оголенные провода. Они сплелись наверху, а внизу – переулки. Взлетели голуби. Показалась кошка.

Продолжает говорить, как будто рассказывает душе-спутнице, где и