Самайн у ведьмы пограничья - Уоллис Кинни

– У меня есть велосипед, можешь съездить на нем в город, – сообщаю я Мэтью, растирая корицу пестиком в ступке. – Энн Макалистер заправляет ипсвичской гостиницей. В это время года свободных номеров почти не бывает, но Энн всегда держит один на всякий случай.

И она мне задолжала: два года назад я избавила ее старшего сына от прыщей к выпускному балу.

Я продолжаю:

– А Ребекка из аптеки «Ворона и крона» поможет тебе приобрести редкие ингредиенты. Возможно, у нее даже найдется немного лунной лозы прошлогоднего сбора. – Хоть бы она и правда ему все нашла. – Кроме того, муж Энн – механик. Он может отбуксировать твою машину.

Мэтью удивленно вздыхает:

– У меня нет никакой машины.

Я на мгновение перестаю готовить завтрак и смотрю на него.

– Тогда почему… – Но осекаюсь и не договариваю.

Я думала, что он сломался на какой-нибудь грязной проселочной дороге и шел пешком до самой моей двери. Мэтью выжидающе смотрит на меня, словно догадываясь о ходе моих мыслей. Должно быть, он добрался сюда каким-то волшебным способом. Мне любопытно, но я не собираюсь доставлять ему удовольствие и расспрашивать. Если он хочет быть загадочным и странным, то ладно. Я не стану ему потакать.

– Хорошо. Однако номер в гостинице тебе все равно понадобится. Так что предложение насчет велосипеда остается в силе.

– А ты уже распланировала мой день, – с неизменным весельем замечает он.

– Ну, я подумала, так ты побыстрее соберешь свои ингредиенты и отправишься назад домой.

Теперь, когда я знаю, что Мэтью работает с магией теней, мне даже задумываться не хочется, на что он эти самые ингредиенты пустит.

– Разумное заключение, – соглашается он. – Но лучше я выжду день-другой, пока отец не успокоится.

– А из-за чего вы, собственно, поругались? – интересуюсь я. Вероятно, дело серьезное, раз Мэтью забрался аж на другой конец континента. На долю секунды его глаза гаснут, но он тут же вновь посылает мне ослепительную улыбку.

– Скажем так: мы не сошлись в тонкостях идеологии. – Не успеваю я закатить глаза от столь явной увертки, Мэтью продолжает: – Ничего страшного, со временем он меня простит. Но, как я и сказал, лучше выждать несколько дней. Да и не понимаю, зачем мне связываться с местной гостиницей? Разве нельзя просто остаться здесь?

Нож, которым я нарезаю клубнику, едва не выскальзывает у меня из рук, а сердце начинает частить.

– Прошлой ночью был особый случай, и я выполнила свой долг по отношению к тебе. Но на неделе слишком занята и не могу и дальше изображать радушную хозяйку, – заявляю я слегка дрожащим голосом.

Мэтью разглядывает меня.

– Серьезно? А что, у тебя большие планы на Самайн?

– На самом деле да. Если хочешь знать, мои сестры приедут домой на праздник и будут ждать всех этих прибамбасов, которыми традиционно принято заниматься на Хеллоуин. Всю неделю мне придется возиться с поместьем, закупать продукты, готовить и украшать особняк. И я бы предпочла не оставлять кого-то одного в моем коттедже на весь день.

Вообще-то с появления Мэтью у меня на пороге я и не вспоминала о записке Миранды, но технически я не лгу. И все же, когда я озвучиваю планы, меня саму угнетает масштабность предстоящих работ.

Я собираю ягоды и специи, перемешиваю их с мюсли. В качестве завершающего штриха выкладываю нарезанную клубнику в виде солнышка по центру и поливаю сверху маленькой ложечкой меда. Затем протягиваю миску Мэтью, и он с готовностью берет угощение.

– Почему мое пребывание здесь в одиночку должно стать проблемой? – спрашивает мой незваный гость. Я инстинктивно ощетиниваюсь от его настойчивости, но, судя по интонациям, ему просто любопытно. И все же я чувствую необходимость защититься.

– Ну, во-первых, когда я в последний раз приглашала тебя в этот коттедж, ты весь день лгал мне.

Брови Мэтью удивленно взлетают вверх.

– Я никогда тебе не лгал, – говорит он озадаченно.

Я усмехаюсь.

– Ты сказал мне, что ты техасский колдун!

Он качает головой и поднимает палец.

– А! Видишь, тут мы расходимся во мнениях. Ты сама предположила, что я принадлежу к той группе. Я же никогда не утверждал, что имею отношение к тому ковену.

– Ну… ты…

Я осекаюсь. Ну разумеется, я решила, что он оттуда. Большинство ковенов – матриархальные. И колдуны Скалистых гор выглядят… несколько растрепанно. Техас был самым очевидным вариантом. Я и представить себе не могла, что члены Тихоокеанских врат появятся на Восточном побережье, если учесть их многолетнее соперничество с Атлантическим ключом.

– Ты ни разу меня не поправил, – наконец говорю я. – Я все время спрашивала, нравится ли тебе кататься на лошадях! И кажется, в какой-то момент даже попросила тебя описать мне Техас.

Мои щеки краснеют от неловких воспоминаний. Мэтью выглядит смущенным, но не может сдержать улыбку.

– Если не ошибаюсь, я сказал тебе, что люблю кататься верхом. Это правда. И я честно ответил, что считаю Техас прекрасным штатом, хоть и немного жарким.

А ведь технически он прав. Я раздраженно вздыхаю. Мэтью поднимает руку.

– Сдаюсь. Прости. Ты права, я плохо себя повел. Мне было любопытно узнать о тебе, и я боялся, что ты отвергнешь меня, если я поправлю тебя.

Так и вышло. Когда моя мать нашла нас и сказала мне, что Мэтью – наследник Тихоокеанских врат, я сбежала.

– Как бы там ни было, мне не нравится, когда люди вторгаются в мой дом. Я не смогу перестать думать о том, что ты здесь, пока меня нет. А мне нельзя отвлекаться, раз я должна подготовить все к празднику.

– Я могу помочь в качестве своего рода оплаты, – предлагает он. – В таком случае мне не придется сидеть тут в одиночку без присмотра. Эта мысль, кажется, немало терзает твою душу.

Он криво улыбается мне, прежде чем положить в рот кусочек мюсли. Позабыв про все насмешки, Мэтью с удовольствием принимается уплетать овсянку.

– Как именно помочь? – спрашиваю я, скривившись.

– С украшением и подготовкой, – отвечает он так, словно это самая очевидная вещь на свете.

– И какой в этом от тебя прок?

– Знаешь, мы вообще-то празднуем Хеллоуин на Тихом океане, – саркастически замечает он, прежде чем проглотить еще ложку.

Мне нечего ему ответить. Не каждый день некромант предлагает помочь тебе вырезать тыквы и вытереть пыль в старом доме. Прежде чем я успеваю что-то сказать, он продолжает:

– Кроме того, ты не должна взваливать на себя всю работу. Не тогда, когда тебе нужно сосредоточиться на своем дне рождения.

Я качаю головой. Неужели он до сих пор об этом помнит?

– Мне всегда приходится делить свой день рождения с другим праздником. Этот раз не исключение.

Я начинаю прибираться на кухне, складывая грязную посуду в раковину.

– Но в этом году тебе исполняется тридцать один, – настаивает Мэтью.

– Да. Я знаю.

– Разве тебе не нужно подготовиться? Ты не нервничаешь? – подначивает он.

– А с чего мне вдруг волноваться? – отзываюсь я. Мэтью отставляет свою миску в сторону.

– Ну не знаю. Этот ваш ковен со всеми его правилами, касающимися магии… Я бы занервничал, если бы мою силу собиралась отнять у меня жаждущая власти ведьма-метамаг.

Так вот в чем дело? В Сдерживании? Мне хочется рассмеяться.

– Сдерживание не отнимает магию, которую мы хотим использовать. Оно просто позволяет нам сосредоточиться на том, в чем мы хороши. Блокируя ненужные ответвления, ведьма укрепляет выбранное ею ремесло. Это повышает вероятность того, что ее намерение сработает.

Мэтью качает головой, и его темные волосы шелестят при этом движении.

– Даже представлять не хочу, чтобы меня так ограничили.

– Ну а я не хочу представлять, как можно быть таким рассеянным и неопределившимся. Так что, полагаю, у каждого из нас свой взгляд на вещи, – парирую я, скрестив руки на груди.

– Возможно, – хмурится Мэтью.

Эти слова повисают между нами, пока мы смотрим друг на друга. Мерлин радостно чавкает мюсли из миски, которую Мэтью оставил на столе. Никто