Союз трёх императоров - Сергей Анатольевич Балакин

почитать в дорогу Балкани, – «Записки о Русско-японской войне» генерала А.Н.Куропаткина, бывшего главнокомандующего русской армией в Маньчжурии. Поначалу Казанцев не хотел её брать – понятно, что проигравший войну полководец будет оправдываться… Но приведённые в книге цифры и факты оказались весьма занятными. Так, генерал подсчитал, что за последние два столетия Россия жила в состоянии мира 72 года, даже чуть меньше, а остальные 128 лет она воевала. За это время наша страна вела 35 войн – 33 внешних и две внутренние; причём 22 войны, занявшие в общей сложности 101 год, велись исключительно с целью расширения границ империи, то есть были завоевательными. В боевых действиях участвовало около десяти миллионов человек, а суммарные потери убитыми и ранеными составили почти миллион. Очень впечатляющая статистика…

«Может, мой шурин… нет, не шурин, кто он там мне? Зять? Пусть будет зять… Так вот, может быть, мой зять Серж прав? – с горечью подумал «тот самый герой» Казанцев. – Ведь действительно: вся наша история – это война. Мы не хотим замечать запустения, царящего на наших благодатных землях, и гордимся лишь новыми завоеваниями и победами нашего оружия. А русский мужик в десяти верстах от столицы ходит в лаптях, и предел его мечтаний – вовсе не Царьград, а всего-навсего парусиновые сапоги!»

Кстати, недавно в газетах появились сообщения, что кавалерийский корпус генерала Фёдора Келлера, имеющего неофициальный титул «первой шашки России», уже отправился покорять Абиссинию…

* * *

Питер встретил Казанцева своей обычной погодой – моросящим дождём с неприятным ветром. Что ж вы хотите: лето кончилось, уже середина сентября… Носильщик за пятак донёс его чемодан до всё той же «Балабинской» гостиницы – благо, та была рядом с Николаевским вокзалом.

Казанцева ждал сюрприз: портье передал ему два оставленных для него конверта с письмами. Если одно из них не вызвало особенных эмоций, то от второго, подписанного инициалами «Е.М.», сердце взволнованно забилось. Он, конечно же, сразу догадался, что Е.М. – это Елизавета Митирёва.

«Ура! Лиза сейчас в столице! – возликовал Казанова, торопливо вскрыв конверт. – Уезжает восемнадцатого… Что же, у нас есть целых два дня!»

Он немедленно написал ответ, подозвал дежурившего в фойе рассыльного в малиновой фуражке и велел ему доставить записку по указанному в письме адресу. Затем, чтобы быть готовым к свиданию в любой момент, Казанцев заказал через портье корзинку с цветами. Внутренний голос подсказывал, что Лиза непременно откликнется на его страстное послание.

И он не ошибся. Елизавета приехала к нему сама, презрев все тогдашние нормы приличия… Ошеломлённый появлением любимой в дверях гостиничного номера, Казанцев секунд тридцать пребывал в растерянности. И только убедившись, что перед ним не мимолётное виденье, а гений чистой красоты, он заключил его, то есть её, в свои жаркие объятия…

* * *

– Я хочу предложить тебе руку и сердце! – неожиданно выпалил Казанцев.

– Спасибо. А как насчёт остальных частей тела?

– Без проблем, моя богиня! Хоть сейчас готов принести тебе в жертву и душу, и бренное тело со всеми потрохами!

– Ты опять шутишь…

– Нет, я серьёзно. Хочу взять тебя в жёны, – твёрдо заявил лейтенант, и с его лица тотчас исчезло привычное насмешливое выражение.

– Вот как? Но зачем тебе семейные узы? Ты же Казанова! Твоё амплуа – авантюрист-любовник, а не почтенный муж. – Лиза засмеялась: – Подумай сам: ну какой из тебя муж!

Казанцев насупился и с лёгкой обидой в голосе спросил:

– А из Колчака хороший муж? Или он тоже – хороший любовник?

Теперь обиделась Лиза. Раздражённо процедила сквозь зубы:

– Тебе не кажется, что мы выбрали неудачную тему для разговора?

– Отчего же? Просто я хочу выяснить, в чём я уступаю адмиралу. Ведь ты живёшь с ним, надеюсь, не только из-за его чина и жалованья?

– Боже, какую чушь ты несёшь! – покачала головой Лиза и с печальной усмешкой добавила: – А ещё про тебя пишут, будто ты – рыцарь без страха и упрёка!

– Правильно пишут. Я в самом деле рыцарь – бес траха и упрёка!

* * *

Прощаясь, Лиза произнесла загадочную фразу:

– Внутренний голос мне подсказывает, что мы были с тобой вместе в последний раз… Но это не повод для отчаяния, мой юный герой!

Лиза грустно улыбнулась и ушла, категорически запретив её провожать. Казанцев знал, что послезавтра они разъедутся в разные стороны: он – в Либаву, она – в Вену, а затем в Берлин. И сказанные ею слова прочно засели в его мозгу, не давая покоя. Неужели её пророчество окажется верным?!

На следующий день Казанцев никак не мог найти себе занятие, но тут вспомнил про второе письмо, полученное от портье. Оно было от писателя-журналиста-лейтенанта Шлыгина и содержало единственную просьбу – позвонить по указанному в нём телефонному номеру. Телефонную трубку на другом конце провода взял сам Владисвет Вильямович. Суть пространной беседы с живым классиком отечественной маринистики в переводе на современный язык сводилась к следующему: я тебе сделал такой пиар, что неплохо бы за это и проставиться… Могу подсказать хороший кабак!

Казанцев и Шлыгин встретились на Невском. Вначале выпили и закусили в кафе «Ампир», потом переместились в «Рейтер», где после девяти вечера собирались дамы полусвета. За час до полуночи кафе закрылось, но разгорячённые морские души отважных собутыльников требовали продолжения банкета. Поймали пролётку и вместе со случайными попутчицами отправились на Каменный остров, где злачные заведения работали допоздна, а то и всю ночь. Ввалились в ресторан «Аквариум», заказали коньяку и шампанского… На сцене задирали ноги танцовщицы, а известная столичная этуаль кафешантанных и опереточных подмостков Женевьева Вирс в перерывах между исполнением фривольных номеров подсаживалась к лейтенантам за столик и позволяла себе много вольностей … Что было потом, Казанцев помнил смутно и лишь отрывками.

Широкомасштабный кутёж завершился в пафосном питерском борделе, но к тому времени Казанова настолько загрузился коньяком, что оказался ни на что не годен. Едва переступив порог номера, он рухнул на пол и здесь же, на коврике у двери, проспал до самого утра. Но перед тем как выбыть из строя, герой русского флота успел оплатить трёх элитных проституток, и писателю Владибабу в ту ночь пришлось отдуваться за двоих. С поставленной задачей он справился, доказав всем и прежде всего самому себе: есть, есть ещё порох в его пороховницах!

Наутро самочувствие Казанцева было настолько омерзительным, что передать его нормативной лексикой не представлялось возможным. По пути в гостиницу он, как и подобает аристократам, похмелился шампанским… Чтобы расплатиться, достал бумажник, но тот оказался пуст. Пошарил по карманам – набрал рубль мелочью и пришёл в ужас: «Неужели я вчера прокутил четыреста рублей?! Этого не может быть!» Но, вспомнив