Пересмешник на рассвете. Книга 2 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

– Уже пришли, – ответила Клара и освободила руку.

У входа в церковь маячила грузная фигура. Сильвия, кто же еще, или теперь полагалось называть его «ваше величество»? Толстяк-анархист расхаживал кругами, в уголке рта мигала рыжим огоньком сигарета. Заметив приближающуюся Клару и остальных, он тут же двинулся им навстречу.

– Пришли наконец! – воскликнул Сильвия с явным облегчением. – Я уж думал, что всё, кранты вам. Погибли в неравной борьбе с силами зла.

– На этот раз обошлось, – сказала Клара. – Хотя мы были близки к этому.

– Ясное дело, – кивнул Сильвия и, судя по тону, нисколько не удивился. – А где…

– Они не придут, – перебила его Клара, решив, что для долгих рассказов сейчас нет времени, а коротким рассказом не обойтись.

– Печально, – вздохнул Сильвия. – Мне нравилась та девочка, на нее можно было положиться.

Клара кивнула. Ей тоже нравилась Сесиль, хотя при всем желании не смогла бы объяснить, на чем основывается эта симпатия к человеку, которого она знала так мало и так недолго.

– Ладно, – тряхнул бородой Сильвия. – Будем довольствоваться тем, что есть. Вторник? Даже не сомневался, что ты здесь объявишься. Всегда в гуще событий, а? Бандикут, рад тебя видеть… Кто это прячется за твоей спиной?

Хавьер, сгибаясь под тяжестью чемодана, шагнул вперед. Собрался с силами, выпятил вперед нижнюю челюсть.

– Я…

– Ага. – Сильвия не дал ему сказать и слова. – Значит, Вторник, Бандикут и Пачкуля. Неплохая маленькая армия.

Флип сделал вид, что поперхнулся.

– Что? Что? – Хавьер завертел головой, не понимая, что происходит. – Пачкуля? В смысле? Что значит…

Сильвия положил руку ему на плечо.

– Это, мой новый друг, твое новое имя. Добро пожаловать в ряды НСФ.

– Куда?!

– В Новый Свободный Фронт, – сказал Сильвия. – И это тебе не какая-то там «Заря Свободы». Мы – настоящие анархисты.

Хавьер уставился на него, распахнув рот, и смотрел очень долго. Клара и представить не могла, какие мысли проносятся сейчас у него в голове – несколько раз он порывался что-то сказать, но всякий раз лишь громко икал. А когда он наконец смог совладать со словами, то:

– Эй! Я не хочу быть Пачкулей! Что это вообще за кличка такая? Я понимаю: тайные имена, то да се. Но почему Пачкуля-то? Почему я не могу быть Леопардом там или Барсом?

Сильвия окинул его скептическим взглядом.

– Леопардом? Хм… Нет, извини. Не вижу я в тебе Леопарда. А вот Пачкулю вижу.

– Ну, знаете, это вообще ни в какие ворота, – сказал Хавьер и обиженно запыхтел. Было видно, что он оскорблен до самой глубины своей тонкой души. – Не для того я… К черту!

– Расслабься, дружище. – Флип сочувственно похлопал его по плечу. – Что в имени?

Хавьер состроил ему рожу.

– Да всё! Уж ты, как поэт, должен это понимать! Пачкуля, ну надо же…

– А где Тереза? – спросила Клара, оглядываясь.

– Ждет внизу, – сказал Сильвия. – Если готовы, можем идти.

Не дожидаясь ответа, он вошел в церковь.

– Зачем тебе чемодан, Пачкуля? – спросил Сильвия, когда они шагали по проходу между скамьями в сторону алтаря. – В нашем деле лучше быть налегке.

– Это не чемодан, – буркнул Хавьер. – То есть выглядит он как чемодан, а на самом деле это бомба.

Но если он рассчитывал поразить Сильвию этим заявлением, то трюк не сработал. Толстяк и бровью не повел.

– Бомба? А! Ну да, полезная в хозяйстве вещь.

Хавьер засопел и покрепче прижал к груди чемодан. Он так и не простил Сильвии Пачкулю и прощать, очевидно, не собирался.

За алтарем обнаружилась небольшая комнатушка с мраморным полом и десятком каменных саркофагов, выстроившихся вдоль стен. Как поняла Клара, это было что-то вроде усыпальницы, и, честно говоря, для нее такое было в диковинку. У нее на родине никому бы и в голову не пришло хоронить людей внутри церкви.

– Раньше здесь был фамильный склеп, – сказал Сильвия, отвечая на незаданный вопрос. – Где-то здесь даже покоится парочка моих родственников. Седьмая вода на киселе, по отцовской линии.

Он прошел в дальний конец усыпальницы, к самому неприметному на вид саркофагу. Каменная крышка была снята и стояла, прислоненная к стене, а сам саркофаг был прикрыт куском заскорузлого брезента, который Сильвия тут же стянул и отбросил в сторону.

– А вот и проход в катакомбы, – заявил толстяк таким тоном, будто пересказывал вызубренный по бумажке текст. – На самом деле открыли его случайно. Затеяли в церкви ремонт и проломили пол. Хотели заделать, но потом, как обычно, кончились деньги. Ну и мы под шумок прибрали его к рукам. Так легче, чем ломиться в запертые подвалы. Прошу, лестница не самая удобная, но и спускаться неглубоко.

Он махнул рукой.

– Мы что, полезем в гроб?! – изумился Хавьер, пропустивший начало лекции. Художник выпучил глаза на саркофаг, словно только сейчас понял, где именно находится.

– Не дрейфь, Пачкуля. – Сильвия усмехнулся в бороду. – Воспринимай это как метафору. Всю жизнь мы только этим и занимаемся: лезем в гроб, а здесь хотя бы прямая дорога.

Он перелез через край саркофага и медленно стал опускаться, исчезая, как цирковой фокусник в волшебном ящике, разве что не помахал на прощание. Клара решила, что не стоит задерживаться, и решительно шагнула к саркофагу. Там обнаружилась большая дыра, в которую была опущена деревянная лестница, наспех сколоченная из чего придется. Голова Сильвии торчала из дыры на уровне пола – странное зрелище, но оно не шло ни в какое сравнение со всеми странностями, которые ей довелось увидеть.

– Сильвия? – донесся из дыры приглушенный голос Терезы. – Это ты? Ну да, кто же еще: твой зад ни с чем не перепутаешь.

Как только голова Сильвии окончательно скрылась из виду, Клара сама перебралась на лестницу и торопливо спустилась в подвал с влажными кирпичными стенами.

Тереза Аркана восседала на пузатом бочонке, каких внизу оказалось не меньше дюжины, с видом серьезным и воинственным. В руке она держала зеленую флягу и то и дело к ней прикладывалась, вытирая губы рукавом.

– Это, случаем, не винный погреб? – спросила Клара.

– Был когда-то, – согласилась Тереза. – Когда мы его нашли – даже целый, но мы быстро с этим разобрались.

– Ясно, – кивнула Клара, проходя вперед, пока Флип помогал Хавьеру спустить чемодан. – А давно ты живешь под землей?

Тереза потерла скулу.

– Если честно, то без понятия. Время здесь течет по-другому, день от ночи не отличишь… Но – сколько себя помню, с тех пор как из дома сбежала.

– И с мужем тоже под землей познакомилась? – изумилась Клара.

– А