Тернистый путь - Виолетта Орлова

не только его собственная, но еще и чужая жизнь, жизнь друга, как-то укрепила Артура и даже придала ему новых сил. Он вновь кинулся вперед, почти с каким-то рычанием, словно уподобившись сейчас самим хищникам, и начал наносить удары, стараясь попасть по самым чувствительным местам животного. Хищник взвизгнул и под презрительные взгляды своей стаи все-таки отошел чуть в сторону. Они явно осуждали труса за поражение.

Артур же начал судорожно подкладывать дров в костер, и тот, наконец, весело заполыхал, создавая между ним и врагом защитную стену.

Между тем, произошло то, что и должно было произойти: спасительные ветки закончились. Правда, оставалась палка в руках Артура, она все же могла еще ему пригодиться. Теперь юноша уже не располагал теми преимуществами, которые были у него в самом начале этого неравного противостояния. Мальчик в полном изнеможении стоял, глядя на своих врагов. По лицу его струился пот, ему было невыносимо жарко, огонь обжигал его, а от дыма он начал задыхаться. Еще некоторое время — и они с Аланом превратятся в корм для этих ненасытных тварей.

Был ли смысл еще тратить оставшиеся силы на борьбу? Юноша присел отдохнуть рядом с проводником, в беспокойстве покосившись на его мертвенно-бледное лицо. Больше всего на свете Артур не хотел бы, чтобы Алан пришел сейчас в себя и увидел их поражение. Мальчика клонило в сон. Глаза его закрывались от усталости, и сквозь пелену огня ему вместо черных тварей стали представляться голодные собаки из шатров господина Ролли.

Время тянулось мучительно долго, однако ночи не суждено было вечно править над лесом — она покорно отступила, забрезжил спасительный рассвет, солнце стало пробиваться сквозь ветви деревьев и произошло чудо: с приходом утра вся стая ушла, оставив измученную добычу нетронутой. Тогда Артур в совершенном бессилии прилег на землю и забылся нервным сном, который после такой ночи был ему необходим.

Когда мальчик проснулся, был уже полдень. К радости своей, Артур обнаружил, что Алан пришел в себя. Лихорадка его прошла бесследно, опухоль на ноге спала. Его сильный организм смог побороть болезнь и теперь шел на поправку. Конечно, лицо проводника было еще бледным и осунувшимся, но, тем не менее, больной уже мог передвигаться самостоятельно. Несмотря на улучшение самочувствия, Алан был мрачен, как никогда. Тяжелым мутным взглядом смотрел он на своего спасителя, не желая с ним разговаривать. Казалось, за время болезни что-то затуманилось в его сознании, и он уже не воспринимает действительность как раньше.

Ребята в полном молчании позавтракали остатками своей еды и медленно побрели в сторону Беру. Неожиданное столкновение с ночными существами из леса как будто бы подкосило отважных путников, отняло у них все силы и радость от достижения пункта назначения, выжало все живительные соки, и они, грустные и уставшие, даже не могли порадоваться мысли о своем спасении.

Вдалеке перед собой Артур уже мог различить причудливые деревянные постройки, возведенные человеком. Удивительное дело, но все они находились не на земле. Маленькие сарайчики, где, вероятно, жили люди, гнездились на ветках деревьев. Впрочем, зная об опасностях, которые таил в себе лес, можно было не удивляться предпочтениям людей селиться на деревьях, что представлялось более безопасным. В какой-то момент Артур решил обратиться к Алану, нарушив тем самым ту неестественную тишину, которая воцарилась среди них.

— Ты привел меня в Беру. Спасибо тебе, Алан. Но… — мальчик смущенно запнулся. — Дело в том, что все мои вещи, и деньги в том числе, остались в Мире чудес… И мне, боюсь, совсем нечего предложить тебе в качестве награды…

Проводник вздрогнул, услышав голос своего спутника. Не глядя на Артура, он буркнул:

— Да брось, школяр. Не стоит благодарности.

Когда они приблизились к первой деревянной постройке, неровно висевшей между толстыми ветвями, Алан остановился в нерешительности.

Сперва показалось, что вокруг нет людей. Однако Артур проследил за настороженным взглядом Алана и увидел то, что ранее ускользало из поля его видимости. Совсем недалеко от них, неестественно выпрямившись, стоял молодой человек, облаченный в легкий камзол бутылочного цвета. По всему было видно, что подобное одеяние выбрано неспроста — оно удачно сливалось с окружающей обстановкой и тщательно маскировало присутствие человека. Приглядевшись, Артур с удивлением обнаружил, что тонкая талия юноши предусмотрительно обвязана плетеной веревкой, которая уходила куда-то высоко и терялась в густой кроне дерева.

Потом уже мальчику довелось узнать, что подобным образом охранники Омарона пытались защитить себя от опасности, которая могла поджидать их на земле — в случае любой сомнительной ситуации юноша мог дернуть за веревку, и его тут же поднимали на дерево. За это преимущество быстро уходить от врагов воинов охранной гвардии Омарона и прозвали ястребами-тетеревятниками.

— Кто и-идет? — неловко заикаясь, поинтересовался молодой охранник. У него были длинные белокурые волосы, убранные в высокий хвост, круглые зеленые глаза, в которых сейчас плескался страх, и плотно сжатый рот, такой маленький, что губ почти невозможно было различить. Весь его испуганный и зажатый вид напомнил чем-то Артуру дрожащего Суслика — мальчика, учавствовавшего в Потешных боях. Казалось, несмотря на оружие в руках и страховочную веревку за спиной, юноша тем не менее весь трепещет перед неожиданными гостями, выглядевшими при этом, по скромному мнению Артура, более чем безобидно.

— Что за охрана нынче в Омароне, раз уже не узнают своих людей? — проворчал Алан, подойдя поближе.

— А-а, это ты, Алан-бродяга, — с заметным облегчением выдохнул охранник.

— Вы что, ждали кого-то еще? — язвительно поинтересовался проводник.

— В последнее время много разбойников промышляет в лесу… Осторожность в нашем деле — осознанная необходимость. Кто это с тобой?

Проводник обернулся и оценивающе посмотрел на своего спутника. Казалось, он и сам уже позабыл, с кем проделал такой длинный путь.

— Это… — начал Алан и вдруг таинственно замолчал, словно пытаясь вспомнить имя друга. Ситуация была до крайности нелепой, поэтому охранник вновь обратился к ним, желая поторопить:

— Алан?

— Его зовут Артур. Он учился в Троссард-Холле и нанял меня в качестве проводника до Беру, — отрывисто сказал Алан, и вдруг совершенно неожиданно его невозмутимое лицо залилось краской; можно было даже подумать, будто он стыдится своего спутника.

Блондин безразлично кивнул головой, однако его круглые как шарики глаза с едва скрываемым любопытством уставились на Артура. Казалось, он видит перед собой какую-то иноземную диковинку.

— Э-э-э… Алан, ты уверен, что все в порядке? — тихо поинтересовался клипсянин у своего проводника.

— Конечно, — беззаботно проговорил Алан, не глядя на Артура. — Наверное, не часто в Омароне можно увидеть школьника, сбежавшего из школы и проделавшего такой длинный путь. Я должен