Бес лести предан - Элиот Лилит

– Куда вас на самом деле понесло? – прошипел Алексей, едва разжимая губы. – И как вы оказались рядом с этой женщиной? Она же до последнего была на сцене.

Император заметил их издали, наклонился к дочерям, и те яростно замахали брату. Александр неуверенно махнул в ответ.

– Долго объяснять. Потом расскажу, хорошо?

Они протиснулись мимо солдат. Мария Федоровна бросилась обнимать сына. Куракин и Нелидова без остановки трещали, браня управление театра; голоса великих княжон тоже сливались в писклявую какофонию. Виски заломило.

Кто-то тронул его за плечо. Алексей вздрогнул – император.

– Ты-то цел? Перчатки где-то потерял.

Перчатки он бросил еще в театре, все равно те превратились в кровавые обрывки.

– Я надену новые, когда вернемся во дворец, – поспешил заверить Алексей.

Он уже несколько месяцев как вернулся на службу, но так и не понял, удалось ли вернуть императорское расположение. Вдруг тот сейчас разозлится за несоблюдение формы?

Но император улыбнулся – широко, почти как прежде. Оранжевые отсветы пожара горели на его щеках.

– Вот это по-гатчински, – произнес он с чувством. Обернувшись, крикнул: – Почему кареты еще не поданы? Всех дождались, можем ехать!

Алексей надеялся расспросить Александра на обратном пути, но, как назло, к ним в карету втиснулся Кутайсов, принявшийся допытываться у цесаревича о его встрече с мадам Шевалье. Тот, удивленный его напористостью, но слишком вежливый, чтобы послать к черту, отделывался общими фразами. И что все так с ума посходили из-за этой француженки…

Во дворце ожидала стая взбудораженных придворных, прослышавших о пожаре. Император от всех вопросов отмахивался и искал кого-то в толпе, но не находил. Наконец, нетерпеливо рявкнул:

– Прекратите галдеть! Мы во дворце, а не на базаре! И пришлите кто-нибудь графа Палена ко мне в кабинет, сейчас же!

Придворные оскорбленно притихли.

Алексей тенью следовал за императором – вверх по лестнице и по коридорам, в сторону покоев его величества. Не удержавшись, спросил:

– Зачем вам граф Пален в такой час?

– Чтобы принялся за расследование, как только огонь потушат. Театр загорелся слишком быстро, тут что-то неладное.

У Алексея упало сердце.

– Вы думаете, это было покушение?

– Не знаю. Моей смерти здесь много кто хочет, но больно уж мы внезапно выехали, сложно такое запланировать. Но не невозможно. Только понадобился бы кто-то из моих спутников…

Император ускорил шаг. Алексей изумленно поспешил следом.

– Неужели вы допускаете…

Его не слушали.

– Екатерина Ивановна была той, кто позвал нас в театр, Константин ушел раньше всех, Кутайсов пропадал весь первый перерыв, про Александра я молчу…

Изумление Алексея росло с каждым словом, грозя перехлестнуться через край.

– Вы что же, всех их подозреваете?

Император глянул с жалостью.

– Подозреваю? Нет, пока я никого не подозреваю – повода нет. Но неужели ты думаешь, что в моем положении можно полностью доверять хоть кому-то? Я император, а императоры в этой стране слишком часто заканчивают в луже собственной крови.

– Но… – Алексей не находил слов. – Но это же не значит, что любой готов вас предать! Если даже самым близким не доверять…

– Самым близким, – желчно перебил император, – следует доверять в последнюю очередь. Я тебе как-нибудь расскажу, какая история приключилась с моей первой женой, посмотрим, что ты скажешь тогда, – он раздраженно мотнул головой. – Довольно об этом. Расследование все покажет.

Нет, этого просто не может быть! Нелидова умереть готова за своего обожаемого Павла Петровича, Константин для такого слишком прямой, да и какая ему выгода? Он даже не наследник. А Александр сам чуть в пожаре не сгорел… Кутайсов? Но он царскую семью и вывел. Да и ему тоже незачем – во всем зависит от милости его величества.

Выходила ерунда. И что там нарасследует этот скользкий Пален?

– Вы могли бы поручить расследование мне, – заметил Алексей, краем глаза наблюдая, как скользят в черных окнах их отражения.

Раньше непременно поручили бы ему. Как же сложно привыкнуть, что его величеству и без него теперь есть на кого положиться…

– У тебя своей работы хватает, – отмахнулся император. – А граф Пален с такими вещами отлично справляется. Идите спать, Алексей Андреевич. Если понадобитесь, я вас позову.

Будто собачонку назойливую отгоняет… Угрюмо поклонившись, Алексей зашагал к себе.

Он хотел спать, но жизнь снова не посчиталась с его желаниями: войдя в свои покои, Алексей обнаружил на диване Андрея. За безумием вечера он совсем забыл о разговоре с Петей.

Быстро же прибежал… И как выглядит – мундир застегнут криво, румянец на щеках больно лихорадочный, такой только от вина бывает. Неужели хоть во дворец не может явиться в подобающем виде?

Но Алексей слишком устал, чтобы делать замечания. Проходя к столу, он буркнул:

– Я не знал, что ты сегодня же придешь. В театре был пожар, мы все задержались.

Андрей мрачно наблюдал, как он роется в ящике. Проронил:

– Да, я слышал. У вас поэтому сегодня караульные так лютуют? Меня сюда не хотели пускать, пока я в кармане не нашел письмо на свое имя – не верили, что я Андрей Аракчеев.

Наконец-то выучились делать свою работу…

– Нет, здесь так и должно быть. Императорские покои совсем рядом.

Разговор выходил пустой, а ведь они больше года не говорили… Но Алексей нашел, наконец, что искал.

– Вот еще двести рублей.

Андрей вытаращился на протянутые деньги.

– Ты думаешь, я к тебе за этим пришел?

– За чем же еще? – Алексей нахмурился. – Если хочешь знать мое мнение, ты на слишком большие суммы играешь.

– Я… Не твое дело, на какие суммы я играю! – Андрей аж подпрыгнул. – Петя лезет, куда не следует, я у тебя никакие деньги брать не собирался! Сам как-нибудь рассчи Только теперь Алексей заметил на столике у дивана утренние ассигнации. Этого еще не хватало…

– Не глупи. Наделал долгов, так отдавай. Самому-то платить нечем.

Андрей плотно сжал челюсти. Что за мальчишка… Мог бы уже и повзрослеть, в свои-то годы.

– Ты раньше таким не был, – вырвалось у Алексея. – Все время первый мириться прибегал.

Правда, и ссорился первым…

Андрей вскинул взгляд – когда-то и из зеркала смотрели такие же светло-серые глаза.

– А ты раньше людей до самоубийств не доводил. И с отцовских похорон не убегал, будто это ерунда какая.

Алексей опустился на край стола. Силы совсем оставили.

– Ты мне всю жизнь это поминать будешь? Я знаю, что плохо поступил, но мне нужно было ехать. Есть дела, от которых не отмахнешься, понимаешь? Я перед матушкой извинился и перед тобой извинюсь, если хочешь.

Но Андрей затряс головой.

– Да не нужны