Головы с плеч - Зои Хана Микута

все элементы Тьмы в теле Хэтти, и потянула, и в этом была ее сила: она могла заставить Тьму двигаться туда, куда она пожелает, тонуть, и извиваться, и гореть, как будто это было нечто вещественное, некий реальный предмет. Хэтти начала корчиться у ее ног, и… проклятье, почему она по-прежнему не сопротивляется? Почему она…

Икка разорвала связь с Хэтти и бросилась в сторону, и в тот миг, когда крыло задело ее бедро, она увидела Каро, всю целиком, вплоть до засохших брызг грязи на ее сапогах и когтей ее ворон. И еще она увидела, что Каро присутствует в этом теле лишь частично – если ее личность вообще там присутствовала. Хэтти знала, где находится Икка, и поэтому Каро тоже это знала. Но Икка понимала: это не означает, что они существуют в одной голове. Это означало, что у Каро вообще больше нет собственной головы.

Это означало, что самой Каро больше нет.

И что Икка победила.

И что теперь… вот теперь наступил славный новый мир.

Икка вздрогнула всем телом. Прижала руку к груди. Ей показалось, что ее пронзил насквозь какой-то длинный, острый клинок. Но когда она отняла руку, следов Кровопролития на ладони не было.

И тогда Икка поняла, все поняла, и попыталась встать на ноги, чтобы бежать, убежать от спазмов, сжимавших ее горло.

Но рухнула, содрогаясь от рыданий. Тьма задрожала и захрипела вместе с ней.

– Я не буду сражаться с тобой, Иккадора, – произнесла Хэтти. Ее голос был тонким и едва различимым, как будто она находилась где-то далеко, хотя Икка знала, что королева «лежит на полу» всего в нескольких футах от нее. – Я не хочу отнимать у нее это.

– Ты уже отняла у нее ее саму, – рявкнула Икка, но это прозвучало недостаточно свирепо. Она вцепилась в «землю» пальцами и завопила: – Ты уже забрала ее!

– Ей это нравится, – возразила Хэтти.

Кэресел рассмеялась где-то в чернильной тьме; ее смех был похож на стук, издаваемый деревянной погремушкой, в нем не было никаких эмоций, это была просто физическая реакция. Потом зашуршали вороньи крылья – она искала Икку.

Икке прежде приходилось испытывать страх смерти. Этот страх накатывал волнами.

Когда она подумала об убийстве Каро, у нее возникла также неизбежная мысль о том, что Каро, возможно, ее убьет.

А этого Икка никогда не боялась.

В своих грезах, в своих болезненных маленьких фантазиях, с которыми она играла, которые она смаковала, словно карамельки, приклеившиеся к нёбу, Икка всегда рычала, или ухмылялась, или хохотала в последний момент перед смертью, когда Каро наконец настигала ее. Но в этих фантазиях она никогда не была напугана, она никогда не давала ведьме-вороне возможности насладиться страхом жертвы. Помимо этого, Икка знала, что, какой бы устрашающей ни казалась Кэресел Рэббит, на самом деле она была просто смешной, и нелепой, и эксцентричной. И что она тоже была способна испытывать страх.

Икка видела ее испуганной; она видела слезы на щеках Каро, слышала ее крики, разносившиеся по комнатам дома Муров. Икка тогда была уверена в том, что это самые жуткие звуки в мире, эти вопли, и они передавали тот ужас, от которого сжималось сердце Икки, – передавали идеально…

А потом, потом… они с Каро выжили.

И сейчас, пытаясь подняться и призывая на помощь свою магию, Икка вспомнила. Всякий раз, когда она думала о смерти и о том, как она хочет умереть, – если у нее будет выбор… О да, она будет бороться за то, чтобы получить выбор! Так вот, всякий раз Кэресел была в ее мыслях. Иногда обе они были древними, иссохшими старухами, Каро обнимала Икку за талию бледной сморщенной рукой, шептала ей на ухо стихи, и это было последним, что слышала Икка перед смертью. Иногда Кэресел перерезала ей глотку.

Икка по-прежнему хотела этого. По-прежнему хотела, чтобы Кэресел была с ней в ее последние мгновения. Она не знала, что это значит. Не понимала, почему ей нужно от Каро все: любить ее, и ненавидеть ее, и все равно убить ее. Она знала только одно. Хэтти устроила так, что Каро здесь не было. И поэтому к тому моменту, когда Каро – то есть тело Каро, марионетка Хэтти – схватила ее, Икка была готова. Икка была настолько разъярена, что магия сочилась из ее глаз, изо рта, из ушей; она ничего не видела из-за серебристой жидкости, заливавшей ее лицо, ничего не чувствовала, потому что магия, выступившая вокруг ногтей, жгла кончики пальцев. Каро вцепилась ей в ногу, Икку тащили в «шатер» из дрожащих, вопящих гигантских крыльев; черные тела ворон были озарены зловещим светом магии Каро. Икка расправилась со всеми одновременно, нажала на каждое темное пятнышко в легких каждой птицы, и Тьма расцвела в них, растворила их тела, и Каро оскалила синие зубы от боли, когда птицы отцепились от нее и посыпались вниз. Каро стиснула когтистыми лапами предплечья Икки, придавила ее к земле.

– В ней было так много горя, – раздался голос Хэтти изо рта Каро.

Икка не видела ее глаз – они тоже были залиты магией.

– Я забрала ее боль. Я могу забрать и твою боль, Иккадора. Я чувствую ее. Я снова нащупала этот «канат», который вас соединяет. Теперь я знаю, что это такое. Сначала я подумала, что это ненависть, но нет; это Скорбь. Это божество-паразит вцепилось в вас мертвой хваткой. Если бы в ваших душах было больше доброты, вы не выжили бы. Должно быть, ты чувствовала Скорбь в ее душе, а она – в твоей. Как же вам, наверное, было страшно в Стране Чудес; вы боялись, что один или другой конец этого «каната» оторвется. Тебе стоит только попросить меня убрать его. Тогда тебе не придется больше испытывать Скорбь, резать этот канат, не будет больше ни страха, ни боли, ни сожалений, ни воспоминаний. И все будет хорошо. Значение имеет только то, что происходит сейчас; и неважно, любили вы друг друга в прошлом или нет.

Икка могла бросить все это в любую минуту; она выбралась бы в реальный мир, покрытая синяками, но живая, и никто, никогда больше не увидел бы ее. Или она могла продолжать борьбу, убить это бездушное существо с лицом Каро, новую Святую, созданную королевой. Но у нее была другая цель.

– Каро… – хрипела она, цепляясь за руки, душившие ее. – Кэресел…

Сначала Икка хотела разрушения; она хотела истребить род Ккулей за то, что они уничтожили прежний мир, мир без Святых, за то, что Текка