Ночь упырей - Анастасия Александровна Андрианова

Смородник, мать его!

В костюме, но без маски. И вокруг него рассыпались и гасли мелкие искры, как от оборванного провода.

Варде понятия не имел, как на чародеев влияет нахождение здесь. Раньше считалось, что они не могут выносить атмосферы болот. Но этот придурок – вот он, живой, но, судя по отсутствующему взгляду, всё-таки тронувшийся умом. Варде зашипел и выругался.

– Что ты тут делаешь?!

Смородник не отреагировал, продолжая прижимать ладонь к стеклу, и Варде видел алые разводы от порезов. Идиот. Размазывать кровь на территории кровопийц – гениальная идея.

– Уходи отсюда!

Варде рванул его за плечо, разворачивая к себе. Смородник растерянно моргнул, его обычно жёсткое лицо выглядело наивным, непонимающим. Да уж, прибавил забот.

– Пойдём, бестолочь!

Ноль реакции. Варде это пугало. Он знал Смородника как резкого, грубого, с быстрыми порывистыми движениями. И видеть его таким заторможенным было жутко. Будто пошатнулось в его мире ещё что-то, что всегда казалось неизменным.

– Да чтоб тебя…

Варде схватил его за локоть и потянул по коридору. Нужно найти отца, а нянчиться с огромным тяжёлым чародеем в его планы не входило. И как его сюда занесло?!

За спиной послышалось глухое рычание. Варде застонал, уже зная, что увидит.

Отход к лестницам перекрыли низшие. Не те доходяги, которые скалились на площади, а здоровенные мускулистые твари с зубами сантиметров по семь. Варде потянул Смородника дальше по коридору, заглядывая во все палаты. Отец, отец, где они его держат? Вместе со всеми или?..

Он видел нескольких мальчиков среди доноров. Светловолосых, худых. Нескольких – постарше. Был ли среди них тот, которого ищет Мавна? Да, наверняка. Но даже если он сейчас разобьёт стёкла, вырвет из вен мальчишек провода и вынесет их на руках на поверхность, то смогут ли они очнуться? Или Туманный город уже выпил их настолько, что сил хватит сделать лишь один – последний – вдох?

За спиной раздался рык и цокот когтей по бетону. Смородник еле передвигал ноги в своих дурацких тяжёлых ботинках. Варде даже не представлял, как он в таких ходит, гораздо удобнее надеть кеды или простые замшевые ботинки. Выпендрёжник, блин…

Если бы можно было выстрелить в нежаков, чтобы они отстали…

– Пистолет! – крикнул Варде. – У тебя есть оружие, дурень?!

При слове «оружие» Смородник чуть оживился, как натренированный на определённые команды пёс. Взгляд прояснился, брови сдвинулись к переносице, верхняя губа презрительно изогнулась – наконец он стал похож на себя. Смородник вынул ствол и сделал несколько выстрелов.

Варде сразу понял, что оружие было заряжено искрой. Воздух за ними взорвался, раздался жуткий рёв и грохот рушащихся перекрытий. От запаха гари заслезились глаза, а алые вспышки почти ослепили.

– Что ты творишь, придурок?!

– Стреляю!

Стены затрещали. У Варде заныло в груди при мысли, что они могли по глупости навредить донорам – и отцу. Что теперь будет? Если энергетический центр окажется повреждён, то…

А вдруг его уже успели забросить? Что-то сделали с ним и покинули, построили где-то новый.

Чёрт, чёрт, некогда думать. Нужно было валить.

Варде зажмурился, представляя их дом до того, как он сгорел. Такое же место было и здесь, под болотами, но изменённое тленом и покрытое плесенью, поросшее мхом, в окружении мёртвых поломанных деревьев. Тогда они смогут вернуться там же, а не в неизвестном месте. Так работал Туманный город: несколько входов, бесконечное количество выходов, а если удастся синхронизировать место выхода с существующим на поверхности проходом, то тебя перенесёт именно туда. Не выплюнет где-то посреди проезжей части. Тем более Смородник наверняка прыгнул как раз в тот люк, других он не знал. Тогда можно взять его машину и скрыться.

Он разогнался, крепко вцепившись в локоть Смородника.

– Закрой глаза! – попросил Варде.

– Чтобы ты нас угробил?!

– ЗАКРЫВАЙ!

Ноги скользили по полу, сзади творилось что-то непонятное: гром, скрежет, вспышки и звериные вскрики. Варде решил не анализировать это безумие, а поддаться ему.

Разогнавшись, они влетели в стену – а очутились уже на холодном ветру, и в лица плевался моросящий дождь.

– Пронесло, – кашлянул Варде, не веря в удачу. Перед ними стоял его дом – не сгоревший, но будто гниющий. Стены есть, уже хорошо.

Смородник не отвечал. Варде с раздражением обернулся и увидел, что он стоит на коленях, спрятав лицо в кровоточащих ладонях. Да уж, нежный чародейский организм, отравленный искрой, явно не выносит болотной сырости.

– Чуть-чуть осталось, и будешь дома. Я тебя отвезу. Давай, пошли.

Стоило больших трудов, чтобы довести его до люка. Прыгая в ледяную чёрную воду, Варде надеялся только на то, чтобы бестолковый чародей не растворился в болотной жиже.

* * *

– Ткни его вилкой, проверь, живой?

– Ага, может, помер давно, только место тут занимает. У-у, длинный, з-зараза.

– Да не-е… Вроде дышит.

– Если помер, то сам будешь копать. Куда мы его денем? В мусоропровод такой здоровый не пролезет.

Смородник слышал голоса чётче и чётче, будто у него из ушей постепенно вытаскивали вату. Вместе со слухом возвращалась головная боль, почти как после сотрясения. Только голоса были незнакомыми. Какими-то противными.

– О, о, гляди, глазом дёргает!

Послышались какая-то возня и топот. Стало тяжелее дышать, будто толпа закрыла доступ свежего воздуха. Прямо над ухом раздалось сосредоточенное сопение.

К Смороднику постепенно возвращалось ощущение собственного тела: тяжёлого, уставшего, будто его били мешками с песком последнюю неделю. Он лежал на спине, а руки ему сложили на груди, как мертвецу. Между пальцами было что-то просунуто, и, с трудом разлепив веки, сквозь мутную пелену он различил вырезанную из газеты розу.

– Др-р-рэх-х… – прорычал он пересохшим горлом и окончательно открыл глаза.

Над ним стояли какие-то пацаны, лет по двадцать на вид. Прыщавые, с цветными волосами, в нелепой «модной» одежде – на любой вкус. Они отпрянули как по команде, когда он по-собачьи приподнял верхнюю губу, обнажая зубы.

Смородник скомкал и выкинул на пол газетную розу, отбросил старое гобеленовое покрывало, которым его укрыли по грудь, и опустил ноги с дивана.

– С воскрешением, Ягода-Малинка! – счастливо пропел знакомый голос. – Будешь блины?

Только сейчас Смородник, подняв глаза повыше, узнал Лируша. Хоть кто-то знакомый. Значит, он хотя бы не на том свете. И не в чистилище.

Он лежал на каком-то продавленном диване. Бедная его спина. Он был в одежде, они догадались снять с него куртку, а толстовку и штаны, к счастью, не трогали, и на ткани засохла мерзкая грязь.