Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский

в замочную скважину и провернул несколько раз. Двое жандармов могучего телосложения бросились на дверь, ударив в неё плечами, и, как только дверь отворилась, слуги закона ворвались в квартиру.

– Стоять, не двигаться, руки вверх! – громко приказали они, пробегая через прихожую. Мэйфон зашёл следом. В гостиной, очевидно, совмещённой со столовой, застыли, приподняв пустые руки, около десяти молодых человек. Посреди комнаты стоял стол, щедро сервированный.

– Ордер на обыск, подписанный господином полицмейстером по столичному городу Вигион! – выкрикнул Ардесис, размахивая перед ошалевшими лицами собравшихся листом бумаги.

– Вы кто такие? – возмущённо выкрикнул молодой человек с реденькой бородёнкой.

– Молчать, заговорщик! – один из жандармов схватил его за воротник и, приподняв со стула, швырнул на пол. Тот, пытаясь не потерять равновесие, схватился за скатерть и, потянув её за собой, уронил на себя тарелку с мясом.

Сейчас начнётся типичная игра – один слуга закона орёт, угрожает и, может, даже бьёт, а второй говорит тихо, спокойно, вежливо, даже как бы сочувствуя… Мэйфон обыкновенно играл второю роль, она ему нравилась больше. А на первую кандидатов хоть отбавляй… Вот и Ардесис вопит, бешено вращая глазами.

Второй Охранитель – имени его Мэйфон не знал – весело поглядел на представление, подхватил с глубокой тарелки с фруктами яблоко и хрустнул.

– Надеюсь, не отравленное, – жуя, проговорил он. – Отравите – на каторгу, господа вольнодумцы, пойдёте.

– Какое отравленное… – растерянно пробормотал один из захваченных людей. Жандармы подняли револьверы, он повертел пустыми ладонями, как бы говоря: «Я безоружен».

– Мы сами ели… Можете угощаться, – промямлила одна из девушек, чьё лицо и голос казались полицмейстеру знакомым. И где она могла ему встретиться? Впрочем, в её взгляде, брошенном на Мэйфона, тоже появилось узнавание, а вместе с ним – отторжение и ненависть.

– Прошу прощения, – добавила она, кажется, осмелев. – Вы за что нас хотите задержать?

– Уважаемая, позвольте дать вам добрый совет: прочистите уши! – наклонился к ней Ардесис. – Я же сказал: ордер на обыск. Пока что. Но если мы что-то обнаружим…

Он остановился на полуслове, сложив губы в злорадную ухмылку, не обещавшую ничего хорошего.

– Полегче, майор, – взмахом руки остановил его Мэйфон. – Пока что мы просто поговорим.

Он уставился на знакомую девушку.

– Вы догадываетесь, зачем мы пришли?

– Как всегда, грязные полицейские! – вырвалось у обладателя редкой бородёнки, который, держась за стол, медленно поднимался.

– Грязные? Ну извините, кому-то нужно вывозить отходы человеческой жизнедеятельности, – радушно развёл руками Мэйфон.

– Ненавидят нас только, собственно, эти самые отходы, – довольно прибавил Ардесис. – Нормальные люди благодарят: на улицах становится чище!

– Да, вы тут, с оружием, все смелые! – молодой человек вздёрнул топорщащуюся бородку. – А вот если б у нас…

– Если б у вас было оружие, разговор вёлся бы другой, – одёрнул его Мэйфон. – Мне сообщили, что вы ведёте подозрительные знакомства… С Охотниками общаетесь…

Он бросил взгляд на стол, где лежали листки с какой-то дурацкой поэзией.

– «Разорвём оковы, как паутину» – прочитал он вслух. – Кто же тогда паук? Неужели королева? Оскорбление Её Величества…

– Я королеву не подразумевал, вы видите то, чего нет, – испуганно ответил другой молодой человек, безусый.

– Между строк читать умеют не только вольнодумцы, – вздохнул Мэйфон. – Да и за стихи вас не посадят, хотя из университета выгнать могут… В общем, о чём я говорил… До меня дошли сведения, что вы ведёте знакомство с Охотниками. Так ли это?

Знакомая девушка моргнула, затем решительно помотала головой.

– Только заочно, через газеты! – добавила она. – Но если бы и вели, то не сказали бы.

– Значит, знакомы, – вперил в неё взгляд Мэйфон, аккуратно прощупывая её своим даром. Вроде бы, она неодарённая… Тем не менее, способности свои на ней использовать полицмейстеру не хотелось.

– Не перевирайте мои слова! – потребовала девушка.

– Вас вежливости родители не учили? – с криком набросился на неё Ардесис.

Девушка опешила, а молодой человек с бородёнкой решил за него вступиться. Впрочем, этот вообще успокаиваться не хотел:

– Вас-то точно не учили вежливости! – процедил он, обращаясь к Ардесису. – Странно, что вы вообще это слово знаете!

Майор застыл с какой-то злобной гримасой на лице, не понимая, что и сказать.

– Нет нужды хамить друг другу! – снова поднял ладонь Мэйфон, краем глаза наблюдая за Охранителями. От этих можно всякого ожидать… Вдруг один из них – законспирированный революционер…

Хааркен спокойно стоял, наблюдая за происходящим. Его коллега расхаживал туда-сюда по комнате, изредка останавливаясь у дверей и заглядывая в соседние комнаты. Жандармы уже проверили там – никого.

– Мы не общаемся с Охотниками! – повторила девушка.

– Вы думаете, что самая успешная боевая организация революционеров будет ходить по студенческим кружкам, тем более, кружкам литературным? – поддержал её поэт.

– Литературным! – фыркнул Ардесис. – Если вот эти стишки – литература, то я гений всех наук!

Мэйфон решил: скорее всего, доносчик, предоставлявший вольнодумцам эту квартиру для собраний, обманул… Никакой Охотник сюда не ходил. Просто доносчик решил доказать свою полезность и потому упомянул революционера. Самое главное – именно того, чья внешность была известна. Учитывая, что некоторые слуги закона позволяли себе недопустимые вольности в общении со своими агентами, Охранители вполне могли рассказать доносчику о том, кого они ищут.

Не будет здесь ниточки, кажется. Хотя, других следует проверить… И, для начала, всё же спросить того самого студента-беллунца, Корнива Лакберта.

Размышления Мэйфона прервали тяжёлые шаги – из соседней комнаты, которая, судя по книжным шкафам, была библиотекой, вышел второй Охранитель. В руках он нёс непонятную стеклянную колбу, длинную и узкую, наполненную прозрачной жидкостью. Очевидно, это была не вода.

Студенты как один повернулись к Охранителю. У кого-то из них в глазах пробежало понимание… Этот молодой человек открыл рот, да так и остался с отпавшей челюстью. А, ну это явно Корнив Лакберт и есть.

– Я смотрю, ваш кружок не так-то прост, – заметил Охранитель. – Уж не знаю, что это за субстанция у вас там в колбе, но химики проверят. Есть у меня подозрение, что я держу в руках бомбу.

– Вы… – испуганно заикнулась знакомая девушка.

Что же, это, получается, квартира настоящих революционеров?

– А где вы обнаружили… это? – поинтересовался Мэйфон. С этих Охранителей станется и подставу устроить.

– Прошу вас, – ответил тот и провёл полицмейстера в библиотеку. Несколько студентов, включая ту девушку, как зачарованные прошли за ними. На одной из полок книжного шкафа, которая каким-то образом в глубину превосходила другие, просто стояло штук десять таких колб.

– Специальный шкаф. В некоторых секциях имеется потайное пространство, – пояснил Охранитель. – Закрывается затворкой, имитирующий заднюю стенку.

Мэйфон понимающе кивнул.

– Если это нитроглицерин, то лучше бы его побыстрее вынести из дома. Рванёт – не только все