Стажер Зеркального сыска - Юлия Борисовна Гладкая

– Эй, есть кто дома? – крикнул он и тут же услышал с улицы топот ног. Не раздумывая, Митя кинулся назад, то и дело задевая нехитрую утварь Пелагеи. Выскочив из дому, Митя поднял повыше руку, и яркий свет залил небольшой двор. Стажер успел разглядеть распахнутую калитку в углу и бордовый край юбки, исчезающий за кустами.

– Варя! – закричал Митя, бросаясь в погоню. – Варенька, стойте! Мы разберемся! Все еще наладится.

Он не видел беглянку, но слышал топот ног по узкой тропинке, змейкой вьющейся между кочек. Внезапно Митя оступился, и ботинок тут же хлебнул болотной жижи. С трудом вытащив ногу, он зашлепал вперед, надеясь поймать девушку. Ночь прорезал крик. Внутри у Мити все похолодело, и он, поскальзываясь на кочках, помчался на голос, но опоздал.

Тропинка обрывалась. Впереди темным полотном расстилалась глухая топь, где в ярком свете луны колыхалась клетчатая накидка Вареньки.

Мите стало дурно. Ему почудилось, что он еще видит ее лицо и может дотянуться, однако едва он попытался это сделать, как болото ухватило его за ноги и втянуло сразу по колено.

– Варя, Варенька! – кричал Митя, шаря руками в хлюпающей грязи, а топь знай себе утягивала новую жертву.

Игнат Исаакович выудил Митю, когда тот увяз по грудь и уже перестал трепыхаться, что его и спасло.

Вместе с бабкой Пелагеей, которую он нашел в курятнике, маг привел в чувство стажера. Затем еще раз прочесал болото, но не отыскал даже накидки, видно, топь не захотела отдавать трофеи.

– Может, она спаслась? – шептал Митя, не желая мириться со страшной участью, что постигла Вареньку. – Может, жива? – спрашивал он, с надеждой взирая на шефа.

Вместо ответа Игнат только отвел взгляд.

С утра в городе только и разговоров было, что о ночной погоне. Говорили, будто бы Зеркальщики целую банду ведьм накрыли. Эти-то ведьмы заезжие и Семку сгубили, и на невесту его покушались, за что, неясно, может, он им чинить что не стал?

Рассказывали также, что ведьмы эти Варвару, дочку аптекаря, утащили. Сам же аптекарь лицом был мрачен и на вопросы не отвечал.

Митя, несмотря на выходной, дарованный шефом, появился в департаменте в семь утра. Коротко кивнул Игнату Исааковичу. Зашел в кабинет, занял место за столом, приготовив бумагу и перо для записей, позвал первого посетителя.

Он не желал нежиться в кровати и оплакивать потерю. Он не хотел чувствовать себя снова беспомощным. Для себя Митя решил, что отныне он Зеркальный маг и будет служить Ордену. Предотвращая беды и распознавая опасности.

А еще он съехал от купчихи.

Его служба началась.

Часть 3

Пренеприятнейшее известие

– Шалопаи. – Митя устало потер ладонями виски, пытаясь сосредоточиться на незакрытом деле. – Шалопаи, – повторил он и скривился. Игнат Исаакович поручил ему расследовать шалость и вынести наказание мальчишкам-зачинщикам, но как же не хотелось портить их жизнь. Митя еще себя помнил в их возрасте, как они с сестрой озорничали, а кто нет? – Для первого раза ограничимся общественными работами, – рассуждал вслух Зеркальный маг, – ну правда, беды-то, что купили у цыган глядельные зеркала да подложили одно из них в женскую баню, а сами за мелкую монету другим позволяли во второе зеркальце глянуть, чего там да как у баб-то. – Митя посмурнел. Эх, если б сыновья станционного смотрителя только сами глядели по скудоумству лет, то еще бы ладно, а тут напоказ да за плату. – Завтра решу, – буркнул Митя, захлопывая папку с бумагами и небрежно отодвигая ее на край стола.

Тут он сладко зевнул и подумал, что неплохо бы прогуляться до трактира и позавтракать там горячим омлетом с ветчиной да зеленым лучком и испить крепкого чая с расстегаем.

Едва он поднялся из-за стола, как услышал скрип входной двери.

– Не успел, – вздохнул Митя и сел обратно, уже предвидя, как сейчас в кабинет заглянет шеф и начнет вновь пытать его вопросами, отчего это он в такую рань сидит тут, а не почивает в нумерах, куда седмицу назад съехал из холодных комнат купчихи Меньшовой.

Однако он обознался и понял это почти сразу, потому как пришедших было двое. Их шаги, шаркающие стариковские и цокающие женские, все приближались к двери кабинета, который занимал Митя, и сердце стажера отчего-то тревожно затюкало, точно в преддверии невзгод. Посетители еще не успели постучать, как Митя не выдержал.

– Войдите! – крикнул он, чуть дав петуха и оттого бесконечно сконфузившись.

Пришедшие не удивились и, распахнув дверь, шагнули через порог.

Более странной парочки Митя, пожалуй, не мог себе представить. Первым вошел пожилой мужчина. Длинное пальто почти мело пол. Лицо походило на печеное яблоко с узкими прорезями глаз. Чахлая бороденка никак не украшала его, а наоборот, добавляла некой комичности. На лысой голове нелепо топорщился цилиндр, и Митя успел подумать, как не к месту тут этот головной убор. Следом за стариком вошла девушка. Под распахнутым вышитым салопом красовалась блузка с рюшами. Из-под юбки темного сукна, в свою очередь, пикантно выглядывали острые носы туфель. Сложную прическу из волос цвета воронова крыла венчала шляпка-ветреница, едва прикрывавшая щеки. Заметив, что ее рассматривают, девушка не зарумянилась, а, чуть улыбнувшись, подмигнула магу.

– Я бы хотел видеть Игната Исааковича, – медленно и важно протянул старик, внимательно оглядывая кабинет, – он здесь?

– Еще нет, но будет с минуты на минуту. – Митя отчего-то засуетился. – Вы можете обождать в приемной. И подскажите, как вас представить?

Старик посмотрел на Митю, точно решая, можно ли доверить столь важную информацию этому юнцу, но все же кивнул, как бы придя к согласию с самим собой.

– Исмагилов Марсель Маратович, Зеркальный советник седьмого ранга.

Митя едва не присвистнул, он впервые видел столь сильного Зеркальщика. Все же уняв внутреннюю дрожь, он наскоро записал имя на лист бумаги.

– А как обозначить вашу спутницу? – полюбопытствовал стажер.

– Это неважно. – Старик как-то вяло махнул рукой.

– Тогда извольте спросить цель визита? – нашелся Митя, стараясь держать лицо, как свое, так и департамента.

– Ревизия, – улыбнулся Зеркальщик, однако Митя видел, что в его черных глазах нет и искорки смеха.

– Вот оно как, – стушевался стажер, – уж не обессудьте, но у нас все гладко.

– Это я сам решу, – откликнулся Марсель Маратович, опускаясь на стул и опираясь на трость. – Катерина, раздобудь-ка мне чая, – обратился он к девушке, и та вопросительно посмотрела на Митю.

– Сейчас сделаем, – тут же отрапортовал он и, стараясь не переходить на бег, вышел из кабинета.

Едва дверь за ним захлопнулась, как он бросился