Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

– Возрадуйтесь же, о избранные! – снова провозгласил Лерос, на этот раз тише. – Сегодня, прежде чем закатится солнце, половина из вас окажется в великих чертогах, – жрец указал в сторону вершины горы Богов, скрытой за деревьями, покрывавшими склоны отрогов, – и встанет лицом к лицу с самим Торуном.

Лерос готов был повторять, а собравшиеся – еще и еще раз выслушивать обещания, которые дали сам Лерос и его помощники больше стандартного года назад, спустившись с горы Богов.

Торун, военный вождь богов (так гласило послание), был доволен силой духа, которую проявило человечество в ходе последних войн: власть горы Богов распространилась почти на весь обитаемый мир. Бог даровал людям привилегию сражаться за право восседать по правую руку от него. В состязание должны были вступить шестьдесят четыре величайших героя той эпохи. Для этого населенный мир был произвольным образом разделен на шестьдесят четыре области, и правителю каждой из них предложили отправить на турнир сильнейшего из своих воинов, по собственному выбору. Предполагалось, что все соискатели, кроме одного, погибнут в ходе турнира, а победитель будет объявлен полубогом и воссядет по правую руку от Торуна. (Где-нибудь наверняка отыскался непочтительный умник, который спросил у жреца, принесшего послание: «А как же насчет Мьёльнира? Теперь он лишится своего положения?» – «Нисколько. Несомненно, и Мьёльнир, и победитель турнира будут удостоены чести восседать рядом с Торуном. И несомненно, они будут сражаться столько раз на дню, сколько им захочется».)

Насколько было известно, те, кто попадает в чертоги Торуна на вершине горы Богов, по большей части проводят время в сражениях. В этих чертогах восседает сам, а с ним – обожествленные люди, погибшие герои войн и сражений минувшего. Каждый день они снова и снова убивают друг друга, упиваясь радостью битвы, и каждый вечер их раны чудесным образом исцеляются. Эти богатыри наслаждаются прекрасной едой и питьем за столом у Торуна, слушают бессмертные красноречивые повествования в обществе богов. Героев окружают вечно девственные прислужницы, заботящиеся об их удовольствиях. (Жрец, принесший послание, мог расслабиться: этого простой воин оспорить уже не мог. Даже если он и не настолько прост, ему не победить говорливого жреца, привычного к словесным играм.)

Строго говоря, тем ясным утром Лерос еще раз провозглашал то, что слушатели знали и так.

– Те, кто падет в первом круге, первыми сядут пировать с Торуном, но всегда будут занимать невысокое место за его столом. Шестнадцати погибшим во втором круге будет даровано более почетное место. Восемь павших в третьем круге разместятся еще выше, и каждого будут вечно окружать четыре прекрасные девушки, с которыми не сравнится красотой ни одна девица этого мира, – две белые, словно слоновая кость, и две черные, словно эбеновое дерево. Эти девы будут исполнять каждое желание своего повелителя еще до того, как он облечет его в слова. После четырех кругов в живых останутся лишь четыре воина, лучшие из лучших. Те четверо, которые погибнут в четвертом круге, получат в подарок щиты и оружие, сверкающие, как серебро, но крепче и острее лучшей стали, и такие же кубки, и желания каждого из них станут исполнять восемь девственниц еще большей красоты. Эти четыре воина будут сидеть почти рядом с Торуном. В пятом круге примут смерть еще два воителя. Они будут восседать в высоких дубовых креслах, украшенных золотом, на еще более почетных местах, получат в подарок чаши для вина, щиты и оружие из золота, и каждому будут прислуживать шестнадцать дев неописуемой красоты, и все будет принадлежать им в большей мере, чем сидящим ниже. В этот день лишь двое из вас останутся в живых и не вступят в чертог, где пируют боги. Единственный поединок шестого круга станет последним и величайшим изо всех. Проигравший будет почтен больше всех тех, о ком я уже говорил. Когда все это произойдет и турнир завершится, останется один-единственный победитель. Лишь этот человек получит право живым, во плоти, войти в священное жилище Торуна и навечно занять место по правую руку бога; он будет настолько же выше остальных шестидесяти трех воинов, насколько они сами выше жалких смертных людей, ползающих внизу.

На этом Лерос со вздохом закончил свою речь. Жрец верил в эти обещания, и каждый раз, думая о них, он наполнялся завистью и благоговением.

Один из воинов, чернокожий здоровяк, какое-то время назад подался вперед с выжидательным взглядом, словно хотел что-то сказать. Лерос, внимательно наблюдавший за всеми, заметил это.

– Господин Лерос, скажите мне… – начал воин.

– Не называйте больше меня господином. С этого дня вы стоите выше меня.

– Ладно. Пусть будет «друг Лерос». Скажи мне вот что: человек, который выиграет турнир, получит ту же силу и те же права, что и боги? Ну, то есть станет не только могучим воином, но и, например, целителем?

Лерос ненадолго задумался. Вопрос был не из тех, которые жрец привык слышать, – обычно его спрашивали о том, не грозит ли чертогам Торуна переполнение из-за всех этих войн, или какой вид жертвенного мяса угоден богу в этот день. Наконец Лерос заговорил:

– Кроткая богиня целительства наверняка прислушается к любой просьбе, которую выскажет этот человек. – Жрец слегка вздохнул. – Боги прислушиваются друг к другу куда больше, чем к обычным людям. Но и тогда они предпочитают делать то, что нравится им самим, не считая, конечно, тех случаев, когда они связаны обещанием, как Торун в отношении этого турнира.

Воин спокойно кивнул.

– Это все, на что мы можем надеяться, – сказал он и вернулся на прежнее место в круге.

Больше никто не нарушил тишины. Где-то на заднем дворе раб колол дрова для первого погребального костра.

– Тогда идите, – промолвил Лерос, – и займитесь последними приготовлениями. Вскоре начнется первая схватка.

Как только воины разошлись, один из младших жрецов отозвал Лероса в сторону. Когда они отошли достаточно далеко и оказались в относительном уединении, жрец развернул небольшой свиток и показал его Леросу.

– Господин Лерос, вот это было на дереве неподалеку отсюда. Пока что нам не удалось выяснить, кто его повесил.

Похоже, надпись на свитке сделали самым обычным угольным карандашом из пережженной древесины кеттвуда. Сообщение гласило:

«Боги и люди, делайте ваши ставки! Кто из шестидесяти четырех воинов докажет, что он достоин считаться сильнейшим? Победитель будет лишь один, сомнений нет. Не позавидует ли он тогда тем, кого убил, не проклянет ли гору Богов и лживых жрецов? Пока ваши денежки не ушли, сделайте еще одну ставку, скажите: достойны ли правители этой горы править нашим миром?

Братство».

Увидев