Черная Песнь - Энтони Райан

недавно завершенная. "Все, что я когда-либо записал или могу вспомнить о южных морях, собрано в одной карте", - сказал он, проводя пальцем по курсу, уже начертанному углем. Он шел на юг по прямой линии, но затем резко изменил курс на более неправильный. "Рифы, окаймляющие северо-восточное побережье островов, представляют собой опасные воды". Охтан проследил за тем, как линия пробирается вдоль берегов многочисленных островов, а затем упирается в узкий пролив. "Пираты обычно держатся менее опасных морей на западе, и я сомневаюсь, что среди них найдется капитан, способный пройти этим курсом. При хорошей погоде мы доберемся до вашего острова за три недели, а если ветра будут в нашу пользу, то и раньше".

Хотя капитан говорил с энергией и энтузиазмом, Ваэлин все же уловил в его голосе и осанке слабую дрожь, свидетельствующую о хорошо скрываемом волнении. "Вы их боитесь", - сказал он. "Острова. Почему?"

"Только глупец не боится неизвестности, милорд". Охтан принужденно рассмеялся, но, увидев настойчивость на лице Ваэлина, протрезвел. "Это было мое третье путешествие туда, - сказал Охтан, - много лет назад, когда я был скромным третьим помощником на грузовом судне, прибывшем на разведку. У моего капитана было предчувствие, что на Опаловых островах можно найти новые пряности или, по крайней мере, свежий источник патоки, ведь ромовые плоды всегда стоили так дорого".

"Значит, опалов нет?" спросил Нортах с недоверчивой ухмылкой.

"Название пришло из глубокой древности. Легенда гласит, что некий принц из давно забытого королевства основал на островах колонию и, желая, чтобы его народ поселился там, передал на материк весть о том, что здесь так много щедрот, что опалы лежат толстым слоем на земле. На самом деле, я не думаю, что там когда-либо был найден хоть один драгоценный камень. Мы также не нашли ни пряностей, ни патоки.

"Мы плыли прямо в центр цепи, где острова самые большие, а джунгли самые густые, не более чем в нескольких милях от острова, к которому мы направлялись. Капитан решил отправиться на берег и собрать себе растения, которые должны были принести нам удачу. Мы наблюдали за тем, как лодка подплывает к берегу, как все они уходят в джунгли. Прошел час или около того, и мы услышали... что-то". Охтан опустил глаза, нахмурил брови и скривил губы в гримасе. "Звуки, которые я никогда не слышал ни от человека, ни от зверя. Мы прождали до следующего рассвета, но капитан так и не вернулся, и ни одного человека на борту не удалось убедить отправиться на его поиски. После нашего отплытия я сомневаюсь, что кто-то из команды вернулся на острова, кроме меня. Я никогда не мог избавиться от этого места, возвращался десятки раз, но ни разу не ступал на берег". Его губы сложились в невеселую улыбку. "Похоже, завороженность не делает человека менее трусливым".

"По-моему, это больше похоже на здравый смысл, чем на трусость", - сказал Нортах, одарив капитана натянутой улыбкой, которая тут же померкла, когда он повернулся к Ваэлину, подняв брови в невысказанном вопросе.

"Камень там", - сказал Ваэлин. "Капитан, возьмите курс".

Впервые Опаловые острова показались через шесть дней после отплытия из Аскиры - всего лишь неровная зеленая линия на горизонте. По мере того как линия становилась все толще, капитан Охтан приказал убавить паруса "Штормового ястреба" до половины их объема и взял румпель в свои руки. Свидетельством силы дара Шерин стало то, что он просидел за штурвалом несколько часов без отдыха, сосредоточенно глядя на свои карты и лишь изредка поглядывая на них. Он держал руль на месте в течение длительного времени, а затем резко крутил штурвал, чтобы направить нос корабля в нужную сторону, иногда заставляя его заваливаться назад и погружаться в воду, когда волны били по корпусу. К тому времени, когда небо потемнело, он вывел корабль на восточный курс, а паруса подрезал так, что казалось, они почти не двигаются, хотя, когда Ваэлин посмотрел на далекие острова, проплывающие сейчас по правому борту, показалось, что "Штормовой ястреб" все еще набирает приличный ход.

"Следующие тридцать миль или около того нас будет нести течение", - пояснил Охтан и облегченно вздохнул, передавая штурвал в руки своего рулевого. "Рифы здесь немногочисленны, дальше все будет иначе". Он прищурился на небо, черты лица напряглись. "Ветер тоже усиливается. Рекомендую вам насладиться штилем, милорд. Завтра на этой палубе будет трудно стоять".

Когда солнце полностью скрылось за горизонтом, Ваэлин подошел к носу и стал наблюдать за проплывающими мимо зубчатыми силуэтами островов, попивая свою дневную порцию эликсира Шерин.

"Слишком мало, чтобы пить".

Нортах, с юных лет научившийся не слышать своих шагов, стоял, сложив руки и прислонившись спиной к носовому якорю. "Если бы ты принял больше, - продолжал он, критически оглядывая флакон в руке Ваэлина, - я бы решил, что наша разлука превратила тебя в изверга с красными цветами. Но ты никогда не принимаешь больше одного флакона в день. Так если это не наркотик и не напиток, то что же это?"

Ваэлин быстро убрал пузырек в карман и повернулся к берегу. "Одно из лекарств Шерин", - сказал он. "От боли в спине".

"В последнее время у тебя ничего не болит, брат". Нортах развел руки, чтобы подойти ближе, глаза сузились в настороженном ожидании. "С тех пор как мы нашли тебя в Хижине Призраков, и я увидел человека, который каким-то образом стал на пять лет моложе".

Ваэлин не дал немедленного ответа, продолжая смотреть на проплывающие мимо острова. Луна стояла высоко, и небо было почти безоблачным, рассеивая голубой свет по густой растительности островов. Благодаря лунному свету они стали ближе, и теперь можно было различить некоторые детали. "Здесь так зелено", - заметил он. "Никогда раньше не видел таких деревьев..."

"Ты изменился". Голос Нортаха стал жестким и настойчивым, когда он подошел еще ближе. "Раньше ты не боялся битвы, но и не жаждал ее. Эллеси рассказала мне, что видела в Аскире. Она сказала, что человек, которого она видела, не был ее дядей. А солдаты императора рассказывают истории о том, что ты сделал в тот день. Они не похожи на то, что сделал бы мой брат".

"Это путешествие изменило нас всех..."

"Да, изменило. Но я не боюсь перемен во мне, я приветствую их". Он сжал предплечье Ваэлина, и к подозрительности в его глазах добавилось беспокойство. "Я благодарен тебе за то, что ты взял меня с собой, брат. Несмотря на все ужасы, которые я видел, я